Лик огня

Она встала, взяла бокал и пошла в дом.

Оказавшись на кухне, Майя тщательно осмотрела ее. Там царил идеальный порядок, но вряд ли Сэм пользовался ею. Разве что для приготовления утреннего кофе. В смысле готовки он был безнадежен. Напоминал человека из поговорки, который способен сжечь даже воду.

Но тут она увидела лежавшую на стойке записку с инструкциями Нелл и смягчилась.

Потом Майя прошла в гостиную и состроила гримасу, увидев книгу, лежавшую на кофейном столике. Здесь тоже стояли свечи, которыми явно пользовались. Интересно, какие ритуалы и технику медитации использовал он, когда оставался один?

Как и сама Майя, Сэм всегда был одиноким колдуном.

Фотографий не было, но она этого и не ждала. Однако пара симпатичных акварелей на стене ее удивила. «Садовые пейзажи, - подумала она.
– Нежные и безмятежные. Странно, что он не выбрал что-то более драматичное и дерзкое».

Кроме свеч, акварелей и книги, явно новой и еще непрочитанной, никаких следов Сэма Логана в гостиной не было. Он не окружал себя удобствами, которые имели большое значение для самой Майи.

Ни цветов, ни горшков с растениями, ни ваз из цветного камня или стекла.

Осматривать чужие комнаты было нехорошо, но Майя напомнила себе, что она не только его любовница, но и квартирная хозяйка, и пошла в спальню.

Здесь пребывание Сэма чувствовалось сильнее. Запах, ощущение… Старая железная койка, купленная Майей для коттеджа, была по-военному аккуратно застелена темно-синим покрывалом. Коврика на полу не было. Зато на тумбочке лежала книга. Триллер, который нравился ей самой, заложенный его визитной карточкой.

Единственная здешняя картина была дерзкой и драматичной. Древний каменный алтарь, стоящий на скалах и тянущийся к алому рассветному небу.

На комоде лежал большой и красивый кусок содалита - скорее всего, использовавшийся для медитации. Окна были открыты, и Майя ощущала запах посаженной ею лаванды.

От этой простоты, этого аромата и поразительного ощущения мужественности у Майи сжалось сердце.

Она отправилась в крошечную ванную, подкрасила губы и слегка надушила шею и запястья ароматическим маслом собственного изготовления. Поскольку Сэм собирался ее соблазнить, она решила подыграть ему. Но это случится только у нее дома, на ее территории.

Она умеет играть и дразнить не хуже, чем он.

Когда Майя вернулась, на импровизированном столе уже стояли стеклянные миски со спелой клубникой и взбитыми сливками.

–  Я не знал, чего ты захочешь - кофе или вина.

–  Вина.

«Уверенной в себе женщине позволительно быть немного безрассудной», - подумала Майя.

Тем временем спустился вечер. Майя села, провела рукой по его волосам и взяла ягоду.

–  Я понятия не имела, что тебя интересует искусство Возрождения… - Тщательно следя за Сэмом, Майя лизнула клубнику, а потом надкусила ее.

В мозгу у Сэма что-то перегорело. Во всяком случае, он услышал шипение.

–  Что?

–  Искусство Возрождения.
– Она сунула палец в сливки и облизала его.
– Книга. У тебя в гостиной.

–  Книга… да.
– Логан с трудом оторвал взгляд от ее рта.
– Поразительная эпоха.

Когда он окунул ягоду в сливки, Майя шаловливо нагнулась и откусила от нее кусочек.

–  М-мм… - по-кошачьи промурлыкала она и эротично облизала верхнюю губу.

– И чье «Благовещение» тебе нравится больше? Тинторетто или Эрте?

Перегорел еще один предохранитель.

–  Прекрасны оба.

–  Да, конечно. За исключением того, что Эрте [15] ваял скульптуры в стиле ар-деко и родился через несколько веков после Ренессанса.

–  Я думал, ты имеешь в виду Джованни Эрте, малоизвестного нищего художника эпохи Возрождения, трагически умершего от цинги. Он так и остался непризнанным.

Майя издала смешок, от которого у Логана свело живот.

–  Ах, того Эрте… Спасибо, что напомнил.
– На этот раз она прикусила вместо ягоды его нижнюю губу.
– Ты ужасно милый. Честное слово.

–  Я переплатил за эту книгу. Наверно, Лулу до сих пор хихикает надо мной.
– Сэм стал жевать клубнику, которую Майя сунула ему в рот.
– Зашел купить несколько дисков с записями музыки, а унес двадцать килограммов книг.

–  Музыка мне нравится.
– Майя легла на белое покрывало и положила голову на изумрудно-зеленую подушку.
– Она успокаивает. Создает впечатление, что я плыву по теплой реке на утлом деревянном плоту. M-мм… Голова кружится от вина.

Майя лениво закинула руки за голову, и тонкая ткань обтянула ее тело.

–  Вряд ли я сумею сегодня вечером вести твою сексуальную машину.

Она ждала предложения поводить машину утром, войти в дом и остаться на ночь и улыбнулась, когда Сэм лег рядом и провел пальцем по ее шее и верхней части груди.

–  Мы можем прогуляться. Морской воздух освежит тебя.
– Когда на лице Майи мелькнуло удивление, он потянулся к ее рту.

Сэм смаковал ее губы, покусывал их и одновременно поглаживал ее тело. Майя расслабилась, ее пульс зачастил. Сладостная пытка продолжалась. Он погладил ее голень, затем приподнял подол платья и обвел пальцем родинку на бедре.

–  Если только… - Палец проник в трусики, а зубы слегка сжали обтянутый тканью сосок.
– Если только у тебя есть настроение для прогулки.

Теперь это было нечто большее, чем безрассудство. Майя приподняла бедра.

–  Настроения для прогулки у меня нет.

–  Ну, тогда… - Зубы сжались чуть сильнее.
– Я поведу машину сам.

Когда он поднялся и протянул ей руку, Майя ахнула.

–  Поведешь?

–  Должен же я отвезти тебя домой.

«Видеть ее потрясение почти так же приятно, как… Нет, совсем не так, - довольно подумал он.
– Но именно на такую реакцию я и надеялся».

Сэм помог ей встать, а потом нагнулся за папкой и цветами.

–  Не хочу, чтобы ты их забыла.

Майя думала всю обратную дорогу. Сэм правильно рассудил, что в коттедже она с ним не останется. И решил - тоже правильно, - что для завершения обольщения нужно будет заманить Майю в ее собственную постель.

«Иными словами, именно туда, куда следует», - думала Майя, откинувшись на спинку сиденья и глядя на звезды. Раз уж он затратил столько трудов и был так мил, что ж, придется позволить убедить себя… После секса ее ум и тело успокоятся.