Лилия для Шмеля

Мы и так отняли много времени у мастера, поэтому, поблагодарив за терпение, ушли в соседний магазин.

— Гирлянда будет через седмицу, — поведала продавщица, когда звякнул колокольчик, и вошел тот самый оптовый покупатель.

Вейре почувствовал, что он по нашу душу. Насторожился и потянул за руку:

— Я устал. Пойдемте, — и попытался спешно увести меня. Но Дельт оказался тоже не лыком шит. Преградил дорогу и, не успела я возмутиться, протянул визитку:

— Буду рад видеть вас в своем магазине, — тут же отступил и дал нам пройти.

Домой Вейре ехал хмурым.

— Он мне не нравится! — пробурчал, ревниво поглядывая исподлобья.

— Торговец и не должен нравиться. Он должен предлагать нужный товар за подходящую цену, — невозмутимо объяснила.

— Веспверки не ищут, где дешевле, — возразил малыш. — Мы идем и покупаем!

— Но я Мальбуер, — напомнила с улыбкой, и он, нахохлившись, отвернулся.

Когда приехали домой, Освальд встречал нас.

— Вейре? — оглядел сына. — Что случилось?

— Ничего! — пробурчал он и, обойдя отца, стал медленно подниматься по лестнице.

Удивленный Освальд проводил сына взглядом, оглядел меня, а потом пошел за сыном.

— С вами поговорим позже.

Весь оставшийся день Вейре дулся. Глядя на угрюмую мордашку маленького ревнивца, я жалела его, но, увы, не всем мечтам суждено сбыться. Однако чтобы не расстраивать ребенка, переписала данные визитки, а ее саму порвала у него на глазах. Только тогда Вейре заулыбался.

Вечером мы с герцогом ели в тишине. Все чаще за столом возникала тягостная атмосфера, но, в конце концов, я всего лишь гувернантка, поэтому не пыталась что-либо изменить. Просто аккуратно ела, смотря в тарелку.

— Вижу, вы заинтересовались модой, — неожиданно заговорил Освальд, первым нарушая молчание.

— Благодаря вашим наставлениям, — ответила сдержано, не поднимая головы. Теперь я тоже научилась быть вежливой и недосягаемой.

— Надеюсь, только по этой причине?

Что это с ним? Подняла глаза, и он холодно напомнил:

— По условиям контракта вы в течение четырех лет, как минимум, не можете выйти замуж.

— Помню, — я как ни в чем ни бывало продолжила есть. Не знаю, какое ему до этого дело, но Освальд начинает снова раздражать.

— Как ваши успехи в этикете?

— Госпожа Элегна все чаще благосклонно кивает головой, — подняла фужер и глотнула вина, всем видом показывая, что если хочет вывести меня из равновесия придирками — не выйдет.

— Рад, — сухо бросил Освальд. — На следующей седмице вам предстоит посетить двор.

От неожиданности я затихла, заморгала, и он небрежно уточнил:

— Ничего особенного. Пройдетесь по галереям, пару раз улыбнетесь, пока я представлю Вейре королеве.

Кивнув, опустила голову. После новости даже сладкая меренга не лезла в горло. Да и вообще аппетит пропал. Я сложила приборы на тарелке.

— Если это все, могу идти?

— Да.

— Доброй ночи, Ваша Светлость, — пожелала, покидая стол. Вышло язвительно, если учесть, что приходит он поздно и выглядит сонным по утрам.

Но это меня более не занимало. Нам никогда не быть вместе, я смирилась с этим и гнала ревность прочь, надеясь, что рано или поздно страдания перерастут в безразличие и утихнут.

Он сверкнул глазищами, но ничего не ответил. Только проводил, тяжелым взглядом, сверлящим спину.

Утром Вейре с герцогом уехали на прогулку, а я, воспользовавшись моментом, наспех оделась, с помощью горничной сделала прическу и поспешила к Норрит.

Ночью меня озарила мысль: кто, как ни она, сможет подсказать, на какие моменты в договоре следует обратить внимание. Тем более что с некоторых пор наши отношения наладились.

Моему визиту она удивилась, но встретила любезно.

— А где Вейре? — спросила, указывая рукой на уютный диванчик.

— Я сегодня без него, — улыбнулась ей. — За советом. — И рассказала суть дела.

— Как интересно! — оживилась она, постукивая пальцами по столу, пока служанка разливала чай. — Нюансов очень много, и надо смотреть в целом. Если надумаешь заключать договор, я могу поехать с тобой.

— Ой, здорово, только когда это будет, — вздохнула я. — Печать стоит дорого. Страшно рисковать деньгами. А без иллюстраций не хочется.

— Только с иллюстрациями! — поддержала Норрит, разглядывая меня как-то по новому. — Они как раз привлекут внимание к книге.

— Но тогда книга станет мало кому по карману!

— Кому не по карману, будут брать ее под залог. Есть специальные читательские собрания. Они покупают книги вскладчину, так что подумай.

— Хорошо, — кивнула я. — Осталось дождаться жалования. — У меня была энная сумма, но требовалось больше.

— Лучшее бы поторопиться. Скоро Впросонье, и «Впросоньская» история как раз будет пользоваться спросом… — Норрит спохватилась, что сболтнула лишнего. Прикусила язык, но поздно.

— Откуда вы знаете? — насторожилась я.

— Вейре носил книгу в руках, я видела название. Кстати, мы с Эвилем можем дать беспроцентную ссуду.

Ого, с чего подобная щедрость?

— Я думаю, ваша история особенная и придется детям по душе. Поэтому не затягивайте, баронесса.

— Ваше предложение неожиданное, — раздумывая, я вертела позолоченную яркую чашечку в руках. — Но не хочу рисковать чужими средствами.

— Сама не ожидала от себя подобного, — нервничая, Норрит поднялась с кресла и заходила по комнате. — А знаете что?! Чего тянуть? Поехали сейчас в типографию?

— Сейчас? — я чуть не выронила фарфор из рук.

— Ну да! Если бояться — можно не сделать шаг, а без шага не выйдет пути, который может сложиться в успешную дорогу.

Я удивленно хлопала глазами.

— Так говорит мой отец. И ругает Эвиля за то, что он не верит в себя. Так хоть вы не повторяйте его ошибок. Иначе чудо-сказку выкупит некто, и вам только и останется что облизываться на ковригу с медом.

Я решилась, и уже скоро мы мчались к госпоже Апетен, которая увидев мою спутницу, настроенную весьма воинственно, приподняла бледную бровь.

— Не ждала вас так скоро, — растянула тонкие губы хозяйка типографии, пропуская нас в кабинет.

— Скоро наступит праздничный сезон, — едва сев на стул, Норрит сходу взяла дело в свои руки. — Подарочная книга с яркими картинками обязательно найдет читателей. Я уже знаю трех, нет, четырех покупателей! Но мы хотим еще раз обсудить условия договора.