Лилия для Шмеля

— И что вы собираетесь покупать? — он тоже смягчил тон.

— Лампу! — нахально заявила. — Хочу яркое пятно в комнату.

— Экспрессии и буйство чувств? — иронично поддел он, догадываясь, что я изворачиваюсь, как уж на сковородке.

— Душа просит чего-то яркого. Особенно в такую серую погоду.

— Моя лампа вас устроит? Абажур у нее алый. Куда уж ярче? — и взглянул насмешливо.

— Форма абажура не нравится, но, пожалуй, да, хорошая, — кивнула.

— Тогда берите и извольте вести себя с достоинством.

— Вам не в чем меня укорить! — ответила уверенно, выдерживая взгляд. Не понимаю, почему он придрался к такой мелочи?

— Наряды и кружева многим юным девушкам вскружили голову, а я не хочу, чтобы вы пострадали из-за вашей доверчивости, поэтому впредь, без разрешения, не покидайте особняк!

— Что, даже в выходные?! — возмутилась я, вмиг утратив спокойствие.

— Почему же? Но вас будет кто-нибудь сопровождать.

— Я не ребенок!

Освальд молчал, вновь погрузившись в бумаги.

— Я не согласна! Не хочу! — взвилась я из-за его игнорирования. Даже притопнула ногой, чем вызвала у него снисходительную улыбку.

— Я думал, что нанял степенную гувернантку, а оказывается, вас тоже нужно воспитывать.

— Себя воспитывайте!

— Поподробнее о претензиях? — он склонил голову. Но как бы я ни была вне себя от злости, заикнуться о визите Вильдии не решилась.

— Сбегу! — заявила, гордо вставая.

— Я не против ваших новых знакомств, однако будьте добры выбирать общение по кругу. Мне за вас еще перед тетушкой отвечать!

— Ненавижу! Бесишь! — прошипела, закрыв дверь. Краем глаза показалось, что за поворотом мелькнула тень, но чихать. Если и донесут Освальду — от слов не откажусь. Ведь жук же он!

Следующим днем после обеда Освальд объявил:

— Собирайтесь! Едем на прогулку. И пусть Вильга сделает вам высокую прическу под шляпку!

Мне моя нынешняя прическа нравится, но по тону герцога поняла: возражать без толку, поэтому пришлось подчиниться.

Вильга расстаралась, и вышло и впрямь красивенько, надо запомнить.

Когда спустилась во второй раз, Вейре и Освальд сидели вместе и листали книжку.

— Вы сегодня замечательно выглядите, баронесса, — улыбнулся малыш, за что отец потрепал его по макушке. Моим жестом. — Пойдемте скорее! Я уже устал ждать! — Ему не терпелось покинуть дом.

— А куда мы едем?

— Узнаете, — загадочно ответил герцог.

Всю поездку я смотрела в окно экипажа и гадала: куда же мы едем?

За окном закончилась главная улица, мы свернули на второстепенную, потом на другую… Еще и Вейре с Освальдом ехали в молчании. Уж на Вейре это совсем не похоже. Заглянула в его глазенки и увидела некоторое предвкушение. Посмотрела на герцога, но он непроницаем. И я все больше терялась в догадках.

Вышли на небольшой улице, перед аккуратным магазинчиком с голубой вывеской.

— Вы жаждали купать новую лампу. Почему нет? — Освальд открыл входную дверь заведения, приглашая войти.

Стоило увидеть Дельта, я обернулась на Освальда и застала на его красивых губах надменную ухмылку.

— Ну что же вы, Корфина. Выбирайте, — произнес он, испепеляя взглядом продавца, который смотрел на нас испуганно.

Дельт суетился, отводил от герцога глаза и больше не казался мне таким спокойным и представительным, как в прошлый раз.

— Что изволите? — услужливо спросил, неискренне улыбаясь.

Мне, наблюдавшей за сценой, стало неуютно.

— Я вижу красную вон там! — Освальд указал на дальний угол магазинчика, отправляя меня погулять.

Лампа не нужна мне, но признаваться, что взяла визитку, обрадовавшись мужскому вниманию — стыдно, поэтому вздохнула и послушно пошла. Да и спорить, когда он зол, тем более на людях, глупо. Кроме того, рядом с Освальдом степень моего проступка ощущалась особенно отчетливо. Сто раз уже пожалела, что повела себя как обычная горожанка, а не напыщенная аристократка. Надо было гордо пройти мимо или треснуть наглеца сумочкой…

Из размышлений вырвал грохот и жалобный скулеж. Я вздрогнула, обернулась и увидела Дельта, распластанного на столе, и шипяшего Освальда, нависающего над ним.

— Руки переломаю!

— Простите, — пропищал трусливо Дельт.

— Не слышу!

— Прошу прощения! Простите, леди, — проблеял продавец, хлюпая разбитым носом. — Обознался! — За что снова был впечатан в столешницу кассы. — Демон попутал!

Лишь после того Освальд отпустил его.

— Ну что, выбрали? — посмотрел на меня строго.

— Ни один не приглянулся, — пробурчала я.

— Тогда поищем в другом месте, — он открыл дверь магазинчика.

Не говоря ни слова и не смотря на Дельта, я покинула помещение.

В экипаж села не поднимая на герцога глаз.

— Вы баронесса. Помните об этом, — неожиданно мягко напомнил Освальд и оглядел довольного Вейре. — А спутник дамы должен оберегать ее от неприятностей.

Мой маленький страж виновато посмотрел на отца исподлобья и опустил голову.

Я была подавлена. Дельту досталось ни за что, и сама стала почти арестанткой. От обиды и возмущения перестала улыбаться, и Вейре, догадываясь о причине моей хмурости, тоже расстроился. Освальд же весь день делал вид, что не произошло ничего особенного.

Утром я занималась собой, сидя перед зеркалом, и не ожидала в столь ранний час визита герцога. Он резко постучал и, едва дождавшись разрешения, влетел в комнату. Хорошо, что я уже надела чайное платье, однако его появлению в девичьей комнате возмутилась:

— Неприлично появляться в женской комнате, а тем более внезапно врываться!

— Как раз хотел поговорить о приличиях, — поскольку я демонстративно продолжала расчесывать волосы, спиной к гостю, он поставил стул рядом и осанисто сел. — Вы действительно не понимаете причин моего вчерашнего поступка?

— Он ни в чем не виноват! — ответила, не поворачиваясь.

— Хорошо, тогда расскажу, что случилось бы, не вмешайся я в это щекотливое дело. Итак… — Освальд поймал мой взгляд в отражении зеркала. — Между вами завязалось бы увлекательное общение на грани легкого флирта, затем переписка, наполненная влюбленными глупостями. Быть может даже, между вами случился скромный поцелуй, о котором нет-нет, да проскальзывали бы намеки в переписке. А потом вы бы получили ультиматум — выкупить компрометирующие письма за некоторую, не обременительную сумму для, разодетой по придворной моде, аристократки. В случае отказа он бы продал переписку в скандальную газетенку. Прецеденты уже были. Над доверчивой глупышкой Сандет потешалось все королевство, и ей ничего не оставалось, как уйти в монастырь. — Он замолчал, но взгляда не отвел, наблюдая, как я бледнею.