Ловушка для Инквизитора

И человек в красной маске прошел мимо, волоча по полу алый плащ.

«О, проклятье!
– изнывала Жюли, сжимая в руках нож и наблюдая за сапогами вырвавшегося на свободу врага.
– Это чертов Стир освободил его! Вырвался из-под моей власти и напакостил, чернорожий урод! Но каким образом и как?! Для этого ведь нужно заманить в ловушку кого-то другого. Кого он затащил в хрустальную камеру?»

Красная Маска ходил по комнате, зеркальные осколки вперемежку с фарфоровыми черепками хрустели под его ногами, и Жюли даже рада была, что она всего лишь кукла, которая не так впечатлительна, как живые барышни. Живая барышня давно бы раскричалась, как ненормальная, и выдала себя.

«Как же мне от нег избавиться?»

Взгляд Жюли упал на нож.

Видимо, не так он бесполезен?..

«А что я теряю? Что мне грозит? Ад? Но те, у кого нет души, никогда не попадут в ад! Как, впрочем, и в рай… им грозит пустота и небытие. А это не больно и не страшно. Это никак».

Решительно сжав зубы, Жюли осторожно выскользнула из-под дивана и чуть причмокнула губами, подзывая собак. Тех самых, с которыми она собиралась идти в ночь, к башне, против демона и всадников, якобы освобождать Китти.

«Давай, иди сюда, старый грешник, - думала Жюли, подкрадываясь к Красной маске с грацией разжиревшей коротконогой утки, - и я угощу тебя!»

Красная маска вдруг замер; перестали хрустеть осколки под его ногами, и Жюли поняла, что он стоит напротив своей бывшей клетки, рассматривая попавшего туда пленника.

«Связанного по рукам и ногам пленника, - подбодрила себя Жюли.
– Он не выскочит, не освободится не поможет… давай, кто бы ты ни был! Возись громче, дергай путы! Пусть он смотрит только на тебя!»

Слышно ли в доме, как идут часы? Как стоит стол?

Жюли кралась точно так же, застывая и делаясь ну точно как неживая кукла. Красная маска стоял, рассматривая бьющееся в клетке тело, и он не обернулся, он нипочем не услышал бы Жюли, если б не эти чертовы собаки.

Они слетели сверху по лестнице, злобно урча, цокая по полу когтями, и человек в красном обернулся.

Он увидел Жюли с занесенным ножом, которая стояла всего в шаге от него, и вскрикнул. И она тоже закричала, громко, злобно и отчаянно.

– Умри!
– вопила она, набросившись на него и нанося беспорядочные удары.

Ее нож порезал его руки, проколол толстый алый плащ, вонзился в тело.

Раны эти были не смертельны потому что Красная маска все же успел перехватить руки Жюли и оттолкнуть обезумевшую куклу от себя прочь, но были еще собаки.

Они напала на него, вцепились в плащ, в полы его одежды, и принялись рвать, озверев от запаха крови.

Жюли, выронив нож, упав на колени, ловко уползла под стол, чтобы псы и Красный ее не затоптали, и оттуда сверкала настороженными глазами. Она не боялась, что Красный тотчас же поразит ее своей магией - его волшебная палочка была припрятана у нее в комнате весьма надежно.

– Вон!
– кричала она.
– Вытащите его вон!

Но Красный, похоже, и сам понимал, что в данной ситуации ему выгоднее бежать. Отбиваясь от псов, он вывалился в дверь, и грызня смолкла.

Жюли перевела дух; нет, она не запыхалась и не напугалась. Просто ее научили, что после опасности себя надобно вести именно так. Однако, было две проблемы: ее враг, тот, над которым она издевалась и насмехалась, был на свободе, а его место в ловушке занял кто-то другой. И Жюли испытывала некое подобие любопытства, ей не терпелось узнать, кто же там.

Скользя неловкими ногами по осколкам, она рванула к ловушке, и там, на хрустальном алтаре, плененного и распятого, как звезда, повязанного порукам и ногам, она увидела… Тристана.

– Вот так встреча, ваша милость, - проворковала она, глядя, как тот рвет и треплет путы.

– Ах, как вы кстати! Как кстати!

***

Тщеславие - самый опасный из грехов.

Жюли знала, что за стенами ее дома бродит Красная маска, и собаки долго его не удержат.

Она помнила, что перстень, управляющий демонами, теперь у оборотня, и в каждый миг он может обернуть магию этой вещи против нее, против Жюли.

Но увидев плененного Тристана, беспомощного, распростёртого на хрустальном алтаре, она позабыла обо всем, даже о собственной безопасности.

Она не подумала о том, что можно сейчас, сию минуту, сговориться с ним, обмануть его и выпросить защиты от Красной маски.

Но она почему-то вспомнила о том, что она - женщина, и ту единственную возможность, что ей выпала, тот редкий шанс, когда Тристан бессилен и ничего не может ей противопоставить, она использовала не для того, чтобы разумно себя повести и обрести союзника.

В нем, разгневанном пленением, она увидела не попавшего в западню воина, но мужчину. И вот странное дело - ощутила странное влечение, желание, какое не посещало ее никогда.

– Магический выродок, - ругнулась она, сама не замечая, что и кому говорит. Она медленно, словно зачарованная, приближалась к Тристану, бьющемуся в путах, и ее ладонь скользнула по его растрепавшимся белоснежным волосам.
– Что за магия течет в твоих жилах, от которой ты становишься желанен всем и каждой?.. О, простите, господин инквизитор, - Жюли легко поклонилась, смиренно опустив взгляд, но ее неуклюжий поклон вызвал лишь усмешку на губах Тристана.
– Вы, наверное, поняли, что демонами повелевала я? Ну, такая вот я коварная. Люблю, знаете, вкус власти над сильными мужчинами. Он совершенно неповторим, и если попробуешь раз - потом не сможешь отказаться.

– Меня вы тоже пробуете на вкус?
– насмешливо произнес Тристан, яростно сжав кулаки и рванув руки так, что магические путы впились в запястья до кровавой красноты.

Его неистовое движение его гневное упрямство заставили Жюли покраснеть совершенно искренне, и она безотчетным движением прижала ладонь к своему внезапно сильно забившемуся сердцу.

– Вас, господин инквизитор, - с чувством произнесла она, - я хотела бы попробовать на вкус особо. Ведь есть в вас что-то особенное, отчего вы так интересны. Не только белые волосы. Не только точеный профиль, - ее пальчик скользнул по носу Тристана, от переносицы до кончика, а затем легко коснулся подушечкой его гневно сжатых губ.
– Ну же, не сопротивляйтесь. Разве вам неприятны мои ласки? Мне бы очень хотелось, чтобы вам было приятно…

– Деревянные ласки, - язвительно заметил Тристан.
– Боюсь, поймаю губами занозу.

– Аха-ха-ха, - рассмеялась Жюли, закинув голову. Но это был фальшивый смех; губы ее дрожали, темные глаза влажно поблескивали, словно по драгоценным камням, из которых они были выточены, друг скатилась капли воды.
– Вы и это поняли? Но никаких заноз. Я же живая и теплая. Разве вы не заметили?

– Мне не было нужды это замечать, - желчно и упрямо ответил Тристан. Жюли прищурилась:

– Какой вы упрямый и непослушный! Как марионетка в неумелых руках - те так и норовят завалиться или спутать веревочки, управляющие их руками и ногами. А давайте поменяемся местами: вы будете послушной куклой, а я… я буду человеком, в руки которого эта кукла попала. Никогда не играли в кукол?