Лучшие Друзья 3

Я подняла на него глаза и увидела в них мягкий упрек. Черт, он прав. Раньше я не врала ему.

Знаете, мой папа самый лучший. Хоть он и не уделял мне достаточно много времени, но я до сих пор вспоминаю некоторые моменты с ним, и на душе теплее. И если честно, на свете нет никого лучше, чем мой отец.

В детстве он учил меня играть в футбол, мы вместе начинали болеть за спортивные команды. Он смотрел со мной мультики, а я с ним решала важные дела бизнеса и разрисовывала его графики. Но он никогда не ругался, а ласково улыбался и рисовал себе новые.

Он отдал меня в музыкальную школу на фортепиано, читал мне на ночь Хроники Нарнии и Гарри Поттера.

У него отличный музыкальный вкус. Он слушал Нирвану с тех пор, когда еще был жив Курт Кобейн, слушает Квин и кайфует от Битлз.

Художник из него никакой, но он видел это во мне, поэтому купил мне мольберт. Как знаете, теперь я продвинулась куда дальше, чем могла подумать.

И сейчас, видя его обеспокоенное лицо, я просто не могла так поступать. Врать. Я должна сказать правду.

– Я запуталась, - шепотом, но все же сказала я. – Все стало так… сложно. И я не знаю, что сделать. Па…

Он взял меня за руку и склонил голову набок.

– Что?

– Ты сильно обидишься, если я улечу в Париж с Гаяной? – также шепотом спросила я.

– Нет, - шепнул мне он, подмигнув. – Я не обижусь нисколько, потому что ты – маленькая женщина и сама вправе принимать решения. Я должен доверять тебе и поддерживать. Помнишь, как раньше? Кристина и папа против целого мира, так?

Я закусила губу и не сдержала упавшую слезинку.

– Помню… Пап?

– М?

– Как думаешь, если я улечу, то все наладится? – задала я самый волнующий меня вопрос, все еще держа его за руку.

Папа на миг посмотрел в окно, затем обвел взглядом комнату, вздохнул, словно собираясь с мыслями.

– Побег от проблем – не решение. Но иногда полезно побыть в другом месте, отвлечься от окружения и приевшейся среды. Понимаешь, о чем я?

– Понимаю, - кивнула я, улыбнувшись. Папа щелкнул меня по носу и ласково стер слезинку с щеки.

– Ты можешь уехать, если считаешь нужным. Гаяна сказала, что ей очень понадобится твоя помощь.

Я была польщена и смущена одновременно. Это было так странно – видеть, что обо мне заботится не только папа, но еще и она. Та, кто оставил и вернулся так нежданно.

– Я … вы справитесь, да?

Папа ухмыльнулся.

– Ну, думаю, справимся.

Я рассмеялась и прижалась к нему. Папа обнял меня так крепко, как в детстве, и я снова не смогла сдержать слез.

– Спасибо, что заехал. Мне это было нужно.

– Я скучаю по тебе дома, Кристи. Но ты выросла, мне пора привыкнуть, - вздохнул папа, гладя меня по голове.

– Я все еще твоя дочь, - всхлипнула я, крепче прижимаясь к нему. – Я люблю тебя, пап. Спасибо.

За всеми этими нежностями я не заметила, как вошла Гаяна. Она, прислонившись к косяку двери, улыбнулась. Вот сейчас она действительно была похожа на мать – спокойное и расслабленное выражение лица, улыбка, распущенные волосы, делающие ее на несколько лет моложе. Я могла понять, почему папа влюбился в нее – она была завораживающей, в ее глазах светилась гордость и нежность, и я, встретившись с ней взглядом, улыбнулась.

– Я сделать нам всем завтрак. Идем.

Папа встал и, поправив полы пиджака, вышел из комнаты. Я, соскочив с кровати, отправилась умываться и позволила себе явиться к столу в пижаме. Это, казалось, никого не смутило, и я села на стул, наблюдая за разговором родителей.

Папа и Гаяна спокойно общались за чашкой чая, не обращая на меня ни малейшего внимания. Они действительно выглядели, как мои родители – папа, собравшийся на работу, и мама, приготовившая нам всем вкусный завтрак. Сейчас он чмокнет ее и меня в щеку, а она пожелает ему счастливого дня.

Ткнув вилкой в омлет, я отправила его в рот, задумавшись.

– Кристи? – папа окликнул меня, и я подняла голову:

– М?

– Я должен ехать на работу. Надеюсь, ты все поняла и сделаешь так, как считаешь нужным, да?

Я кивнула. Отложив вилку, я встала и направилась в холл, чтобы его проводить. Гаяна последовала за мной.

Пока папа обувался, она положила руку на мое плечо, и я обняла ее.

– Доброе утро, - сказала она мне, чуть улыбнувшись.

– И тебе доброе, - кивнула я.

Папа, распрямившись, окинул нас взглядом. Я отошла от Гаяны и обняла его.

– Удачного дня, - пожелала я вместо Гаяны, ведь мои родители не такие, какими представляются в мечтах.

– А тебе удачного перелета, Кристи. Я попрощаюсь за тебя с Валентиной, - папа поцеловал меня в лоб и, снова улыбнувшись, посмотрел на Гаяну: - Смотри за ней хорошенько.

Миг нежности прошел. Гаяна выглядела абсолютно серьезной и, подойдя к нему, слегка коснулась щеки губами, изображая дежурный поцелуй.

– Конечно. Я смотреть.

Он неловко хлопнул ее ладонью по плечу и вышел из квартиры. Мы остались вдвоем.

Гаяна прочистила горло и проговорила:

– Так что… ты ехать?

– Я ехать, - передразнила ее я, ухмыльнувшись.

На губах Гаяны вновь заиграла улыбка.

– Иди, доесть свой завтрак. Я одеться и съездить на работа. Положить свои вещи в мой чемодан.

– Они влезут? – поинтересовалась я, направляясь на кухню.

– Влезут, - кивнула мне Гаяна и скрылась у себя в комнате.

8.

Оставшийся день я собиралась. Отложив немногие вещи, что у меня были, я вошла в комнату Гаяны и обнаружила чемодан, стоявший у зеркала. Открыв крышку, я увидела ровно сложенные вещи и половину свободного места. Для меня. Она до последнего надеялась, что я поеду.

Вздохнув, я сложила мои пожитки в чемодан и прикрыла крышку. В голове до сих пор не укладывалось, что в десять я уже буду на пути в Париж, оставив все свои проблемы здесь.

Но почему же на душе все равно был неприятный осадок? Он снова появился, стоило лишь Гаяне упорхнуть на работу, оставив меня одну.