Luminosity - Сияние разума

Также наверху была комната Эдварда. Она располагалась напротив южной стены, которая превращала ее часть в гигантское окно. За окном стемнело, так как было уже достаточно поздно, однако я знала, что при свете дня вид из окна должен быть просто фантастическим.

Рядом с комнатой Эдварда, как и с рядом комнатой Розали и Эмметта, был туалет и ванная. В отличие от остального дома комната не была декорирована в белом цвете: на полу лежал золотистый ковер, а стены были полностью задрапированы тканью того же цвета, но чуть более темного оттенка. Из мебели присутствовали только черный кожаный диван, стол и стул. На столе был компьютер (сколько же их в этой семье? Я насчитала уже четырнадцать, а ведь видела еще не весь дом) и многочисленные полки с CD. Похоже, он был меломаном — я предположила, что рояль внизу стоит именно для него.

— Это все? — спросила я.

— Еще есть подвал, в который вести тебя будет не слишком безопасно, — ответил он,— в том смысле, что туда трудно попасть, если ты не являешься вампиром. Также есть флигель, который мы переделали в гараж.

Я не настолько интересовалась машинами, чтобы туда идти — или чтобы меня несли — до флигеля, который был настолько далеко, что я его не видела.

— Гараж пропустим, — сказала я.

— Отлично, — сказал Эдвард, — что дальше?

— Думаю, мне пора домой, — ответила я, — Чарли, наверно, уже волнуется.

Эдвард предложил пустить его за руль и довезти меня до дома, и, хотя я знала, что он может добежать обратно до дома Калленов, и машина ему не нужна, я отказалась. Я хотела подумать. Я хотела подумать без Эдварда поблизости. Я хотела подумать одна, под защитой своего грузовика, где никто не мог меня услышать, поскольку я говорила вслух, компенсируя невозможность писать в блокноте, пока я за рулем.

Эдвард проводил меня до двери, вежливо попрощался, дотронувшись до меня ледяной рукой, и наблюдал, как я села в машину и отъехала по направлению к дому.

Чарли валялся на диване и смотрел спортивную передачу по телевизору, даже не оглянувшись посмотреть, кто пришел, когда я открыла дверь. Он крикнул, что благодарен за сэндвичи, когда я поднималась по лестнице, и я ответила, что мне это было совсем не трудно.

Было уже поздно, а утром надо было идти в школу. Большая часть заданного на дом у меня не была сделана, к тому же материал с “вампирских испытаний” предполагал такой объем работы, которого у меня никогда раньше не было.

Я оценила свои возможности и, в конце концов решив, что прогулять английский второй раз за столь короткое время будет плохо, пошла спать.

========== Глава 6: Эдвард ==========

Всю пятницу я старалась избежать контакта с вампирами — у меня и так было слишком много информации для обработки. Я везде ходила со своими друзьями-людьми, старалась не оставаться в одиночестве на переменах и сидела с ними за обедом. Во время обеда я договорилась с Анжелой о совместной работе над домашним заданием, из-за чего мне нужно было сразу после школы отвезти ее к нам домой. (Анжела ходила в школу пешком, так как жила достаточно близко, поэтому ей не нужно было потом забирать машину со школьной стоянки.) Я встретилась с ней сразу после физкультуры, поэтому Эдвард не смог меня снова перехватить на пути к машине (я мельком увидела выражение его лица, когда мы уже были на стоянке — по нему было ясно, что он так и хотел сделать).

Анжела забралась в пикап, и мы покатили по шоссе в сторону моего дома. Там я быстро приготовила нам перекусить (сельдерей и немного соуса), после чего несколько часов подряд мы занимались только домашней работой. По крайней мере, создавали видимость. Анжела была знакома с понятием “совместной работы” в рамках теории группового обучения, так что не подглядывала мне через плечо. Я сделала все, что задали на понедельник, чтобы не отвлекаться на выходных. После этого я достала личный, не школьный блокнот и начала думать над насущными вопросами.

У меня были достаточно веские причины предполагать, что вампиры, так сказать, “однолюбы”. Я не знаю, вступали ли они вообще когда-либо в случайные отношения, однако со слов Эдварда, если дело доходило до любви, то это было навсегда. Элис сообщила мне только то, что я “нравлюсь” Эдварду. При этом она очень старалась не напугать меня, чтобы я не улетела из Форкса на ближайшем самолете. Она просила меня пообещать не прекращать общение с ее братом и появилась передо мной прежде, чем я привела в исполнение свои намерения рассказать Чарли о своих подозрениях — сразу же, как только я решила интерпретировать враждебные взгляды Эдварда как угрозу домогательства. (Ну, еще она спасла меня от фургона Тайлера, однако подобное событие, скорее всего, произошло бы в любом случае, так что она могла это видеть в своих видениях обо мне.)

Я не была уверена, что данное свойство вампиров “сработает” точно так же на обычном человеке вроде меня. Однако… Если бы Эдвард мог легко забыть обо мне, если бы я была очередным мимолетным увлечением, у остальных вампиров не было бы причин проявлять ко мне такой интерес. В этом случае Эдварду незачем было бы следовать советам Элис по поводу того, что может меня расстроить. Не было бы причин для него подвергать себя мучениям и находится рядом со мной, такой вкусной на вид. Не было бы причин для его семьи подвергать себя опасности, раскрываясь мне. Элис не увидела бы меня в будущем в качестве вампира. В этом случае Эдвард скорее отправился бы охотиться на слонов в Кении, или куда-нибудь переехал бы до моего выпуска из школы.

А вот если Элис видела меня в будущем своей невесткой… вампирически связанной с Эдвардом, к тому же навсегда…

Да, тогда было понятно, почему семья Эдварда поддерживает его, радуясь, что единственный из них, кто был все еще без пары, наконец нашел себе вечную невесту — осталось только ядом спрыснуть. Было понятно, почему они снисходительно согласились удовлетворить мое любопытство — при том, что от другого человека они либо отмахнулись бы (в лучшем случае) или вообще убили бы его (в худшем). Я прямо-таки видела, как Элис фокусируется на мне, рассматривает все мои реакции на те сотни способов, с помощью которых Эдвард мог бы добиться меня, и консультирует его…

Я тихо выругалась. Анжела подняла взгляд, и мне пришлось сделать вид, что меня разозлил учебник по тригонометрии. Она вежливо сказала, что ее отец — священник, и она будет признательна, если я не буду рядом с ней чертыхаться на треугольники, после чего вернулась к своему эссе.

Я внезапно вспомнила кое-что, записанное у меня более полутора лет назад. Это значило, что оно хранится у меня в компьютере, вместе с другими отправленными в архив записями, а не в блокноте. Я встала и включила компьютер; Анжела не обратила на это внимания, предположительно подумав, будто я собираюсь напечатать эссе.

*

Я попробовала несколько слишком общих поисковых запросов, прочесывая логи, и получила тонны ненужного материала. Наконец на словосочетание “любовный роман” текстовый процессор выдал мне нужный раздел. Почти два года назад мне от двоюродной бабушки, которая внезапно перешла в католичество, в наследство досталась ее коллекция “грешных” книг. На самом деле она отдала их Рене, однако у мамы они просто лежали мертвым грузом, а у меня как-то выдался очень скучный денек.