Luminosity - Сияние разума

— Знаешь, — начала я, — у меня большой список вопросов насчет вампиров. Я так понимаю, что ты последуешь совету Элис не скрывать от меня информацию?

Эдвард медленно кивнул, не отрывая от меня глаз. Я прервала зрительный контакт, запихнув в рот последний кусок сэндвича, после чего прошла через комнату, чтобы достать блокнот. С него я начала зачитывать вопросы. Эдвард выглядел раздосадованным, однако очень старался ответить на них.

*

На некоторые ответов у него не было. Он не знал, как Джаспер может психологически влиять на вампиров; не знал, почему не может читать мои мысли; понятия не имел, на какой промежуток времени Элис может заглядывать вперед в будущее (но отметил, что ни разу не слышал о видениях, отстоящих от настоящего момента больше, чем на несколько месяцев); не знал, какая способность может появиться у меня, но предположил, что она будет как-то относится к моей нечитаемости; он знал, как проходит процедура обращения, однако ничего не понимал в механизме этого процесса.

Я выяснила куда меньше, чем надеялась. Элис могла “лучше узнать” человека через видения будущего, которые не случились, поскольку они показывали свои личностные черты даже посредством столь ненадежного источника; такое применение ее способности было достаточно очевидным, и способность Эдварда имела не меньше явных способов использования. Хотя никто не слышал о случаях одинаковых способностей у разных вампиров, существовали явно похожие — к примеру, один из Вольтури, вампир по имени Аро, был телепатом наподобие Эдварда, однако был ограничен по радиусу — он “читал” только через физический контакт, при этом превосходя Эдварда по глубине “чтения”, свободно воспринимая “все мысли, что когда-либо были в твоей жизни”, по словам Эдварда (его собственная способность позволяла читать только поверхностные мысли — он не мог узнать то, что хотел, если человек об этом не думал в текущий момент). Сила и скорость вампиров зависели от их возможностей до обращения и варьировались похожим образом, однако с более длинным правым хвостом распределения. При питании человеческой кровью вампиры становились сильнее физически, однако это ослабляло их ментально, в том смысле, что их воля слабела, и им было тяжелее прекратить утолять жажду человеческой кровью.

Цвет глаз зависел от рациона. Те, кто недавно пил человеческую кровь, имели бордовый цвет глаз. Кровь животных придавала глазам золотой цвет, который я уже видела. Если в питании были перерывы, то цвет глаз менялся. У голодного вампира глаза были черного цвета — что помогло объяснить, почему Эдвард был настолько выбит из колеи моим появлением в школе; перед этим он уже давно не пил кровь. Глаза новообращенного вампира — цвета свежей крови; где-то через год цвет теряет яркость, особенно быстро это происходит, если пить кровь животных, а не людей.

Не все вампиры привлекательны. Однако привлекательность, как и другие черты, усиливается процессом обращения — и вампиры, которые ищут кого-либо для обращения, преимущественно выбирают привлекательных людей. Это также объясняло диапазон возрастов Калленов. (И подобные критерии выбора объясняли, почему я должна буду обязательно стать вампиром: поскольку я могу сопротивляться чтению мыслей, то вероятнее всего, меня могут обратить только из-за этой силы. Я могла легко представить себе вампиров, которые обращают людей с подобными способностями, выискивая их среди остальных.) Мне было неловко спрашивать Карлайла, отбирал ли он людей для обращения по признаку привлекательности, однако я не могла придумать вежливого способа это у него узнать — так что я решила позже порасспрашивать самих вампиров, на основании их историй обращения попытаться выделить общее и найти шаблон.

Вампиры состоят из клеток, а не камней, и их сила коррелирует с твердостью их кожи — вампир при физическом контакте с другим вампиром ощущает то же, что и человек при физическом контакте с другим человеком. Их кожа не хрупкая, а жесткая, как поверхность стального троса. Поэтому при передвижении она сгибается, а не осыпается каменной крошкой. Волосы вампиров растут, хотя и очень медленно — они не особо отличаются от человеческих волос, время от времени ломаются, так что если бы они не росли вообще, то вампир в возрасте Карлайла был бы уже полностью лысым.

Жить в группах, как семья Калленов, для вампиров было нетипично. Теоретически так могло происходить вследствие их диеты из звериной крови, которая как бы “цивилизовала” их — другая семья такого вида, которую знали Каллены, семья Денали, тоже воздерживались от человеческой крови. (Очевидно, что в шутку можно называть вампиров, не употребляющих человеческой крови, “вегетарианцами”.) “Обычные” вампиры жили малыми группами, которые назывались “ковены” — по двое, трое, иногда четверо. Большая часть предпочитала много путешествовать, нежели селиться где-то и интегрироваться в человеческую цивилизацию. Однако романтические пары вампиров существовали не только у Калленов — многие вампиры состояли в таких парах.

Эдвард никогда не слышал, чтобы пары вампиров распадались.

Эдвард никогда не слышал, чтобы вампир выживал после смерти его или ее партнера и находил себе другого.

А Эдвард слышал о многих вампирах.

Вот блин.

Я перешла к вопросам о Вольтури, пытаясь скрыть свою реакцию на эти сведения.

Вольтури были ковеном из пяти вампиров: трех мужчин и жен двоих из них. (Жена третьего погибла. И, конечно же, замену он ей не искал.) Жены не были публичными фигурами — только мужчины, Аро, Кай и Марк, были лицом Вольтури. (Аро был не единственным одаренным из них; Марк умел “видеть” отношения между людьми.) Эдвард не слишком много знал об их ранней истории и предложил мне поспрашивать на эту тему Карлайла. Доктор провел некоторое время в рядах их “телохранителей” (существенно большей части их ковена, в которое входили множество вампиров, подобранных по признаку наличия талантов).

Эдвард предполагал, что люди пахнут привлекательней, чем другие виды, потому что вампиры в прошлом сами были людьми и способны выживать наиболее эффективно на той же крови, которая поддерживала их существование в прошлой жизни, однако он не был уверен в этой теории.

Я сделала множество записей. Там было много того, о чем я уже думала и что обработала, и к чему я сейчас добавила новое. Мелькнула мысль отказаться от экскурсии по дому, однако я решила, что раз уже начали, то останавливаться не стоит.

*

На первом этаже располагался холл, который я уже видела, кухня, которую я окинула одним взглядом, уже замеченный мною ранее рояль, столовая, в которой я сидела, а также ванная, несколько кабинетов для письменной работы типа бухгалтерии и управления инвестиционными портфелями, и зона отдыха вокруг большого широкоэкранного телевизора и нескольких компьютеров.

На втором этаже располагалась комната Карлайла и Эсме, с их студией и библиотекой Карлайла, еще одна ванная. (Я была в небольшом замешательстве, обнаружив в ванной шампунь и мыло. Они явно не были предназначены, чтобы обманывать случайных посетителей дома — иначе присутствовала бы и туалетная бумага. Потом я поняла, что даже если вампиры не потеют, и их кожа не отмирает, все равно они могут запачкаться.) Далее была комната Розали и Эмметта, которую я не увидела, поскольку Розали не хотела, чтобы ее тревожили, и пара комнат, в которых жили Джаспер и Элис.

Я заметила, что стена в коридоре была увешана множеством фотографий и остановилась, чтобы посмотреть на некоторые из них. Вот свадебное фото — очень старое — Карлайла и Эсме. Есть и свадебная фотография Элис и Джаспера — так они женаты, а не просто “вместе” как наивно предполагала Джессика. Шесть фотографий Розали и Эмметта. В каждой они на разном фоне, а Розали в разных нарядах. Я не очень понимала, зачем кому-либо надо играть свадьбу шесть раз подряд, но подозревала, что главную роль играло как раз-таки платье. Между свадебными фотографиями я разглядела серию семейных портретов. На первой только Карлайл и Эдвард — интересно. Значит Эдвард был первым. На следующей появилась Эсме. На третьей добавилась Розали, на четвертой — Эмметт. И на последней присутствовала вся семья — похоже, что Джаспер и Элис пришли в семью уже парой.

Наверху была библиотека — ну или то, что Эдвард так назвал; я мельком отметила, что там меньше книг, чем в личной библиотеке Карлайла. Там было больше компьютеров и несколько широких столов, рядом с которыми стояли стулья. Я задала вопрос, действительно ли это библиотека, и Эдвард неохотно ответил, что это больше помещение для подделки документов, взлома компьютерных баз и тому подобного. Это не особо меня обеспокоило; было понятно, что им требуются специфические навыки, если они хотят сохранить свою тайну в человеческом обществе.