Лягушка-путешественница. Часть 2

С этими словами она вышла из ванной комнаты, пропустив вперёд преисполненную важностью хозяйку. За госпожой тенью скользнула Риата.

Комната действительно преобразилась. На полу чернела обещанная шкура с жёстким, как платяная щётка, ворсом. Стоял стол, а кровать оказалась застеленной красивым узорчатым покрывалом.

Сообразительная Паули уже открыла окно, приготовила зеркальце и гребень.

– Быстренько заплетите мне косички и уложите как всегда, - скомандовала девушка, тряхнув волосами.

– Госпожа, - несмело напомнила рабыня.
– Здесь так не ходят.

– А я пойду!

– дёрнула плечами Ника. Ну никак она не могла себя переломить и устроить на голове перевязанное ленточками воронье гнездо. Тем более, с её волосами оно получится скорее воробьиным.

"Что с меня взять? Только из леса приехала", - пробормотала про себя девушка, с интересом разглядывая разложенную на столике косметику. Кроме её запасов, тут лежали местные горшочки и баночки. По словам служанки, их принесла рабыня госпожи Картен.

"Вот только чем вызвано такое радушие и щедрость?
– подумала Ника, осторожно понюхав масло для притирания.
– Как-то странно всё это".

Чуть подкрасив губы, она критически оглядела себя в зеркало. Лицо усталое, но симпатичное. Вот только ещё бы брови подправить, а то разрослись, как сорняки на грядке, да два мелких прыщика не мешало бы припудрить. Ага, догадливая рабыня уже протягивает коробочку с мелким белым порошком и пуховку.

– Попробуйте, госпожа.

Ну, что же, совсем не плохо. Во всяком случае, себе девушка понравилась. Набросив накидку, встала.

– Мы с госпожой Картен идём в город покупать мне новое платье. Кто со мной? Или обе пойдёте?

Женщины переглянулись.

– Позвольте остаться, госпожа, - попросила Паули, криво улыбаясь.
– В себя прийти надо.

Ника посмотрела на невольницу.

– Готова служить вам, госпожа, - с готовностью поклонилась Риата, и по её лицу проскользнула довольная улыбка.

Девушка с трудом подавила раздражение. Не дай бог, опять пойдут интриги и разборки среди служанок. А ей это надо?

Комната детей Картена всё ещё пустовала, а вот из-за циновки, прикрывавшей ход на лестницу, доносились приглушённые голоса. Путешественница сделала предостерегающий жест, и рабыня замерла, прижав к груди холщовую сумку. Ника, бесшумно ступая, подошла ближе, сразу же узнав в одном из говоривших Картена, а вот голос второго мужчины был ей незнаком.

– Мне всё равно, что Обглодыш голубей ловит вместо того, чтобы хлев чистить!
– сварливо шипел мореход.
– И что там Мышь с кухни воровала. Об этом госпоже расскажешь, безмозглый баран! Глис Эмбуц заходил?

– Простите, господин, виноват, господин, не подумал, господин, - быстро затараторил собеседник.
– Заходил два раза. Первый - перед праздником убрина. Будто бы долг принёс за Селкия. Он, вишь ты, приболел и попросил Глиса захватить.

Мужчина угодливо захихикал.

– Вон чего придумал, морда ло...

– А второй?
– резко оборвал Картен.

– Недавно, господин. Дней пять или шесть назад. Я его в щель видел. Сам грустный такой, а глаза радуются. Словно у шлюхи при виде богатого клиента. Пришёл и стал пугать госпожу. Вроде как узнал, что вы погибли.

– И госпожа поверила?

– Нет, господин, - голос собеседника купца стал еле различим.

– Глис Эмбуц говорил, что матросов ваших видели на невольничьем рынке в Аримаксе. Будто пираты их в плен захватили, а вас и всех остальных убили. И нечего ей больше ждать, а она одна пропадёт...

– А госпожа?
– вновь перебил его капитан.
– Где она с ним говорила? В дом приглашала?

– Нет, нет, господин, - отвечал неизвестный.
– Все тут было, на дворе. Глис попенял за то, что госпожа ему даже воды не предложила.

Картен удовлетворённо хмыкнул.

– А когда он сказал, что ждать вас больше нечего, госпожа на него накричала.

– Молодец!
– прервал информатора мореход. - На, держи вот.

– Спасибо, добрый господин, щедрый господин. Да благословят вас все бессмертные боги, путь пошлют долгую жизнь и богатство...

– Ну, иди. Чего ждёшь?

– Господин, Мышь рассказывала, что Глис Эмбуц к госпоже на улице подходил. Когда она на рынок ходила. Словно специально поджидал...

– О чём говорили?
– сухо поинтересовался мореход.

– Больше о вас. И ещё о молодой госпоже спрашивал. Когда свадьба? Обещал невесту богато одарить.

– Всё?

– Да, господин, - с явным сожалением вздохнул собеседник и вдруг торопливо добавил.
– Нет, ещё! Забыл, совсем забыл! Простите дурного раба...

– Ну?

– Кривая Ложка с Обглодышем живёт и тайком таскает ему господской еды...

– Тьфу, дурак!
– послышался глухой звук удара.
– Это тоже госпоже скажешь!

– Понял, господин. Обязательно, господин.

– Пошёл!

"Ого, какие тут страсти!
– хмыкнула про себя Ника.
– Видно, вражда Глиса с Картеном давно длится. Кажется, наш капитан когда-то увёл у него Тервию. Сколько лет прошло, а тот до сих пор не забыл. Всё вернуть хочет. Любит, наверное?"

Интересно, а Картены друг друга ещё любят? Или просто так, вместе живут? Вроде, как общие дети, хозяйство и прочее. Наверное, какие-то чувства остались. Иначе, зачем Тервии выспрашивать у первой встречной про потенциальных любовниц мужа, а ему заставлять раба шпионить за женой? Ревность? Наверняка. Вот только любовью здесь, скорее всего, не пахнет. Тервия переживает, как бы Мерк не ушёл к другой. Или с учётом местных реалий завёл бы другую семью и стал тратить на неё деньги. А капитан не желает, чтобы его женщиной пользовался кто-то другой. Одно слово - собственник.

Девушка сама не знала, откуда у неё появились такие нехорошие мысли о гостеприимных хозяевах, но почему-то была уверена в этом.

– Да, - процедила она себе под нос, продолжая стоять у лестницы и давая возможность мореходу отойти подальше.
– Чудесные города, прекрасные люди.

Глава III

Гостям два раза рады

Как мячиком, судьба играет мной,