Лягушка-путешественница

Девушка всхлипнула.

– Ноор Учаг сказал, что отец обещал огромные деньги тем, кто приведёт меня домой, и просил ещё немного подождать...

– Господин Картен назначил награду за твоих похитителей, - сочла нужным внести ясность Ника.

– О боги, мерзавец опять обманул меня!
– выдохнула Вестакия и воздела к небу крепко сжатые кулачки.
– Да будет проклят Ноор Учаг, сын Тагара Зоркие Глаза! Да покарает его Такера и живьём утащит на самое дно Тарара!

Сидевшая тихо, как мышь, Риата чуть слышно ойкнула.

– Поверьте, госпожа Ника!
– обратилась с ней дочь консула.

– Не проходило и дня, чтобы я не вспоминала о семье. Когда поняла, что застряла здесь надолго, попросила Ноор Учага передать письмо родителям. Я хотела всё объяснить и попросить прощения за нас обоих. Сначала он отвечал, что ещё не время, что отец не поймёт и не простит. Я просила, умоляла, настаивала, даже грозила гневом богов. И тогда... Тогда госпожа Ника...

Девушка вновь зарыдала, прикрыв лицо ладонями. Искренне сочувствуя, путешественница положила ей руку на плечо. Горячо сжав её, Вестакия порывисто обняла попаданку и затряслась, уткнувшись в плечо. Та негромко крякнула от неожиданности. Обильно орошая её платье слезами, дочь морехода прерывисто, с трудом выталкивала сквозь рыдания:

– Негодяй избил меня! Свободную горожанку вольного города Канакерна... Какой-то мерзкий, грязный варвар... Он приказал мне молчать и никогда ему не перечить...

"А ты как думала?
– грустно усмехнулась про себя Ника, вспомнив своё пребывание в племени Детей Рыси.
– Другая культура".

Внезапно отпрянув, Вестакия посмотрела на неё глазами, полными стыда, боли и обиды.

– Я знала, что варвары часто бьют своих жён. Но не могла и подумать, что Ноор Учаг поднимет на меня руку. После таких писем! А мы же с ним ещё даже не женаты...

Бывшая пленница вновь собралась разреветься, но вдруг словно опомнилась, и во взгляде её промелькнуло что-то похожее на страх.

– Только, умоляю вас, никому не говорите, госпожа Юлиса!

– Никому и никогда!
– торжественно объявила Ника, напомнив.
– Меня скоро здесь не будет, и я больше никогда не появлюсь в вашем городе.

– Ты тоже молчи!
– прикрикнула Вестакия на Орри.

– Я не женщина, чтобы сплетничать, - угрюмо проворчал тот и неожиданно добавил.
– Только и вы, госпожа Картен, помалкивайте о том, что Паули перед тем подонком на коленях стояла, жизнь себе выпрашивая.

– Хорошо, - как-то сразу успокоилась дочь купца и продолжила совсем другим тоном.
– После этого я попросила Лекру передать письмо отцу. Так эта дрянь меня выдала. А четыре дня тому назад Ноор Учаг вдруг сказал, что совсем скоро всё закончится, и мы поженимся, будто его родители уже знают обо мне и ждут нас. Только я не верила и молила богов освободить меня от власти этого чудовища! Мне уже стало казаться, что небожители отвернулись от меня. Но сегодня они прислали мне господина Фарка с вами.

Последние слова она произнесла с каким-то особым благоговением, которое однако показалось путешественнице несколько наигранным и неуместным, словно фраза из романа конца позапрошлого века, случайно произнесённая прохожим на улице.

– Я обязательно принесу им щедрые жертвы!
– просветлев заплаканным лицом, вещала девушка.

"Твой отец об этом уже позаботился, - усмехнулась про себя Ника.
– Не зря на быка потратился. Услышал Нутпен его молитвы".

Внезапно запнувшись на полуслове, бывшая пленница спросила:

– А как вы здесь оказались?

Путешественницу так и подмывало ответить что-нибудь вроде: "Мимо проходила", - но вместо этого она пожала плечами.

– Я же говорила. Искала свою служанку.

– Как вы догадались, что она на хуторе Руба Остия Круна?
– судя по вопросам, первый шок у дочери консула прошёл, и та принялась оценивать ситуацию.

– Мы осматривали усадьбы по течению Змеиного ручья, - Ника уже не видела смысла что-то скрывать.
– Заходили даже во владения братьев Денарсов.

Она усмехнулась.

– Распугали там всех сторожей.

– Кто вам сказал, что меня, вернее нас с Паули, отвезли на Змеиный ручей?
– нахмурилась Вестакия, вновь не желая принять шутливого тона собеседницы.

– Зипей Скела случайно подслушал разговор гребцов вашей лодки в порту, - объяснила путешественница.
– Они упоминали именно эту реку.

– Зипей Скела?
– с тревогой уточнила бывшая пленница.
– Но как господин Фарк узнал о нём?

– Песок Яфрома - дорогое и редкое снадобье, - вздохнула путешественница.
– Лекари запомнили всех, кто его покупал.

– Так вам и это известно?
– растерянно пробормотала девушка.

– Порошок надо размешивать тщательнее, госпожа Вестакия, - со снисходительным превосходством киношного сыщика заявила Ника.
– Большая его часть осталась на дне, а последней из чаши пила Вилпа. Вы же просили брата и её угостить?

– Что с ним?
– встрепенулась слушавшая её с открытым ртом дочь морехода.

– Успокойтесь, - улыбнулся самодеятельная сыщица.
– Жив, здоров. Мне кажется, он вообще ни о чём не догадался.

Благодарная улыбка собеседницы вновь сменилась растерянностью. Она огляделась по сторонам с таким видом, будто только что проснулась и никак не может понять: где находится и что вокруг происходит?

– Госпожа Ника, - пролепетала бывшая пленница, кривя губы в жалкой, просительной улыбке.
– Почему с вами нет ни моего отца, ни стражников?

Путешественнице захотелось рассмеяться. На ум тут же пришли бессмертные строки: "А слона то я и не заметил".

– Господин Картен не знает, что мы отправились вас искать.

– Почему?
– глаза Вестакии, казалось, устремились на лоб вслед за бровями, а нижняя челюсть наоборот опустилась, приоткрыв рот, сверкнувший белыми зубами.

– Он сам верит и всем говорит, что вас похитили, - Ника с трудом удержалась от усмешки.

– О бессмертные боги!
– девушка стала стремительно бледнеть.
– Что же будет, когда он узнает обо мне и... Ноор Учаге.

– Ничего страшного, - пожала плечами собеседница.
– Отец любит вас. Поругает, может, даже как-то накажет сгоряча. Но всё равно простит. Вы же его единственная дочь.