Лягушка-путешественница

– Решили взглянуть на представление с изнанки, госпожа Юлиса?
– расталкивая брюхом молодых коллег, спросил старший урбы, пряча усмешку в густой бороде.

– Ни в коем случае, господин Гу Менсин, - ответила на улыбку путешественница.
– Театр, как картину, надо смотреть исключительно с лицевой стороны. Только так можно разглядеть все оттенки красок.

Собравшиеся вокруг артисты рассмеялись.

– Я хотела поговорить с вами, - посерьёзнела Ника.

– Со мной?
– вскинул густые брови собеседник.
– Но я не могу... Представление...

– Должно продолжаться, - заключила за него девушка.

– Знаю, но это не займёт много времени.

Хмыкнув, толстяк обвёл взглядом притихших товарищей и величественно указал рукой на двери.

– Прошу, пройдёмте на солнце.

– Когда вы покидаете Канакерн?
– первым делом поинтересовалась путешественница.

– После Ангипарий, - ответил Гу Менсин.

– А точнее?
– стала настаивать Ника.

Собеседник нахмурился, очевидно, что-то прикидывая, и уверенно заявил:

– Через пять-шесть дней.

– Возьмите меня с собой, - без долгих предисловий предложила девушка.
– Мне тоже надо в Империю, а с вами дорога будет не такой тяжёлой и утомительной.

Никак не ожидавший услышать что-то подобное Гу Менсин растерянно пробормотал:

– Но я же говорил вам, госпожа Юлиса, мы будем часто останавливаться, чтобы давать представления. С нами вы быстро в Империю не попадёте.

– Возможно, по пути я найду новых спутников, - беспечно пожала плечами собеседница.
– Если нет, я подожду, пока вы будете выступать.

– Не знаю, будет ли вам у нас удобно, госпожа Юлиса, - продолжал упорствовать старик, и его выцветшие глазки суетливо забегали.
– Фургон маленький, пищу мы можем себе позволить самую грубую.

– Я готова заплатить некую, разумную сумму, чтобы разнообразить в дороге наш рацион, - продолжала увещевать путешественница.
– А тележка у меня своя будет.

– Ну, если вы так настаиваете, - развёл руками Гу Менсин.
– Я не против. Но надо спросить остальных членов урбы. Хотя, думаю, они тоже возражать не будут.

– Так давайте узнаем?
– предложила Ника.
– Зачем откладывать?

Толстяк кивнул бородой, а вернувшись в зал, сам озвучил предложение госпожи Юлисы, вызвав всеобщее удивление. Вальтус Торнин тут же повторил предупреждение о тесном фургоне. Но услышав, что у попутчицы будет своя повозка, и она готова внести деньги в общий котёл урбы, выразил общее мнение:

– Мы с радостью возьмём вас с собой, госпожа Юлиса.

Стоявшие вокруг мужчины одобрительно закивали, а женщин, как всегда, никто не спрашивал.

– Отец!
– рядом с Гу Менсином откуда ни возьмись появился кудрявый мальчишка лет восьми в застиранном хитончике.
– Хор заканчивается!

– Идёмте!
– всполошился актёр и заторопился к проходу на сценическую площадку.

– Ещё один вопрос, - путешественница крепко вцепилась в волосатую руку старшего урбы.

– Слушаю вас, госпожа Юлиса, - нахмурился тот.

– Не могу ли я пожить здесь до отъезда?
– выпалила девушка.

– Вы решили покинуть господина Картена?
– удивился собеседник, тут же предупредив.
– Здесь не так удобно, как в его доме.

– После возвращения Вестакии, я чувствую себя лишней, - выдала Ника заранее обдуманный ответ.
– Картенам надо побыть своей семьёй, я поняла, что им мешаю.

– Увы, госпожа Юлиса, - развёл руками толстяк.
– Здесь все комнаты заняты.

– Пусть Превий Стрех и Корин Палл поживут эти дни у Маров, - неожиданно вступил в разговор молчавший до этого Меркфатис.
– А их комнату можно отдать госпоже.

Путешественница не хотела с самого начала портить отношения с будущими попутчиками. А то, что влюблённая парочка обидится на того, кто лишит их тёплого гнёздышка, она не сомневалась. Поэтому решила отказаться от предложения отпущенника.

– Не нужно никого выселять, я остановлюсь в гостинице.

– Ну зачем же так?
– совершенно неожиданно поддержал Меркфатиса Гу Менсин.
– Если вы заплатите Превию Стреху и Корину Паллу, столько сколько стоит комната в гостинице, они вам её с удовольствием уступят.

– Хватит с них и пары риалов, - недовольно проворчал отпущенник.
– Это здание принадлежит господину Картену, а госпожа Юлиса - его гостья.

Девушка вопросительно уставилась на актёра.

– Я поговорю с ними, - пообещал толстяк и извинился.
– Простите, мне надо спешить.

– Конечно, - кивнула Ника.

– Вы говорили с господином Картеном о моей дочери, госпожа Юлиса?
– тихо спросил Меркфатис.

– Конечно, - не моргнув глазом, соврала та, тут же разочаровав расцветавшего улыбкой собеседника.
– Только сейчас он очень занят. Поймите сами: только что нашлась дочь, а похититель скрылся. Все мысли господина Картена только о семье. Даже мне пришлось съехать.

Она вздохнула.

– Ясно, - поджав губы, закивал собеседник, вежливо спросив.
– А ваша служанка так и не нашлась?

– Господин Фарк сказал, что те, кто похитили Вестакию, украли и мою Паули, - грустно проговорила девушка.
– А потом убили её.

– Негодяи, - возмущённо фыркнул отпущенник, и тут же предложил.
– Не хотите ли посмотреть представление, госпожа Юлиса?

"Почему бы и нет?
– подумала путешественница. Возвращаться в дом Картена категорически не хотелось.
– Всё что нужно я сделала. Теперь можно культурно отдохнуть. Тем более "Царя Гпиара" я читала".

– С удовольствием, - улыбнулась она, доверительно сообщив.
– Господин Картен очень хвалил игру актёров и декорации.

Как и предполагала Ника, последние слова больше всего пришлись по душе театральному сторожу, и он предложил провести гостью бесплатно.

Однако девушка, помня о своём аристократическом происхождении, гордо отказалась от столь грошовой подачки.

– Я в состоянии заплатить за вход.

– Простите, госпожа Юлиса, - поспешно поклонился Меркфатис.
– Я не хотел сказать ничего плохого.

Когда они вышли со двора, выяснилось, что Вестакия не всё рассказала о театре. Оказывается, вход туда категорически запрещён всем рабам, кроме тех, кто следит за порядком. Отпущенник виновато развёл руками.