Лягушка-путешественница

– Но на хуторе Руба Остия вы же выжили, - усмехнулась Ника, уязвлённая словами собеседницы, раньше она не высказывалась так резко.

Вестакия вздрогнула и ушла спать.

Проснувшись словно от толчка, путешественница прислушалась, ясно различая доносившийся со двора голос Картена. Возле кровати мирно похрапывала Риата, сквозь решётку жалюзи на окне серело предутреннее небо.

"Показалось", - решила девушка, но тут же опять раздалось недовольное ворчание морехода, а потом виноватый лепет супруги.

"Чего это он поднялся ни свет ни заря?" - недоуменно хмыкнула Ника, и снедаемая любопытством, осторожно спустила ноги с кровати.

Хлопнула калитка, впустив во двор рабов с большими амфорами, в которых носили воду из колодца.

"Рановато он собрался ванну принимать", - девушка тихонько приоткрыла ставню.

– Что случилось, госпожа?
– сонно спросила Риата, приподнимаясь на локте.

– Ничего, - отмахнулась путешественница.
– Спи.

– Ага, - широко зевнув, невольница свернулась клубком под меховым одеялом.

Непонятная суета продолжалась. Убедившись, что громких криков или других тревожных звуков не слышно, Ника недоуменно пожала плечами, и ёжась от утренней прохлады, вернулась в кровать. Но уснуть снова не получилось.

Вместе с первым лучом солнца в комнату крадучись вошла Толкуша, и стараясь не разбудить госпожу, стащила одеяло с невольницы.

– Ты чего?
– недовольно зашипела та, вцепившись в облезлый мех.

– Госпожа Картен зовёт, - прошептала рабыня.

– У меня самой хозяйка вот-вот проснётся, - огрызнулась женщина, натягивая хитон.
– Мне её умыть и причесать надо.

– Я уже проснулась, - села на постели путешественница.
– Передай госпоже Картен, что Риата придёт, как только приведёт меня в порядок.

– Рано ещё, госпожа Юлиса, - жалобно сморщилась Толкуша, которой явно не хотелось возвращаться к хозяйке с таким ответом.
– Спали бы...

– Ты будешь мне указывать, что делать?
– с надменным удивлением вскинула брови девушка.

– Нет, госпожа Юлиса, простите, - пролепетала рабыня, опуская прикрывавшую дверной проём циновку.

Короткий диалог разбудил Вестакию, которая сонным голосом попросила всех замолчать.

Извинившись, Толкуша торопливо ушла.

Ника не планировала сегодня куда-то идти, но чтобы отсрочить для Риаты работу в помощницах Кривой Ложки, приказала расчесать волосы и сделать причёску. С гордостью оглядев голову госпожи, невольница со вздохом поплелась на кухню. А её хозяйка подошла к окну, за которым шипела и ругалась Тервия.

– Я тебя, дура, предупреждала, меньше коры клади! А ты что сделала, мерзавка подлая? Хочешь, чтобы над его чёрной бородой вся площадь смеялась?!

– Нет, госпожа, - испуганно проблеяла Толкуша.
– Я...

– Молчи, дура!
– хлёстко ударила пощёчина.
– Хвала богам, я вовремя посмотрела. Разбавь краску, да поскорее, если не хочешь отведать плетей!

– Слушаюсь, госпожа, - пискнула рабыня.

"Интересно, что у них там делается?" - хмыкнула про себя путешественница, подходя к циновке на двери.

– Вы проснулись, госпожа Вестакия?

– Да, - проворчала дочь морехода.
– Входите.

Она сидела на кровати и с грустным видом рассматривала своё отражение в зеркале, потом взглянула на гостью и завистливо вздохнула.

– Красивая у вас причёска. А мне выходить из дома ещё не разрешают. Все праздники дома просижу.

Обиженно шмыгнув носом, девушка нахмурилась.

– Вот отец уйдёт, прикажу Толкуше меня как следует причесать, - поправив сползавшее с ног одеяло, Вестакия тряхнула спутанными со сна волосами.

– Это из-за городского собрания господин Картен поднялся так рано?
– спросила Ника.

– Да, - подтвердила собеседница.
– Хочет выглядеть красивым перед гражданами города. Он же консул.

– И поэтому красит волосы?
– осторожно задала путешественница мучивший её вопрос.

– Только чуть прячет седину, - махнула рукой девушка, и понизив голос, объяснила.
– Почему-то думает, что молодым он людям нравится больше.

Словно отвечая ей, донёсся раздражённый голос Картена. Ника шагнула к окну, решив выяснить, чем он опять недоволен.

Нетерпеливо топтавшийся на середине двора консул выглядел празднично, во всяком случае по сравнению с тем, как он одевался обычно. Поверх жёлтого хитона с вышитой по подолу каймой был наброшен короткий синий плащ. Лодыжки плотно охватывали ремешки новеньких сандалий. На волосатых запястьях скромно поблёскивали серебряные браслеты, а пальцы украшали золотые перстни.

– Ну, где вы там?
– раздражённо рявкнул он.

– Иду!
– откликнулась Тервия.
– Уже иду!

Картен почти вырвал из рук жены кожаный мешочек, быстро привязав его к поясу. Очевидно почувствовав взгляды девушек, он вскинул голову, и улыбаясь, махнул рукой. Ника обратила внимание, что его волосы и борода действительно выглядят темнее, чем обычно.

– Вы сегодня тоже ждёте гостей, госпожа Вестакия?
– спросила Ника.

– Вряд ли, - покачала головой та.
– Первые два дня принято праздновать в городе, на площадях, улицах, в театре. Там будет столько интересного, а я должна сидеть дома.

Девушка шмыгнула носом.

– Следующие два дня ходят в гости, навещают друзей, а последние два посвящают предкам.

Разговорившись, она рассказывала о праздновании Ангипарий, пока в комнату не заглянул брат.

– Вам уже лучше, госпожа Юлиса?
– вскинув брови, неприязненно поинтересовался подросток.

– Да, Уртекс, - насмешливо улыбнулась путешественница, и кивнув на прощание Вестакии, ушла к себе.

Парнишка собирался на праздник, где намеревался отыскать Румса, вот и пришёл узнать, не желает ли сестра что-нибудь передать своему спасителю? Девушка тут же загорелась этой идеей, попросив брата принести папирус и чернила.

Скоро Ника увидела, как гордый подросток вышел во двор, осторожно держа в кулаке белеющий свиток. А чуть позже рабыня-нянька увела в город и маленького Валрека.

Мужская часть семейства Картенов в полном составе вернулась домой после полудня. Старший сын о чём-то расспрашивал добродушно улыбавшегося отца, а младший просто шёл рядом, гордо держа его за руку.

Обедать консул не стал, переоделся и поспешил куда-то по важным мужским делам. Когда Риата принесла госпоже обед, то вполголоса рассказала, что мореход очень доволен тем, как прошло народное собрание. Понимающе хмыкнув, путешественница решила, что, вероятнее всего, предложение его выгнать из совета не получило необходимой поддержки, либо вообще не прозвучало на фоне богатой жертвы Нутпену и освобождения Вестакии. Скорее всего, враг консула затаился и вынашивает новые коварные планы. Впрочем, её это уже не касается. Девушка достала из корзины давно написанное письмо, попросив у дочери морехода чернила, без колебаний нарисовала в углу пятиконечную звёздочку.