Любовь хранит нас

— Жалобы?

— Их нет. Я хотела бы рутинный плановый осмотр. Хочу просто…

— Проходите за ширму и раздевайтесь. Я сейчас подойду…

Алексей был в каком-то бешеном угаре, брал все, что вздумается, на что накинул свой коричневый глаз. Он…

— Вы первый раз у нас?

— Да. Но я — местная, даже из этого района, временно проживала в другом месте, в другой стране — так, к сожалению, обстоятельства сложились, только вот вернулась. Вернее…

— Я просто не вижу своих записей, поэтому и спрашиваю, — неторопливо, словно с жалостью, говорит. — Не волнуйтесь, пожалуйста. У Вас очень дрожит голос. Вы себя хорошо чувствуете?

— Да-да, вполне.

Я сейчас инфаркт получу. От неизвестности и долгого ожидания в том числе.

Слышу, как скрипят ножки металлического стула — доктор, похоже, встает из-за стола. Шум воды — он вымывает руки, по-моему, даже что-то напевает. Он расслаблен, а вот у меня — откровенный трусняк:

— Вы не задали мне никаких вопросов. Вас не интересует…

— Все после. Сначала посмотрю и возьму материал. В удобное для Вас время сдадите анализы, а потом поговорим и назначим, если что-нибудь потребуется.

— Угу, — бурчу себе под нос, прижав подбородок к груди, расстегиваю слишком меленькие пуговицы. — А то, что я не состою здесь на учете, это какая-то проблема? Мне нужно будет заплатить за визит? За консультацию? Или…

— Вы можете спокойно стать на учет в этой поликлинике, если мы Вам, конечно, понравимся. Я лишь для себя уточнил, так как, повторяю, не увидел предыдущие свои пометки. Вы для меня чистый холст. Я Вас не вел и ничего не знаю. То, что в данный момент в Вашей карточке указано, для меня, если честно, не авторитет. Ну что, Вы готовы?

— Одну минуту. Извините.

Я вынужденно отвлекаюсь на входящее сообщение. Ловлю себя на странной мысли, мне очень хочется, чтобы оно было от Алексея. Бросаю взгляд на экран — чутье меня не подвело, все так и есть. Не буду пока читать — не буду, не буду, но помечу, как прочитанное. Прищуриваю глаза и немного растягиваю губы, словно кошка, получившая ласку от хозяйки, — мне почему-то чересчур приятно его такое неназойливое внимание. Он стал другим? Не пойму. Откладываю быстро телефон и бешено обеими руками растираю себе виски. Сначала результаты! Только результаты! Что там сейчас по факту? Как я?

— Все? — слышу недовольный мужской голос.

Да! Вот теперь, пожалуй, все.

— Никаких проблем не вижу. Все хорошо, — он стягивает перчатки и кивком указывает на кушетку. — Можете одеваться.

Я мысленно за сказанные им слова высшие силы благодарю.

— Воспаления тоже нет. Все достаточно хорошо зажило. Зарубцевалось, — прислушиваюсь к каждому слову, которое он произносит уже в той, основной, комнате.

Все тот же скрип стула — он усаживается за стол.

— Сколько по времени прошло с момента проведения операции? — громко спрашивает. — Указанному в бумагах можно верить?

Я выхожу из-за ширмы, разглаживаю юбку, расправляю воротник блузки и одергиваю рукава. Он поднимает голову и ждет моего ответа. По-моему, врач рассматривает меня мужским печальным жалостливым взглядом. Он сейчас выражает сожаление? Сочувствует мне? Переживает за меня?

— Два года. Ровно! Мне сказали, что нужно регулярно показываться — внутренний, наружный шов, рубцы, общее состояние, но я обратно, домой, переехала, то есть вернулась. У специалиста не была месяцев шесть-семь — были тяжелые семейные проблемы. Вы… — сжимаю и разжимаю кулаки, сильно, до побелевших костяшек, — прошу прощения… Со мной что-то все-таки не так?

Резко замолкаю и отворачиваюсь от врача, не спеша, блуждающим взглядом, рассматриваю плакаты, развешанные в этом кабинете, задерживаюсь взглядом на «Профилактика заболеваний, передающихся половым путем».

— Присаживайтесь, — он замолкает, похоже, ищет в карте мое имя. — Ольга Сергеевна, Вас что-то беспокоит, где-то болит или тянет? С чего Вы взяли, что есть проблемы? Или хотите что-то еще мне рассказать?

— Нет-нет, — мило улыбаюсь, стараюсь скрыть волнение, но, по правде говоря, у меня имеется всего один интересующий меня вопрос. — Это очень важно для меня. Поймите, пожалуйста.

— Прекрасно понимаю. И не обманываю своих пациенток никогда. У Вас все в норме. Скажу так, отличное заживление и в дальнейшем превосходные шансы на успех.

Громко выдыхаю и прикрываю двумя руками самопроизвольно растягивающийся рот.

— Большое спасибо. Вы меня очень успокоили. Правда-правда…

— Тогда я отпускаю Вас и жду результатов анализов, но, если откровенно, то я абсолютно уверен в их удовлетворительном качестве. Я не увидел никаких физиологических проблем, думаю, что химические реактивы это гарантированно подтвердят в медицинской лаборатории. Всего доброго, Ольга Сергеевна, — он опускает голову вниз, начинает что-то записывать в тот свой большой журнал, а я сижу, не двигаюсь, прокручиваю пальцы и тереблю тонкий ремешок сумки.

— У Вас ведь есть ко мне еще вопросы? — Юрий Григорьевич откладывает ручку, сводит руки в замок и пристально на меня смотрит. — Ольга Сергеевна?

— Я принимала раньше некоторые таблетки, но они мне, как Вы, наверное, поняли, не очень помогли. И вот плачевный результат. У меня сейчас — так получилось, возникла потребность, — мне очень неудобно перед мужчиной, раньше было проще, я начинаю заикаться и бегать взглядом по своим дерганым рукам, — принимать что-то подобное снова…

— Только барьерный метод — презервативы, как возможный вариант. Я бы пока не рекомендовал Вам таблетированный прием. Не стоит. Это проблема? Ваш мужчина против?

Об этом я на сегодняшний день ничего вообще не знаю.

— Будет надежнее, тем более в настоящее время, и по Вашей субъективной причине — раз не помогло тогда, значит, есть какие-то противопоказания. Именно такой способ, как говорится, не имеющий аналогов, Вам точно подойдет. Поговорите с партнером, если он возражает, тогда подберем для Вас что-нибудь щадящее, индивидуальное. Найдем возможности, с этим сейчас нет никаких проблем. Договорились?

Я выдыхаю:

— Да.

Из поликлиники вылетаю слишком воодушевленная. Улыбаюсь, подставляю лицо майским солнечным лучам. Я успокоилась, что нет проблем, что меня тут нормально приняли, что все идет своим чередом, что все еще возможно, что…

И спустись на землю, «Ольга»! Полет фантазии прерывает слишком громкий телефонный звонок:

«Абонент Смирнов Вас беспокоит!».

Я ведь забыла ответить на сообщение Алеши. Наверное, сейчас будет весьма странный разговор. Я так и не прочитала, что он написал, чего в том сообщении добивался, чего хотел, о чем просил. «Климова», с тобой так всегда! Летаешь в облаках, воодушевляешься, мечтаешь, а потом основательно заходишь в нереализуемое пике.

— Привет, — у него очень спокойный голос. — Оль? Оля-я-я? Фух, фух, — дует в трубку, — меня там хорошо слышно. Климова, привет!