Любовь и гордость в вихре стихий

Ноги сами меня ведут. Я слышу море и слушаю его. Мои эмоции сейчас так сильны, что эти отголоски доходят до воды, и я как будто ощущаю ее сочувствие.

Мне не нужно сочувствие. Мне нужно надрать его высокомерную задницу. Заставить его извиниться. Я хочу… хочу… чтоб он изменил свое мнение обо мне.

Стоп! Что?!

Я хочу приложить усилия, чтоб он думал обо мне по-другому? Ерунда полнейшая. Нет. Я не хочу ему нравиться. Я хочу лишь уважения. Я этого заслуживаю. Но мне безумно хочется причинить ему боль. Такую, какую он мне причинил своими словами.

Но почему меня это вообще так задело?

Потому что, это неуважение. Клиенты в банях и те больше девушек уважали. А то, что было сказано обо мне пятью минутами ранее… Я почувствовала себя так, словно я всего лишь грязь из-под ногтей и не достойна внимания и уважения. Я никому не позволяла так с собой обращаться. Никогда.

Это ощущение… когда не смогла себя защитить. Оно противнее всего и съедает изнутри.

Я резко оглядываюсь, чтоб осознать, где я нахожусь. Тот же уровень, что и кабинет капитана. Ветер колышет мои волосы, вокруг кричат чайки. Я спускаюсь на уровень ниже и продолжаю идти по палубе.

Сейчас заверну и…

— Извините! — В меня врезается мужчина двадцати пяти лет, он почти падает, но удерживается за счет трости.

— Все в порядке, — бормочу я. — А вы?

— Тоже. Извините, я задумался.

Я оглядываю его. Он выглядит нервным, встревоженным. В его серых глазах плещется растерянность.

— Вы с обеда? — спрашиваю я будничным тоном.

— А? Да… там дают суп и бифштекс.

— Люблю бифштекс.

— Вы ассистент лорд Бингелоу? — спрашивает меня молодой мужчина.

— Да, а вы…

— Лорд Трейнар.

Лорд… значит он маг. Я пытаюсь напрячься и вспомнить досье с его опросом, но там, видимо, ничего особенного не было, раз я не запомнила.

— Приятно познакомиться, — я вежливо улыбнулась и протянула руку.

— Мне тоже. — Он поднес мою руку к губам.

Я готова расплакаться, если честно. Просто от того, что хоть кто-то проявил вежливость ко мне. Ну нееет, Зои! Такое никуда не годиться. Ну-ка, бери себя в руки.

— Как идет расследование? — спрашивает лорд Трейнар.

— По регламенту, — сухо отвечаю я. — Если вас интересуют подробности, то можете обратиться к капитану Вульфстоуну.

— Разумеется, — кивает он. — Всего доброго!

Его шаги раздаются по палубе, а я смотрю ему в след и задаюсь вопросом… что же его так тревожит?

Глава 10

Я взяла себе чечевичный суп, положила жареного бекона, стручковую фасоль и полила это все каким-то красным соусом. Надеюсь, он не сильно острый. Впрочем, пускай. Может хоть отвлекусь.

Но видимо не судьба.

На стол рядом с моим подносом приземлился еще один поднос, затем я увидела мужские руки, — голову я все, также, не поднимала, — и лишь, когда услышала голос, посмотрела в глаза нарушителю моего покоя, во всех смыслах.

— Приятного аппетита, леди Соренс, — сказал лорд Бингелоу. — Я взял вам ростбиф.

Молчать… молчать! Но…

— Считаете, что я слишком глупа, чтоб взять его себе самой?

— Что? — опешил он. Опешил! Как будто ничего не понимает… — Леди Соренс…

— Лучше бы вам заткнуться, а то я же вспыльчивая и взбалмошная. Мало ли еще воткну вам в руку столовый нож!

— Вы не совсем правильно поняли мои слова.

— Правда? — свистяще спросила я. — А какой еще может быть смысл у этих слов, или там закодировано тайное послание, где говориться что-то об уважении напарника. Ах, простите. Мы же с вами не напарники. Я — ваша ассистентка. К тому же без образования. Вы так благородно скрыли мою тайну и теперь считаете, что можете меня унижать?

— Я вас не унижал.

— Унижали!

— Я не хотел.

— Но сделали!

Он прикрыл глаза и глубоко вдохнул. Он пытается успокоиться? Это я должна сейчас успокаиваться!

— Еще раз говорю, — сказал маг, открыв глаза. — Вы все неправильно поняли. Так было нужно…

— Кому?

— Я редко сближаюсь с людьми, редко их хвалю, редко меняю мнения о них. Я очень требователен и… да, я могу попасть в плен своих же стереотипах о людях…

— Как же вы тогда расследуете преступления, если живете в плену стереотипов? — перебила его я.

— Это не задевает расследования, только людей рядом со мной. Так уж вышло.

— Это не профессионально.

— У всех свои недостатки, но они мне не мешали еще работать.

— Как же так?

— Обычно, если мне кто-то мешает или раздражает меня — я избавляюсь от этого человека, прошу уволить или заменить.

Я вспомнила, как в первый день он сказал капитану уволить меня… но уже было поздно. Какая-то коварная часть внутри меня злорадно ухмыльнулась, хотела завопить: «Не получилось? Не получилось, да?»

— Так вот, — продолжил маг. — Я не хотел, чтоб вами заинтересовались более подробно.

— Вы о капитане Вульфстоуне? — удивилась я. — О каком внимании идет речь?

— Вы же не хотите, чтоб мой друг начал задаваться вопросами о вас, заметив, что я о вас чуть лучшего мнения, чем об остальных?

«Чуть лучшего мнения чем об остальных»

Сколопендра мерзкая!

— Разумеется, нет, — вежливо я улыбнулась, стараясь при этом всем своим видом показать, что улыбка моя лишь на губах. — Как ловко вы все придумали. И вы, действительно, хотите сказать, что не думаете так обо мне, как сказали? — медленно и тихо спросила я, заглядывая ему в глаза, чуть склоняясь над столом.

— Я думаю… — он чуть отодвинулся, как будто испугался, приоткрыл рот выпуская воздух. Его зрачки расширились. Что ж… было бы неплохо, если бы он еще заплакал. Но и так сойдет.

— Вы, правда, считаете меня взбалмошной?

— Нет, но эмоциональной да.

— Вас пугают эмоции, лорд Бингелоу? — склонила я голову.

— Эмоции у водной ведьмы всегда непредсказуемы, вы зависите от влияния вашей стихии.

— Опять возвращаемся к глупым стереотипам? Если да, то единственный, кто здесь глупый — это вы.