Любовь Венценосного

Наконец, ярость и исступление покинули женщину, на глазах заблестели слёзы. Настя осторожно высвободила яйцо из её рук и уложила его в корзину. Попутно потрогала бутылки. Они ещё не остыли, Ани наполняла их совсем недавно.

Женщина без сил сидела на полу. Настя опустилась рядом. Сердце бешено колотилось, руки дрожали.

— Что теперь? — Устало спросила мархурка, ты закроешь меня в подвале, а потом отдашь твоему венценосному на растерзание?

— Какие глупости ты говоришь, — также устало ответила Настя, — мой венценосный не убивает разумных существ, — та усмехнулась: — ничего-то ты не знаешь о нём, как я посмотрю…, - я знаю одно: он не убийца! — тебя не было здесь, когда шла война. От его когтей погибло много мархуров… — Так ведь ты сама говоришь, что была война. Разве мархуры не убивали венценосных? Тогда у него погибли родители….Мархурка промолчала.

— А тебя я не задерживаю, можешь идти. Спасибо, что нашла в себе силы удержаться от убийства моих детей…

Женщина молча встала, и вскоре Настя услышала, как хлопнула входная дверь. Она упала на колени и, обняв корзину, заплакала навзрыд.

— Настъя! — Она подскочила, услышав внизу голос Крелла. Вскоре раздались его шаги. Увидев её, заплаканную, стоящую на коленях перед корзиной, он рванулся вперёд: — что с ними? Почему ты плачешь?

Попытался её обнять, но она разъярённо вскрикнула: — не прикасайся ко мне! — И он отступил, потерянно опустил руки.

— Что случилось, Настъя?

Всё ещё всхлипывая и поминутно поглядывая на корзину, она рассказала о покушении. Крелл хмурился, желваки ходили на скулах, но он молчал, обдумывая её слова. Потом уточнил, что она делала в библиотеке, сухо сказал, что рад появлению Настъиной матери во Фрикании. Выслушав её, встал с дивана, на котором сидел:

— Настъя, сейчас я уйду. Закрой за мной дверь и никого, кроме матери и Ани, не пускай. Больше такого не повторится.

— Но дверь…, она, наверно, выломана? Или замок сломан? Ани её закрывала, когда пошла ко мне.

Он отрицательно покачал головой: — дверь открыта ключом. Тебе надо поменять замок, а сейчас закройся на засов.

Он торопливо сбежал по лестнице и вышел на улицу. Настя закрыла за ним дверь и вернулась в детскую, подумав, что больше она ни за что никуда от драгоценной корзины не уйдёт. Зашла в ванную и, не закрывая дверь, умылась, думая о том, куда пошёл Крелл.

Она устала без него. Вскользь мелькнула мысль о том, что хорошо бы забыть обиду и послать крокодилу под хвост гордость, обнять Крелла за шею и расслабиться в его объятиях, позволить ему разделить с ней все тревоги и заботы.

В дверь постучали. Пришли мама и Ани. Они долго ахали и ужасались рассказу Насти, а та, заново переживая весь ужас, снова расплакалась. У неё не было даже сил поинтересоваться, о чём беседовали Джамайен и Ирина.

Дворец Повелителя мархуров

Крелл стоял перед нацеленными на него рогами. Стражники закрыли ворота на входе в дворцовый парк. Сами выстроились перед ними, твёрдо решив не пропустить венценосного внутрь..

Сдерживая гнев, он сказал: — в последний раз прошу пропустить меня к вашему Повелителю.

Стражники молчали. Тогда он, вздохнув, отступил на пару шагов назад. Мгновение — и орёл-воин взмыл над головами мархуров.

Со звоном разбилось стекло в большом окне второго этажа. Джамайен, сидящий за столом в своём кабинете, вскочил на ноги. Громадная птица со свирепым взглядом и жутким загнутым клювом влетела в комнату и, коснувшись пола, превратилась в разъярённого Крелла.

— Ты с ума сошёл, Венценосный??! Почему ты не можешь войти в двери, как все нормальные существа??

— Твои стражники не пустили меня, Повелитель! А теперь, прежде, чем ты умрёшь, скажи мне, Джамайен, почему ты хотел убить моих детей??

— Ты догадался, — усмехнулся мархур, — какие дети? Это всего лишь яйца, — он фыркнул, — как страусиные!

Крелл посмотрел на него полными ярости глазами: — не юли, Джамайен! Ты прекрасно знаешь, что через полтора месяца из них вылупятся обычные младенцы! Так почему??

Побледневший Джамйен взорвался: — ах, почему?? Ты мне угрожаешь смертью?? А где ты был, Венценосный, когда ваш сангома лишил Настю памяти, украв из её жизни два месяца? Когда твой брат выкинул её из города и она одна, пешком, шла ночами через джунгли, беременная, заметь?! Когда ей не на что было купить горсть маиса, чтобы сварить кашу? Давай, убей меня, гордый орёл-воин, и тогда у Насти не останется никого, кто всегда готов ей помочь! — У мархура налились кровью глаза, он в бешенстве бегал по кабинету, топая копытами: — если бы удалось избавиться от этих проклятых яиц, она вышла бы за меня замуж! И была бы счастлива! Ты понял, Крелл?? Настя…была бы…счастлива!!!

— Откуда у тебя ключ от её дома? — Глухо спросил Крелл.

— Это я купил ей дом, Венценосный! Я, а не ты! Запасной ключ остался у меня.

Крелл повернулся и вышел из кабинета. Он не мог понять, почему Джамайен сказал, что Настъя была лишена памяти на два месяца. Она ведь и сейчас не помнит его… Или давно вспомнила, но он стал для неё чужим?

Трансваль

— Послушай, Джанг, среди помощников во дворце Рэндама ходят разговоры о том, что скоро он с младшим братцем и сангомой полетит во Фриканию. С ним будет всего лишь пять воинов. Представляешь?

— Интересно…. — Джанг с любопытством посмотрел на приятеля, — ты думаешь то же самое, что и я, Леви?

Тот кивнул головой: — если мы убьём Рэндама и Крелла, Йоханнес — наш. Рэмси один против нас не выстоит.

— Тогда нам придётся иметь хотя бы трёхкратный перевес. А лучше — четырёхкратный.

— Если нас будет двадцать против восьми, мы с ними разделаемся. Против Рэндама и Крелла выставим по четыре воина, а с сангомой и один справится.

— Да-а-а, — протянул Джанг, — нельзя упускать такой благоприятный случай. А что они забыли во Фрикании?

Леви усмехнулся: — говорят, Крелл спутался с тамошней женщиной. Вроде бы у неё даже от него дети.

Джанг удивлённо поднял брови: — ай да Малыш! Это, наверно, та крошка, которая была с ним в джунглях. Да-а, его дети нам тоже не нужны.

— Дети позже, это не проблема. Не будет папаши — не будет и детей. Боюсь только, что мы не наберём двадцать воинов, готовых сразиться с братьями и теми, кто с ними будет.

— Не двадцать, а восемнадцать. Мы-то с тобой тоже полетим!

— Ну да, ну да, — кисло покивал Леви, — не мешало бы как следует всё обдумать, Джанг.

Тот расхохотался: — случай работает на нас! Если мы никому не дадим уйти, Рэмси подумает, что братьев убили мархуры и обрушится на Фриканию всеми имеющимися силами. Козлам, конечно, достанется, но и серым не поздоровится. А мы посмотрим со стороны.

— Я знаешь что боюсь, Джанг? А если мархуры расскажут Рэмси, что не убивали Рэндама с воинами?

— Леви, не будь таким наивным! Кто и когда спрашивал о чём-то мархуров? Не-е-ет, — Джанг покачал головой, — братья убиты? Убиты! Во Фрикании? Во Фрикании. Всё, козлам придёт конец. Рэмси не из тех, кто долго разбирается. На это способен только Рэндам, но его уже не будет.