Любовница бури
Шрифт:
На третий день после возвращения Поль, умерла от неизвестной заразы одна из их соседок по бараку – пожилая француженка, оказавшаяся в Гюрсе за проступок в виде, предоставленной для подпольной типографии роскошной квартиры в районе Темпль. Брезгливые по отношению к больным военнопленным охранники, озадачили Поль и пару еврейских подростков самостоятельно оттащить тело несчастной женщины к яме, служившей местом последнего пребывания для заключенных.
И, когда девушка, пыхтя и задыхаясь от натуги, сталкивала тяжелую мертвую француженку вниз, она невольно зацепилась взглядом за знакомую рыжую шевелюру среди
Весь оставшийся день она ходила еле живая и бледная как призрак. Она мечтала только о том, чтобы уличить Монстра во лжи.
Но мужчина словно прятался от нее. После произошедшего между ними в лесу, он избегал ее общества и даже перестал срывать девушку с работы на заводе ради их редких встреч.
Конечно, мертвенная бледность Поль, не сходившая уже почти неделю, как и частая тошнота, не укрылась от чуткого внимания Кэтрин. Во время очередной смены на заводе, американка ухватила Поль за локоть и уволокла за здание, в открытый всем ветрам нужник.
– Змейка, что с тобой? – спросила она с тревогой. Поль упрямо покачала головой, надеясь, что жест достаточно красноречивый, чтобы подруга наконец-то отстала от нее с расспросами. Все-таки ей было как-то неловко до сих пор, что она рассказала военные тайны, украденные у Монстра.
– Нет, я же вижу, - начиная как обычно нагнетать обстановку, выдала Кэтти, огляделась по сторонам и понизила голос, - ты… ты беременна?
– Что? – выдохнула Поль ошарашено и нервно хохотнула, - разве что от святого духа.
Кэтрин нахмурилась. Она не верила, что между подругой и тюремщиком так ничего и не произошло. Полагала, возможно, что девушка просто избегает разговоров об этом и подробностей, будучи от природы крайне скромной. Американка хоть и нуждалась в том, чтобы утолить свое любопытство, но куда больше была заинтересована полученной информацией о деле.
Бунт на корабле пришлось отложить - охрану усиливали, перед прибытием каких-то больших шишек из Германии. Которые, судя по мыслям Монстра, раздражали его куда сильнее, чем даже попытки окружающих принять его за еврея из-за внешности. А это была очень больная тема.
Поль с трудом запомнила хотя бы одно ничего не значащее для нее имя – Альфред Вольф, и то, потому что оно показалось ей чрезвычайно забавным, слишком карикатурно немецким. Впрочем, иногда она задумывалась о том, что и Монстра на самом деле зовут иначе. Не могло же в действительности его имя так точно передавать его суть, словно… выбранное специально.
– Хочу тебе верить, - тяжело вздохнула Кэтрин, - но, наверное, нужно было сразу рассказать тебе, как сделать так, чтобы… не было последствий. Но… лучше поздно, так, что слушай… когда дело…
К счастью появление надзирателя спасло Поль от неотвратимо-омерзительной лекции о физиологии взрослых людей. Охранник отругал девушек за то, что они прохлаждаются на улице вместо работы, и, пинками, спровадил обратно в цех. И сразу стало понятно, почему он так обозлился.
В тесном пространстве появилась целая делегация из
старшего состава администрации лагеря, уже довольно хорошо знакомой заключенным. Следом за ними шествовали рыжий надменный офицер весь в орденах и сопровождавший его Монстр.Поль сразу опустила взгляд к деталям винтовки, которую собирала, лишь бы только не смотреть в его сторону.
«Лжец, - злобно подумала она, обращаясь к Монстру - и какого черта ты сюда явился… видеть тебя не хочу».
«Что я натворил?» - она словно услышала его голос в своей голове и начала испуганно оглядываться, чтобы убедиться, что он не подкрался к ней, пока она прятала глаза за своей монотонной работой. Но он по-прежнему был среди вошедших офицеров, обсуждавших налаженность функционирования завода. Поль растерянно заморгала.
«Ты слишком громко думаешь,» - отдались в ее сознании чужие мысли, - «и я тебя слышу». У девушки в горле встал ком, она разозлилась так, что чуть не проткнула себе ладонь отверткой, которую держала в руках.
«Поль… что случилось? Ответь! Чем я тебя расстроил?»
«Убирайся из моей головы!» она и сама не заметила, как произнесла это вслух, заставив находившихся рядом с ней заключенных испуганно шарахнуться в стороны.
Мало того, что она опустилась до связи с одним из тюремщиков, так еще и рассудок потеряла, раз бормочет себе что-то под нос, словно у нее раздвоение личности.
Административная делегация ушла и Поль облегченно выдохнула, однако, оказалось, что зря.
Очень скоро за ней явился конвой, чтобы снова сопроводить в допросную. В этот раз девушка вырывалась и брыкалась так, что охранникам пришлось тащить ее силой, подхватив под руки и волоча ногами по грязному стоптанному двору. Поль бормотала проклятия, пока не получила прикладом винтовки по лицу. Но это мало остудило пыл девушки, и она не унималась, даже наглотавшись собственной крови.
Ее швырнули на пол в допросной к ногам Монстра, но она попыталась броситься вслед уходящим тюремщикам. Дверь перед ее лицом захлопнулась и арестантка беспомощно ударила в нее кулаками.
– Поль… - робко начал Рихард за ее спиной, быстро стащив маску, - что…
Поль обернулась, рукавом вытирая текущую из носа струйку крови. Во рту был мерзкий железный привкус. Шварц опешил, сделал к ней шаг и протянул руку, чтобы дотронуться до ее изувеченного лица, но девушка отпрянула в сторону, избежав его прикосновения.
– Кто это сделал? – в его голосе прозвучали стальные нотки.
– Их тоже казнишь?! – выкрикнула Поль, совершенно не беспокоясь о том, что ее слова прозвучали слишком громко и их могут услышать в коридоре, - ты солгал мне!
– Ах, это, - Рихард тяжело вздохнул и опустил взгляд. Если бы девушка не была настолько вне себя от злости, то предположила бы, что ему все-таки стыдно.
– Ты сказал, что не убил ее, - вырвалось у нее, она почувствовала, что вот-вот заплачет. Трудно было сдерживать рвущиеся из груди рыдания. Слишком ярко перед глазами стояли искривленные мукой лица ее недавних обидчиц и особенно рыжей-заводилы.
А ведь они были совершенно правы, осуждая ее за связь с… чудовищем. Не имело значения, чем она с ним занималась наедине – плотскими утехами или задушевными беседами. Это в любом случае было предательством, по отношению ко всему, во что она верила.