Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

— Глинка, стоять.

Пёс и так уже застыл на месте. Дальше я беру управление в свои руки:

— Шягом. Лядом.

Глинка послушно трогается с места, двигаясь ровно, следуя справа от меня.

Мама и псарь переглядываются.

— Откуда Слава знает команды для зверя? — удивлённо спрашивает мама.

Псарь, разведя в стороны руки, честно признаётся:

— Без понятия! Я не учил, Ирина Дмитриевна!

Мама выглядит сбитой с толку. Глинка продолжает чётко выполнять мои команды, а Ксюня, крепко держась за глиняную холку пса, идет рядом с ним.

Я

ускоряюсь, подгоняя Глинку:

— Лядом!

Пёс плавно переходит на более быстрый шаг, немного опережая меня. Я оборачиваюсь к Ксюне и командую:

— Ксю-ня, бегём!

Ксюня послушно начинает бежать, крепко держась за Глинку. Мы вместе несемся почти до конца дорожки, но тут она начинает уставать. Ножки дрожат, подкашиваются, и мы останавливаемся по моей команде.

— Стапе!

Я тоже весь взмок — мне-то пришлось бежать все сто метров без поддержки. Но, довольный нашей тренировкой, уверенно подытоживаю:

— Отдих. Завтла плодолжем.

— Слава! Вы смогли! — радуется мама. — Вы пробежали! Пускай и с Глинкой!

Ага. То ли еще будет.

Прошло несколько дней, и прогресс Ксюни был очевиден. Она уже уверенно бегала, держась за Глинку, а потом даже пробегала небольшие дистанции самостоятельно. Правда, стометровка ей в одиночку всё ещё не давалась: то ноги подкашивались, то координация подводила. Но на шестой день случилось чудо — Ксюня пробежала все сто метров! Правда, с двумя падениями и отдышкой, как у загнанного воробья, но всё равно пробежала.

Смотрю на Ксюню — её ножки дрожат, видно, что выложилась по полной.

— Сава, я магу! — запыхавшись, объявляет она, снова вставая на старт, вся мокрая насквозь.

Я твёрдо говорю:

— Неть, отдих, ты маладец.

Ксюня ещё пытается возразить, умоляюще глядя на меня:

— Ещо?

Но я непреклонен. Командую:

— Мама, спять!

Мама, увидев наши измотанные лица, даже спорить не стала. Нас с Ксюней унесли в кровати, где девочка мгновенно отключилась.

Лежа в своей кроватке, я ещё успел подумать: «Хоть бы этот урод не пришёл завтра вечером. Тогда будет утро ещё на тренировку. Ксюне чуть-чуть осталось до пробежки без падений».

Но, как водится, бутерброд всегда падает маслом вниз.

С рассветом я вдруг ощутил чужое присутствие через родовую сеть усадьбы. Словно своими глазами увидел, как мама выходит на улицу. Навстречу ей идёт мастер Рогов.

— Вы рано пришли, — недовольно говорит мама. — Дети ещё спят, и я не собираюсь их будить.

Мастер Рогов, как всегда, усмехнулся:

— Тогда я забираю свою дочь.

Лёжа в кровати, я наблюдаю эту сцену через сеть и не верю своим глазам. Как это вообще возможно? Только глава рода может полностью распоряжаться сетью! Есть только одно объяснение. Видимо, отец, Светозар Алексеевич, предусмотрительно оставил мне доступ к этому каналу перед своим исчезновением. Ну, спасибо, батя, пригодилось.

Мама пыталась возразить, но мастер был непреклонен. Через несколько минут нас подняли, умыли и вывели на тренировочную площадку. Там нас уже ждал Рогов с довольной ухмылкой.

— Ну что, дочка,

поедешь со мной домой? — спросил он у Ксюни.

Ксюня храбро сжала кулачки и выпалила:

— Нет, я пабегю! Сава мя наутил!

Я подбоченился, показал Рогову кулак и тихо пробурчал:

— Ух, уллод, я тябя!

— Посмотрим, — усмехнулся мастер, явно наслаждаясь моментом. — Покажи спринт.

Ксюня заняла позицию на старте, вдохнула поглубже и побежала. Она удивила всех: уверенно преодолела большую часть дистанции, не сбившись с ритма. Но на последней трети, почти перед самой финишной чертой она споткнулась и упала, буквально в сантиметре от победы.

Все замерли. Мастер Рогов поднял бровь, а я уже готовился выйти на тропу войны.

Мастер развёл руками, усмехнувшись:

— Ну что ж… Почти, но не получилось. Готовься, дочка, ты едешь жить к отцу.

Но тут я не выдержал. Твёрдо заявил:

— Не-еть! Не поедит!

Мастер поднял бровь, насмешливо спросив:

— С чего это вдруг?

Я выпрямился, насколько позволяли мои короткие ноги, и выпалил:

— Я плобегу сто метов и не упаду!

Мастер хмыкнул:

— Нет, княжич. Это для дочери было сто метров. С тобой такого уговора не было.

Я прищурился:

— Тогда двести метов.

Мастер удивлённо уставился на меня, а мама встревожилась и недоверчиво спросила:

— Слава, ты умеешь считать?

Мда, надо исправляться, а то спалю контору.

— Двести — это… эээ… многа! Бальше, чем пальцив!

Судя поп подозрительном взгляду, Мастер, похоже, уловил мой трюк, но, кажется, решил подыграть — или ему и правда стало интересно.

— Хорошо, двести метров. Вон до того дерева.

Мама тут же вмешалась, возмущённо махнув рукой:

— Там больше чем двести!

Но я только отмахнулся, твёрдо заявив:

— Я плобегу.

Мастер кивнул, явно довольный:

— Отлично, княжич.

Я встал на старт, глубоко вдохнул и рванул вперёд.

Первые сто метров дались относительно легко — резиновая площадка, шаг уверенный, дыхание ровное. Но дальше начался участок с газоном. Ноги стали вязнуть, силы стремительно уходили, но я стиснул зубы и продолжил бежать. Дерево становилось всё ближе, хотя порой казалось, что оно специально отдаляется, издеваясь надо мной.

Наконец, добравшись до цели, я хлопнул по стволу маленькой ладошкой и тут же рухнул на землю. Лёжа в траве, я чувствовал себя выжатым, как лимон.

Раздался голос Мастера, и в нем неожиданно прозвучало уважение.

— А неплохой парень. Я точно возьму его в ученики.

Но тут же, словно удар хлыста, раздался голос мамы:

— Только через труп моего мужа.

Мастер, разумеется, не растерялся, только усмехнулся:

— Думаю, Ирина Дмитриевна, решать это очень скорое будет не ваш муж, а вы сами.

Распластавшись на земле, я услышал эти слова, и в голове промелькнула неприятная мысль. Князя — моего отца — многие уже считают мёртвым. А это значит, что наш род остался без главы. А род без головы — это слабый род. Враги не упустят такой шанс.

Поделиться с друзьями: