Мама в подарок

Его взгляд стал пугающим. Лицо герцога перекосилось от злости и стало некрасивым, даже страшным.

– Я не спрашиваю твоего мнения, и что ты там хочешь. Я сказал, ты сделаешь это или…

Его глаза зажглись убийственной яростью. Он угрожающе подался ко мне всем телом и сжал кулак. Приподнял трость. Я подумала, что сейчас он отходит меня по бокам своей дорогой тростью, и испуганно прижалась к спинке бархатного сиденья, сжалась.

В этот миг он показался мне настоящим чудовищем. Тем зловещим магистром де Моранси, которому отправить человека на казнь было раз плюнуть. И сейчас он вполне мог прибить меня насмерть, и никто бы не вступился. Я же была его рабыней, а значит, бесправной вещью, и моя жизнь ничего не стоила.

Жестокость и суровые порядки этого мира я уяснила с раннего детства.

– Прошу вас, успокойтесь! – пискнула я, закрываясь от него рукой.

И тут он снова раскашлялся. Сильно, хрипло, болезненно.

Невольно он отстранился от меня, сев обратно на свое место. Чуть сгорбился, ибо приступ жестокого кашля не проходил. Он даже выпустил из руки трость, и она с грохотом упала на пол. Он быстро вытянул платок и прижал его к губам, пытаясь заглушить кашель.

Я захлопала глазами. Вот еще секунду назад передо мной был грозный опасный магистр Звезды, а сейчас просто страдающий больной человек. И эта перемена в его поведении была просто поразительна.

Мне вдруг стало жаль его. Такой большой сильный мужчина, а кашляет, как столетний старик.

Герцог наконец смог остановить приступ удушливого кашля, и я снова отметила кровавые пятна на его платке. Он чуть откинулся на спину сиденья, прикрыл глаза и начал глубоко дышать. Я поняла – пытался не дать начаться новому приступу.

Через минуту я пришла в себя, понимая, что зловещий герцог мне не угрожает.

– Да я же не против, мессир! – произнесла я, пытаясь успокоить. Он тут же вперился мрачным взглядом в мое лицо, и я сбивчиво продолжала: – Но вы же сказали, что я только похожа на вашу жену, а вдруг ваш сын не признает во мне свою матушку и испугается?

– Вряд ли. Он видел мать год назад. Тогда ему было почти три. И он помнит ее только по портрету в гостиной. На тот портрет ты похожа.

– А, ну хорошо. Тогда можно попробовать, – кивнула я, видя, что он чуть успокоился.

Герцог долго смотрел на меня, как-то изучающе и пронзительно. Словно хотел проникнуть в мои мысли или в самую душу. И этот ледяной взгляд вызвал у меня неприятный озноб по всему телу.

Что опять не так? Я же вроде согласилась.

– Мой сын – единственный, кто у меня остался, понимаешь, – вдруг тихо проникновенно объяснил де Моранси. – Он очень болен.

И я поразилась с какой трагично-интонацией он говорил о своем сыне. Я медленно кивнула, видя, что герцог уже совсем остыл в своем гневе.

– Он умирает. И я сделаю все, чтобы последние дни его жизни были счастливыми.

На это я промолчала. Теперь мне стало жаль и его сына. Такой маленький и уже при смерти.

Я тут же осекла себя. И какое мне дело до какого-то сына этого зловещего магистра? И вообще до того, что этот мужчина так болезненно кашляет? Но чувство сострадания к ним обоим отчего-то уже завладело моим существом.

С детства у меня было глупое жалостливое сердце. Я жалела всех. То бездомных котят, которые жили на улице, и я их подкармливала тайком от трактирщика. То старую служанку, которая всегда меня бранила , но, когда заболела чахоткой, я ухаживала за ней, потому что мне было жалко ее.

И вот сейчас мной овладело сострадание к этому неприятному герцогу с тростью. К этому молодому старику, во взгляде которого в этот миг я разглядела всю боль мира.

– Тогда я постараюсь, мессир, – просто ответила я. – Как смогу, так и изображу вашу жену.

– Так-то лучше, девчонка, – ответил он тихо.

– Но вы должны рассказать мне, какой она была. Ну, ее повадки, как она говорила, чтобы ваш сын точно поверил, что я его матушка.

Глава 7

Филипп де Моранси

Когда девушка спросила о Лауре, я даже растерялся. Нахмурился.

Вспоминать о покойной жене мне было неприятно. Если честно, я никогда не любил ее.

Женился на ней, выполняя волю короля. Лаура приходилась ему двоюродной племянницей. Но едва она увидела меня пять лет назад, сразу же влюбилась. Это я знал с ее слов.

Одному Богу известно, что нашла во мне Лаура. Я знал, что у меня несносный характер, суровый и властный. Наверно, жена все же впечатлилась моими внешними данными и военными наградами, полученными в последней военной кампании.

Тогда мне было двадцать семь. Я только вернулся из Восточных земель, с длительной кровопролитной войны. Знаменитый генерал с кучей регалий и военных подвигов, я стал объектом восхищения и зависти всего двора. Я был молод, красив, с богатырским телосложением, довольно богат. К тому же обладал магией. Все придворные дамы искали моего расположения, я слыл завидным женихом.

Но ни одна из этих жеманных надушенных девиц не увлекла меня. Все они казались неискренними, слишком легкомысленными. Они видели во мне только титул герцога и мои внушительные внешние данные. Ах да, еще и то, что по ночам я превращался в дракона. Это более всего возбуждало воображение дам. Ведь драконов в нашем мире не осталось. Я был одним из последних.

Для меня же это оборотничество в крылатого зверя стало проклятьем. Я хотел быть нормальным человеком и ночью тоже.

Достаточно повидав крови и жесткости за свою недолгую жизнь, я решил уйти в отставку, ведь поступил на военную службу только по настоянию отца, который теперь был на том свете.

Король, зная мои заслуги и помня о моей магии, хоть и не сильной, но нужной для управления государством, назначил меня десятым магистром ордена Звезды.

Я обладал магией предвидения будущего. Но предсказывал именно глобально, а не конкретно чью-то судьбу. Потому король очень часто спрашивал моего совета в вопросах заключения договоров с другими государствами, будь то военные или торговые соглашения. Мое чутье никогда не подводило. Я мог точно сказать, будет ли выгоден этот договор для процветания нашего королевства или нет. Именно этот мой дар очень ценил король. Так же как и мои боевые заслуги.

Оттого государь решил женить меня на самой лучшей из девиц-дворянок. Ею оказалась Лаура, племянница короля – самая эффектная красавица на выданье в ту зиму.

Лаура. Амбициозная, величественная и прекрасная, словно Венера. Высокая, статная, изящная, со светлыми волосами и черными, словно ночь, глазами, она была королевой всех балов и раутов. Мужчины сходили по ней с ума, стрелялись из-за нее на дуэлях, делали глупости. Да, она была роковой красавицей.

Едва меня представили Лауре, как она тут же взяла меня в оборот. Постоянно кокетничала, вызывала на откровенные разговоры, появлялась в тех же местах, где и я.