Маньякой

Лия тоже заметила. Она чуть наклонилась к нему:

– Ты чувствуешь?

– Да. Не отрывается.

Она вынула из пояса тонкий стержень – не оружие. Какой-то передатчик. Активировала жестом. Откуда он у неё. Или тоже добыла в бою? Блин, кого-то обнесла, как пить дать.

– Через две минуты он потеряет канал, – сказала она. – Потом – глушение квартала. Минуты три, не больше. Успеем?

Едрить колотить, она уже даже его возможности знает. Или потому и прихватизировала….

– Куда? – удивился он.

– К тебе домой, естественно.

Едва не рассмеялся. Но в её глазах – ничего флиртующего. Только хищный, собранный блеск.

– Тогда побежали, – сказал ей. – Если ты правда хочешь увидеть, как живёт настоящий маньяк. – И рассмеялся.

Они нырнули в переулок. Шум города остался позади. И за ними – ещё один взгляд. С крыши старого техцентра. Силуэт сделал пометку в шлеме и передал координаты.

– Объект "Маньякой" движется по маршруту вне привычного маршрута. С ним неизвестная. Спектр энергетических полей нестабилен. Ожидаю инструкций.

Ответа сразу не последовало.

Но сверху кто-то уже активировал другой наблюдательный канал с высотного дрона, существовавший специально для чувствительных.

***

Узел 7. Внутри платформы. Серверный отсек третьего уровня.

Шум кондиционеров, разнотонное жужжание стабилизаторов, щелчки импульсных реле. Пахнет озоном, пылью и полимером, который не трогали лет пять. Над рабочим столом завис голографический снимок: шар. Он распахнут – внутренности аккуратно вынуты, словно хирург вырезал опухоль. Рядом на столе лежат: отвёртка, плоскогубцы, и… всё. Больше ничего. Ни следа магии. Никаких артефактов.

Седой инженер, худой, как антресольный шкаф, трясёт пальцем перед лицом оперативника.

– Вы мне объясните, – его голос дрожит не от страха, а от праведного технического бешенства. – Как он это сделал?! Этот шар собирали пять магистров, используя шепчущую глину, три вливания энергии и закрытие арканическим узлом третьего порядка! И теперь – какой-то шустрик с отвёрткой его вскрывает, как консерву?!

С другой стороны стола женщина в форме. На нашивке: "Оперативный анализ. Уровень допуска: Чёрный 2". Она смотрит холодно. За её спиной – стекло, из-за стекла наблюдают другие. Не вмешиваются. Пока.

– Мы хотим услышать вашу гипотезу, – говорит она спокойно. – Он не использовал магию. Не вызвал энергофон. Не нарушил изоляцию. Сигнал тревоги не сработал. Повторяю – не. сра.бо.тал. Никакого входа в сеть. Ни касания, ни вскрытия.

Инженер оседает на край стола.

– Потому что шар не вскрывали, – бормочет он. – Его понимали. Понимаете?! Он не открыл его – он понял, как он устроен. Как будто видел его схему у себя в голове. А схема…, – он делает круг пальцем над голограммой. – …никогда не была нарисована. Никогда!

Он поворачивается к ней, глаза блестят.

– А теперь скажите мне, капитан, как можно понять то, что забыли даже те, кто создал это?!

Немая пауза.

– Он не мог. По-вашему, он… – женщина чуть меняет интонацию. – …сверх?

– Не так. Он не сверх. Если бы им был, то это бы обнаружил сканер на входе любого магазина. Не в привычном смысле. Он не усилил себя. Он не прорвался через барьер. Он… как будто… починил само знание об этой штуке, – голос его стал почти шёпотом. – Восстановил то, что было утрачено. Без источника. Без доступа. Без ритуала. Вообще, чёрте как! – последнее прокричал почти истерично.

Она молчит. А что тут говорить?

Инженер бросает взгляд на лежащую рядом отвёртку, словно это святыня. Или нож, которым кто-то вырезал по венам арканический контур.

– Я изучал этот шар десять лет. Мы пытались снять хотя бы намёк на состав внутренней подвески. И всё, чего мы добились – это двух обожжённых техников и пятен крови, которые до сих пор светятся под ультрафиолетом.

Он резко выпрямляется.

– А теперь этот парень – кто он вообще, студент? – заходит, морщится, говорит: "Ну да, тут защёлка тугая, но если поддеть с другой стороны – пойдёт" – и оно идёт!

Из-за стекла доносится сухой голос. Один из аналитиков, не оборачиваясь:

– Подайте видеозапись. Замедленно. Без магфильтра.

На центральном экране загорается фрагмент. Костас. Спокойное лицо. Немного растерянный. Он подходит к шару, трогает его. Пальцы нащупывают кромку. Он вслушивается – буквально вслушивается – как в музыку. Внутри шара проявляется слабо-зелёная сетка – как эхо структуры. Но это не магия.

– Он что, слышал её? – спрашивает кто-то.

Женщина отвечает первой:

– Нет. Но, скорее всего, вспомнил то, чего никогда не знал.

***

Офис ФБР, Центр наблюдения за магически активными субъектами. Конференц-зал.

– Так кто мне, наконец, скажет, **что за девушка была с Трешем**? – раздражённо бросил мужчина в синем костюме, явно из среднего звена.

– Она вышла с ним из мастерской.

– Отлично. А откуда она туда пришла?

Тишина в зале висела тяжело, как гроза. На экранах по-прежнему крутились записи уличных камер, кадры аэротакси, видео с мастерской. Снова и снова. Треш и она. Девушка.

– Пропустила все камеры, – наконец отозвалась девушка из третьей секции наблюдения. Голос у неё был сухой, как бумага. – Ни один внешний сенсор не зафиксировал момент её появления. Она просто… была уже там. На записи мастерская пуста. Потом он выходит, и она выходит с ним. Всё.

– Повтори фрагмент. С замедлением. – Меррил не повысил голос, но все снова повернулись к экранам.

Запись включилась. Дверь мастерской – глухо металлическая, ржавая по краям. Выходит Треш. Капюшон, затенённое лицо, походка лениво-усталая. Следом – она.

Оперативник в очках листает ленту наблюдения.

– До этого момента она на улицах не засвечена. Ни в одном секторе. Ни одна камера не поймала момент приближения. Она просто... появилась.

– Телепорт? – хмыкает Меррил. – На территории под наблюдением?

– Не похоже. Нет маг-эха. Ни телепортного скачка, ни эффекта давления воздуха. Даже тепловой след не скачет.

– Тогда как?

Слово берёт аналитик из сектора "Протокол 9", худой как проволока, в сером костюме, с лицом, будто его изначально делали без эмоций, но потом пожалели и добавили одну-две.