Мария. По ту сторону несбывшегося

– Я её не убивал. Мне не зачем. Заказа на неё не было, а самому мне она и даром не нужна!

– Зачем ты туда вообще поехал?

– Так графиня Кастильо-Фьель просила. Какие-то у неё там дела были. Я и поехал. Да и с отцом твоим переговорить нужно было.

– Ты отца, что, в другом месте не мог найти?

– Да найдёшь его! Можно подумать, мне вот так запросто можно в подобные вашему особняки входить? Да меня твой отец и на порог не пустит. А тут такая возможность. Да и взбесить этот ваш высший свет очень захотелось. Ты бы видел, как некоторых перекосило, когда они меня увидели рядом с графиней!
– и он, довольный этим воспоминанием, хлопнул себя ладонью по бедру.

– Да, уж представляю. А отец что?

– Да ничего. Мы поговорили, и я спать пошёл. Один. Каталина не была настроена на игры в постели в ту ночь. Что-то у них там затевалось этакое. Я не вникал.

– Ты давно с графиней?

– Уже полгода. Она хороша и богата. Твой отец не сильно меня заказами, знаешь ли, балует в последнее время. Жить-то на что-то нужно. Одной ареной сыт не будешь.

– Ты когда на грохот вышел? Почему одним из последних?

– Да я вообще не сразу понял, что случилось. Ну, прогрохотало что-то там сквозь сон. У меня иногда по ночам и не такие звуки под окном. Если бы я на все просыпался, то уже давно был бы в сумасшедшем доме. Но потом женщина закричала. Я и выскочил в одних штанах как был. А там уж все собрались, и Розалия внизу мёртвая.

– Что-то бросилось тебе в глаза?

– Да. Все были не слишком расстроены или удивлены, словно так и должно было быть. Ну, пожалуй, кроме меня и дворецкого.

– Не понял? – нахмурился Артур.

– Дворецкий был расстроен, а я удивлён, - пояснил свою богатую мысль Эскамильо.

– С дворецким понятно. Почему ты был удивлён?

– Так она же с твоим отцом была? А всем известно, что твоего папочку лучше не злить. Я вот делаю для этого всё возможное. От выгодных заказов отказываюсь. Так вот я и удивился: кто это у нас такой смелый, что рискнул убить его любовницу, да ещё и под самым его носом?

– А её совершенно точно убили?

– Да. Она не сама упала. Её столкнули.

– Полиция пришла к другому мнению. Официально - это несчастный случай, - и Артур вопросительно посмотрел на тореро.

– Полиция может приходить к каким угодно выводам. Только я - профессионал. И совершенно, абсолютно уверен - её столкнули. Ты-то сам, что и в самом деле думаешь, что она сама? Она была трезвая, молодая, здоровая. С какой стати ей с лестницы падать? И вот ещё что. Обувь.

– А что с ней?

– Розалия была босиком.

– Вот же-ж! Ты первый, кто об этом упомянул! А я сам, признаться, не подумал об этом, - и Артур нахмурился.

– Да, значит, она выскочила из спальни на что-то взглянуть. Её и скинули. Обуви с каблуками на ней не было. Да даже тапочек, в которых можно было бы запутаться. Короче, делай выводы сам, - развёл руками Эскамильо.

– А ты на кого думаешь?

– Ну… Твой отец её точно не убивал. Сынок Хакобо тоже не тянет на убийцу. Кардинал уже слишком стар для подобных вещей. А вот все остальные - вполне способны столкнуть женщину с лестницы.

– Я пришёл к тем же выводам. Только вот и тебя по известным причинам я из этого списка не исключаю.

– Да не убивал я её! Зачем мне это?! Мне же голову за это снимут и не поморщатся!
– запальчиво воскликнул Эскамильо.

– Тебе нужны деньги. Тебе мог поступить заказ на неё от кого угодно. И ты, в надежде, что на тебя отец не подумает, мог и согласиться, - протянул Артур.

– Так сильно рисковать головой? Это должны быть о-очень большие деньги, - не стал отказываться от очевидного тореро.

– Но есть одно большое «но», - снова протянул в раздумьях Артур.

– И я даже знаю какое, - хмыкнул в ответ тореро.

– Да. Ты слишком боишься отца. И если бы провернул такое дело, то уже убегал бы из Мадрида, пытаясь затеряться подальше от папочкиного всевидящего ока. А ты сидишь здесь, как ни в чём не бывало. Это говорит либо о твоей потрясающей выдержке, либо о том, что Розалию Альба ты всё-таки не убивал, - закончил мысль Артур.

– Я тебе с самого начала об этом сказал. Тем более, если ты вспомнишь, то я никогда тебе не врал. И почти всегда с тобой соглашался. Только вот улик, чтобы меня засадить у тебя никогда не было. Я не так глуп.

– Ну когда-нибудь ты всё же ошибёшься. И тогда улики появятся.

Всё это время молодой тореро с картины никак не проявлял, ни малейшего интереса к разговору. Он или восторженно мне улыбался, или смахивал несуществующие пылинки со своего роскошного наряда.

– Мари, пойдём. Я выяснил всё, что хотел, - сказал Артур вставая, и подавая мне руку.

Мы спустились к машине, и я задала свой обычный вопрос:

– Ты и в самом деле думаешь, что это не он?

– Как это дико ни звучит, но смысла я большого в мысли, что убил он - не вижу. Он бы выбрал другой способ. Да и не похоже на то, что у него на неё и в самом деле был заказ.

– Но ведь ты сам сказал, что если это были большие деньги, то он мог бы соблазниться?

– Да, мог бы. А большие деньги там были у многих.

– Значит, вычёркивать его нельзя?

– Нет, но всё же, я не думаю, что он решился бы на такую вот самодеятельность. Он вообще в основном только на отца и работает. Поэтому и держится так долго.

– То есть, получается, он на службе у твоего отца и правительства?

– Ох, Мари. У отца много таких дел, к которым лучше вообще не приглядываться. Не задавать лишних вопросов и - делать вид, что ты даже рядом не проходил.

– Но он же убийца?

– Да, но, видишь ли. Если мы найдём убийцу Розалии - то доказательств, почти наверняка, не добудем. И тогда папа обратится к Хабанеро.

– Но это не правильно. Дикость какая-то! А как же закон?

– А по закону - это несчастный случай.

– Мне не нравится, то чем занимается твой отец. Он прикрывает воровку драгоценностей, а вот теперь ещё выясняется, что кормит с рук наёмного убийцу.

– Отец говорит, что при той власти, которой он обладает, такие люди необходимы и приводит как пример «испанского танцора».

– Это что-то про фламенко?

– Не совсем, но близко. Это такой моллюск. Он ярко красного цвета и его движения, когда он плывёт, напоминают юбку испанки, когда она танцует.

– Ярко-красный? Как «тряпка» у тореадора, - съязвила я.

– Мулета, - простонал Артур и прижал ладонь к глазам в притворном ужасе.

– Ой, простите великодушно. И что этот твой моллюск?

– Он смертельно ядовит, предпочитает тёмные места, и найти его совсем непросто.

– Да. И в самом деле, напоминает нашего сегодняшнего собеседника, - кивнула я.