Мария. По ту сторону несбывшегося

Я осмотрелась. На стене висела довольно большая картина, и она, к сожалению, была единственной. Будем надеяться, нам повезёт, и она нам поможет. Потому что чем больше я тут находилась, тем меньше мне тут нравилось.

– Это кто-то из современных художников?
– спросила я нерешительно.

– Да, это Висенте Пальмароли. Он достаточно знаменит, рисует в основном портреты знати, но иногда, вот как здесь, берётся за исторические и даже батальные сцены. Он работает тут, в Мадриде, - ответил мне хозяин.

Голос у него был приятный, мягкий, обволакивающий, что несколько дисгармонировало с его напряженной позой.

– Да, я знаком с ним. Отец собирался заказать у него портрет, но у него всё руки не доходят - закивал Артур.

– А это кто на картине?

– Это сценка из жизни знаменитой Хуаны Безумной. Здесь она уже заточена в замке Тордесильяс. Я заказал её в память о … моём предке. Композиторе Хуане де Анчиета.

Заминка в предложении была небольшой, но всё же мы с Артом оба её уловили.

На картине была комната в замке. На стене даже висели рыцарские доспехи. На полотне находилось сразу несколько фигур. Троица музыкантов играла и пела, стремясь, видимо, развлечь сидевшую на полу женщину с отсутствующим выражением на ещё нестаром лице. Она сидела, обхватив себя руками и прикрыв глаза. Казалось, она прибывает явно не в этой комнате. И до музыки ей нет совершенно никакого дела. За дамой стояло кресло, которое женщина проигнорировала, усевшись на пол, а за креслом стояла монахиня. Учитывая то, что это была Хуана Безумная, становилось понятным и сидение на полу, и отсутствующий вид.

– Ваш предок служил при дворе Хуаны Безумной?
– спросил Артур, с самым невинным выражением лица.

– Да, он был довольно известным композитором. Правда, сочинял в основном церковную вокальную музыку на латинские тексты. До нас дошли его две четырёхголосные мессы. Вам стоит их послушать. Они великолепны!
– с улыбкой, напомнившей мне оскал волка, сказал хозяин.

– Ну, вы успешно продолжаете семейную традицию. Я слышал, что вы сейчас ставите балет «Дон Кихот»?
– с не менее хищной улыбкой отреагировал Артур.

– Да, у нас на сегодняшний день существует шесть различных вариантов постановки этого балета. С разной музыкой и различными вариациями. Мы ставим седьмую, - и в его голосе прозвучало самодовольство.

– Так много композиторов, писали музыку к «Дон Кихоту»?
– удивилась я.

– Да, а ты не знала?

– Даже не догадывалась, что этот балет так популярен.

– Мы с невестой обязательно придём на премьеру!
– вежливо улыбнулся хозяину Артур.

– Так чем, собственно, я могу вам помочь?
– спросил Хуан де Анчиета и вопросительно посмотрел на нас.

Артур сжал мою руку, и это послужило сигналом. Я выпустила магию, и аккуратно, стараясь не привлекать внимания, посмотрела на картину. Я сильно надеялась, что на магию отреагирует музыкант, ну или девушки, поющие по нотам, ну или стоящая за креслом монахиня. Но, увы. Нам не повезло. Хуана Безумная открыла глаза и обвела всё вокруг взглядом чёрных, как ночь Испании, глаз. Она осторожно, словно сомневаясь, что у неё получится после столь долгого сидения, встала и, убедившись в послушности ног, спустилась с полотна.

Это была худая, одетая в тёмные мрачные одежды женщина. Её лицо было миловидным, и я лично не увидела в нём ничего безумного, пока она не подошла к стене, не упёрлась в неё ладонями, как будто пытаясь её сдвинуть, и не принялась стучаться головой, в попытках её проломить.

Я с ужасом глянула на Арта, но тот едва заметно качнул головой. Это означало, что я не должна отвлекаться. И пусть всё идёт, как идёт. Артур снова ободряюще сжал мою руку и, посмотрев на хозяина, принялся отвечать, как ни в чём ни бывало:

– Мы собираем сведения о трагическом случае, произошедшем в особняке герцога Альба. А именно гибель - его хозяйки, Розалии Альба. Вы ведь были в ту ночь в особняке?

– Да, но, увы. Ничего сверх того, что я сообщил полиции, я вам поведать не могу. Точно так же, как и все - выскочил на шум, и точно так же, как и все - увидел внизу у лестницы тело. Новых сведений у меня с тех пор не появилось.

– Вы ведь приехали в особняк по приглашению маркизы Молинс и сопровождая её?

– Да. Но это личное. Я бы не хотел распространяться на эту тему. К гибели герцогини Альбы мои отношения с Марианной не имеют никакого отношения.

– Конечно, конечно. Но всё же. Вы в ту ночь были один у себя в комнате?
– спросил Артур и заработал недовольный взгляд.

– Да. Я был один, - всё же ответил хозяин.
– Это что-то меняет?

– Алиби у вас нет, - пожал плечами Артур.

– А зачем мне оно? Это же был несчастный случай? Да и зачем мне желать смерти герцогине? Я её едва знал, - пожал плечами Хуан де Анчиета.

Всё это время Хуана Безумная не отвлекалась от своего занятия. Она монотонно билась головой об стену. Вот кстати забавное совпадение имён. Она Хуана, а он Хуан. И из меня вырвался истеричный смешок, который мне не удалось подавить. Артур посмотрел на меня, потом перевёл взгляд на Хуану Безумную и быстро вернул всё внимание хозяину квартиры.

А потом вдруг Арт сделал резкий взмах рукой, и в Хуана де Анчиета полетел сгусток магии. Его глаза остекленели, и он обмяк в кресле.

– Что ты сделал?
– выдохнула я.

– Оглушил. Это ненадолго, Мари, помоги мне!
– Артур вскочил и бросился к стене, в которую билась Хуана Безумная.

Артур принялся её осматривать, дотрагиваясь до всего, что попадалось ему под руку. Он методично ощупывал стену. Я подбежала и присоединилась.

– Мы ищем дверь?
– догадалась я.

– Да.

– Нашла!
– потрясённо прошептала я, когда при нажатии на встроенный в стену канделябр, открылась потайная дверь.

– Святые Праведники!!!
– воскликнул Арт.

Артур внутрь и заглядывать почему-то не стал. Он резко дёрнул меня на себя, отстраняя от открывшегося прохода.

– Вестника. Срочно! Уходим отсюда, Мари. Быстро!
– и Артур, сделав рукой несколько движений, выпустил магию и, обвив меня рукой за талию, устремился к выходу.

Только мы не успели. Дверь в гостиную с треском захлопнулась перед нами, а сзади прозвучал голос хозяина, глухой и зловещий: