Машенька и опер Медведев
Шрифт:
– Аааа...
– взмахивает он растерянно руками.
– Ты ж сказал ничего не было!
– Я не так сказал. Но ничего, считай, не было. Просто...
– пожимаю плечами.
– Общались.
– Ну да.
– Близко.
– А ну это, конечно, объясняет наручники!
– угорает он.
Выливая половину оставшегося коньяка мне, Лев прикладывается к горлышку. Мы уже оба пьяные. Жар от камина клонит в сон.
– Чего делать будешь, Медведь?
– Ничего не буду. Сказал же.
– Не гони...
– Ну я же тебя,
На самом деле мнение Льва здесь не причём. Но что-то колом в груди встало после её слов и пощечины. И я не хочу...
– Меня не надо слушать. Если бы я мог всё вернуть... Я бы... Я бы тогда всё иначе сделал. Но тогда накрыло обидой. И я сдулся. Я сдулся, а ты не сдувайся. Я тогда пацан совсем был. Мне простительно, наверное, было. А тебе уже нет.
– Как её звали?
– Марьяна...
– срывается его голос.
– А где она сейчас?
– Понятия не имею.
– Найди.
– Нет!
– допивает коньяк залпом.
– Почему?
– Уверен, у неё уже давно другая жизнь. Моё место занято. А у меня... тёлки на пару раз. И пустота. Ничего не получается. Не могу заполнить.
– Я думал - не хочешь. Прикалывает тебя так - налегке куражиться. Ну, попробовать-то можно найти. Вдруг она тоже сожалеет? Почему нет?
– Потому что Лев - слабак и баран, - рычит он зло.
– А ты не будь как Лев. Если твоё - не отпускай. С дырой в груди хреново жить. И не факт, что потом удастся чем-то заткнуть.
– А ты отпустил?
– Отпустил, наверное... Только до сих пор трясёт, как представлю, что её там жарит мудак какой-нибудь. Тоже она меня... за сутки живьём расчленила.
Лежа на ворсистом ковре у камина разглядываем потолок.
– Фотки жены есть?
– Неа... удалил всё сгоряча.
– Соц сети?
– Она свои удалила. Ничего нет, Медведь.
– Два идиота.
– Мхм...
– Найди...
– Отстань...
Вырубает.
Глава 17 - Неожиданная встреча
Пожимаем по очереди руку дежурному на проходной.
– Вазелин взяли, - скалится он.
– Объяснительная ваша уже всех облетела. Талантливо, Медведев!
– Ну звездец...
– переглядываемся мы. Доюморили...
– Тихонов в духе?
– дергает вопросительно бровью Лёва.
– Он теперь в духе не бывает. Все щемятся, чтобы под руку не попасть.
– А почему?
– А кто его знает...
Красная дорожка, лежащая в коридоре еще со времён совдепа в центре уже прилично вытерлась.
Плечом к плечу, молча идём по ней с Лёвой к кабинету Тихонова. Останавливаемся у открытой двери приёмной.
Его секретарь - Юлия Анреевна - говорит по телефону, накручивая прядь смоляных волос на палец. Бывшая Айдарова. Одна из многочисленных бывших. Он всегда выбирает брюнеток или рыжих...
– Марьяна твоя - блондинка?
– тихо уточняю я свою догадку.
–
Ну да. А что?– Да так...
С усмешкой качаю головой, закатывая глаза - тридцаха скоро мужику! Как пацан...
– Да, Иван Николаевич... Поняла, Иван Николаевич...
– кивает Юля, разглядывая свой маникюр. Вздрагивает, замечая нас, застывших в дверях. Кладёт трубку.
– Привет... привет...
– чуть в разнобой здороваемся мы с ней.
Машинально и немного нервно поправляет на себе одежду и волосы парой скупых жестов. Распрямляет спину.
– Здравствуйте, - прохладно.
– У себя?
– киваю на дверь. Дверь в кабинет Тихонова напротив ее стола.
– У себя, но занят.
Стреляет глазами на стоящие у стены в ряд четыре стула.
– Садитесь, ждите. Вызовет.
– Бак пустой совсем, - досадой смотрю на разрядившийся телефон.
– Вырубится сейчас...
– Давай, Миш...
– протягивает руку Юля.
– Поставлю на зарядку, пока ждёшь.
Отдаю ей свой телефон.
– Благодарю.
– Как у тебя дела?
– Да как...
– киваю на дверь Тихонова.
– Жду казни четвертованием.
– Ну, а в целом? Женился?
Улыбаясь отрицательно качаю головой. Её улыбка становится чуть шире и взгляд более заинтересованным.
– Эх! Какие мужчины у нас непристроенные, - вздыхает романтично закатывая глаза.
Юлия Андреевна решила подергать Льва за причиндалы? Расстались они не очень. И по его инициативе. Слился, короче...
– Михаил, а можно Вас сегодня вечером для одного приятного дела ангажировать?
– игриво.
– Эм... приятного?
– растерянно оттягиваю воротник водолазки, делая вдох поглубже. Даже как-то неловко отказывать не уточнив сути вопроса.
– У меня подруга заболела, билет в театр пропадает. Да и одной идти не хочется. Может, у тебя вечерок свободный?
– Юленька... ну какой из меня театрал?
– пытаюсь вежливо съехать я.
– Я ж в кресло не втиснусь. А втиснусь, так весь вид позади сидящим перекрою. Неудобно это, - многозначительно намекаю ей я, что при живом бывшем его лучшего друга клеить - это зашквар.
Но, видимо, в этом весь смак!
Поэтому Юленька набирает в грудь побольше воздуха для более убедительной тирады, а для повышения моего давления чуть чаще порхает своими густыми ресницами, приоткрывая свои бордовые губы.
Но давление моё повышено совсем по другому поводу... Тут Юленька в пролёте.
– "Юленька", - повторяет мою интонацию Лев с каплей яда, но весело.
– А можно водички? В горле пересохло.
– У меня не кафетерий, - показательно холодно.
Ухмыляясь Айдаров закатывает глаза.
– Я ж у тебя всего лишь воды стакан прошу. Ты чего злая такая, Юль?
Дверь в кабинет внезапно открывается. Мы с Айдаровым рефлекторно подскакиваем на ноги и вытягиваемся.
Но выходит не Тихонов, а... Маша!