Мелиан. Охота Дикой Кошки

кошке, поплатившейся за любопытство?

Наёмник откинулся назад, и его лицо поглотила тень.

– Я чувствую, что без ответа на этот вопрос мы можем отсюда не выйти.

Мрачная уверенность, прозвучавшая в его голосе, больно хлестнула по лицу. В сердце

зашевелились потаённые страхи.

– Ты говорил о двух вещах, - стараясь унять дрожь в голосе, сказала я.
– Какая же вторая?

Северянин не ответил, оставаясь в той же позе. Показалось, что он не расслышал меня, когда ответ

пришел сам собой. Звон, что так настойчиво сопровождал нас почти всю дорогу, прозвучал вновь.

На сей раз совсем рядом.

***

– Что за...

Коннар сделал мне знак молчать. Он вытянул руку с факелом, придирчиво вглядываясь в находку.

Я напряжённо наблюдала за ним, держась поближе к присмиревшим драконидам. Ярко-жёлтые

огоньки взлетали в безумном танце, отсвечивая на столбе. В их отсветах отчетливо виднелась

небольшая детская погремушка в виде простого деревянного колесика с привязанными к нему

сыромятными ремешками. На конце каждого поблескивали медные горошины бубенцов.

Погремушка торчала прямо из столба, на несколько пальцев увязнув в буграх. Ремешки

покачивались, то подпрыгивая вверх, то бессильно опадая, заставляя бубенцы звенеть -

одновременно жалобно и задорно.

– Капитан...
– севшим от волнения голосом произнесла я.

– Знаю, Кошка, - тихо ответил он, не оборачиваясь.
– Ветра нет.

210

Мелиан. Охота Дикой Кошки.

Словно в насмешку, на удар сердца ремешки замерли и вновь взметнулись, путаясь и

переплетаясь, как паучьи лапы.

– Уходим, - еле слышно пробормотал Коннар.

"Кажется, теперь поиск причины исчезновения посёлка уже не кажется тебе такой уж хорошей

идеей, а, капитан?" – злорадно подумала я, наблюдая, как широкая ладонь северянина опускается

на рукоять кинжала. Злорадствовала я скорее по инерции: все эмоции перекрывал тягучий страх,

медленно ползущий по внутренностям и подбирающийся к сердцу. Коннар начал медленно

отступать, не сводя глаз со страшного столба и прикрывая меня собой. Подхватив факел, я

следовала за ним, чувствуя, как от нарастающей паники немеют ноги.

– Что это за хэллевщина?
– язык с трудом ворочался во рту.

– Это приманка, - резко ответил северянин. Кинжал с шелестом вынырнул из-за пояса.
– Нутром

чую, что тут эту дрянь повесили не просто так!

– Но кто мог...

Глухой гул, прокатившийся под ногами, заставил меня умолкнуть. В следующий миг земля

дрогнула и пришла в движение, а дракониды захлебнулись в страшном крике, переходящем в

тонкий визг. Наёмник подскочил к ним и резким взмахом рассёк узел на поводьях. Белое пятно

повязки мягко спланировало на землю. Из темноты донеслись глухие звуки шлепков: северянин

наградил обоих ударами по крупу.

– Пошли, пошли!

Повторять два раза не пришлось. Испуганно храпя, дракониды сорвались с места в галоп и с

цоканьем унеслись в ночь. Земля дрогнула вновь, и я едва устояла на ногах. Коннар очутился

передо мной и велел:

– Давай руку, Кошка! Попробуем убраться отсюда и не переломать костей!

Без лишних раздумий я протянула ему ладонь. Крепко схватив меня за запястье, наёмник помчался

прочь от страшного столба, ловко перемахивая через препятствия. Я старалась не отставать,

отгоняя от себя навязчивую мысль: стоит оступиться, как точно вывихну плечо или сломаю ногу. И

это в лучшем случае!

Подземный гул словно преследовал, сотрясая землю и заставляя её с неприятным шелестом

осыпаться. Обернувшись, я увидела, что канава, через которую мы только что перескочили,

поглотила сама себя, обвалившись вовнутрь огромными кусками почвы. Уточнять, правильное ли

направление выбрал наёмник, уже не имело смысла: впереди замаячило тёмное пятно леса. До

него оставалось не более трёх десятков шагов, когда твердь под ногами исчезла.

Я не сразу поняла, что произошло, как небо над головой резко ушло вверх, а рука северянина

разжалась. Всё вокруг затопила кромешная темнота. Я упала на колени, больно ударившись обо

что-то, похожее на россыпь мелких камней. Глубокий вдох опалил лёгкие резким запахом

прокисшего хлеба. Я глубоко закашлялась и провалилась в небытие.

***

Не хочу, чтобы мои сны возвращались. Не желаю вновь чувствовать тупое лезвие кошмара,

вспарывающее подсохшую корку ран. Почему бы всем этим тёмным видениям и призракам

прошлого не остаться там, где им самое место – в дремотной трясине, именуемой Междумирьем?

Да только никто не спрашивал о моих желаниях.

211

Мелиан. Охота Дикой Кошки.

Удар сердца, больно отозвавшийся в подреберье, отогнал вязкую муть и заставил широко открыть

глаза. На сей раз я не ощутила ни удивления, ни страха. Лишь обречённость, граничащую со

слабым интересом. Это место было до зуда в скулах знакомо мне – и незнакомо одновременно.

Чёрный жёсткий песок, перемешанный с хлопьями сажи и золы, обволакивающий босые ноги.

Сизые волны моря, в беззвучной ярости бросающиеся на берег. Уродливый дольмен,

возвышавшийся по правую руку от меня, облепленный чёрными жуками так густо, что кажется,

будто он шевелится, поблескивая в тусклом свете, льющемся из ниоткуда. Ветхая роба, накинутая

на голое тело, истрепанная до прозрачности, будто с последнего моего визита сюда минули