Мельничиха из Тихого Омута

Глава 11. Куры денег не клюют

До Тихого Омута мы с Рейвеном Кроу добирались в рекордно долгие сроки. Мои покупки были привязаны к седлу, а я и судья шли по дороге, плечом к плечу, и разговаривали. Судья вел коня в поводу и так усиленно заглядывал мне в лицо, будто до сих пор не верил, что я

– это я. Вернее, что я - это Эдит. Вернее... Впрочем, какая разница? Я сама уже запуталась, кто я и какому миру принадлежу.

Солнце клонилось к закату, но ещё не коснулось макушек деревьев на западе. Было спокойно и уютно идти по лесной дороге, когда вокруг - ало-золотая осенняя природа, пахнет грибами и травами, и солнечные лучи греют совсем по-летнему, а в синем небе - ни облачка.

Я рассказала судье, как поговорила с кредиторами покойного мужа и со всеми подробностями выспросила процедуру составления нового протокола о долге.

– Лучше взять двух свидетелей, - объяснил судья, - кого-нибудь посолиднее. Попросите Квакмайера и нашего кузнеца, Шолдона. Бумага - бумагой, а со свидетелями вернее. Вы правильно поступаете, что решили составить договор о долге у нотариуса. Расписки эти -всегда муторные дела. Особенно когда должник умер.

– Я не верю, что муж им должен, - сказала я, срывая с обочины травинку и закусывая её.
– Видели бы вы, как они засуетились, когда я пришла. И как перепугались, когда заговорила о пересчете долга и расписках. Вы не знаете, есть ли где-нибудь письма или документы, написанные моим мужем? Хотелось бы сличить почерк.

– Бриско Миллард никогда не обращался в суд, - покачал головой Кроу.
– Может, вам поговорить с Жонкелией? Возможно, что-то из писем осталось там, где Бриско жил раньше?

– Надо попробовать, - я бросила измочаленную травинку и засмеялась.
– Угадайте, кого я сегодня видела? Доктора Ларка. Он немного не в себе, верно?

– Не замечал, - признался судья.
– А почему вы так решили?

– Сначала я думала, что он решил ко мне поприставать, - я прыснула, вспомнив, как перепугалась, когда доктор предложил поговорить по душам.
– Но он понес какую-то ерунду про голубей, сидевших на дереве возле мельницы. Представляете? Его поразило, что голуби сидели на дереве!

– Забавно.
– пробормотал судья, но не засмеялся.

– Не то слово, - сказала я.
– Он предложил мне платить по семь грошенов в неделю, чтобы я вела наблюдение за этими таинственными голубями.

– Лишний заработок вам сейчас не помешает, - конь всхрапнул, замотав головой, и судья погладил его по атласной шее, чтобы успокоить.
– Но голуби не сидят на деревьях, вот ведь незадача.

– Как это - не сидят?
– поразилась я.
– Да они всегда.

– У голубей слишком короткие лапки, - судье пришлось снова погладить коня, потому что животное остановилось, отказываясь идти дальше.
– Поэтому голуби сидят на ровных поверхностях - на земле, на крышах домов, но не на ветках.

– По-моему, это ерунда. Как птица не может сидеть.

Раздался оглушительный грохот, многократно подхваченный лесным эхом. Конь встал на дыбы, вырвал поводья из рук судьи и умчался по дороге, в сторону города. Пока я растерянно озиралась, пытаясь понять, что случилось, судья прыгнул на меня, повалив на обочину, в траву.

Мы покатились под откос, пока не оказались в кустах. Судья подмял меня под себя, закрывая мою голову руками, и осторожно выглянул, прячась за ветки.

Не спорю, когда тебя валит в кусты красивый мужчина... да ещё так пылко валит... да ещё придавливает тебя всем телом - это очень захватывающе. За исключением одного момента

– если кусты оказались шиповниковые.

А мы попали прямиком в шиповник. И если судья этого не заметил, то я испытала все прелести лесных роз на собственной спине. Другое дело - что грохот я идентифицировала, как выстрел, и это означало, что судья всё сделал правильно, затащив меня в чащу. Поэтому было очень неразумно и невежливо пытаться спихнуть его или орать благим матом.

– Слезьте с меня, пожалуйста, - попросила я голосом отличницы, которую двоечник дернул за косу.

– Тихо!
– шикнул на меня судья, продолжая высматривать кого-то из травы.

Терпеливо досчитав про себя до десяти, я не выдержала дольше и кротко сказала:

– Шиповник.

– Что?
– судья раздраженно опустил голову, так что мы почти соприкоснулись носами.

Или губами?..

Я не была уверена, что мне не почудился этот короткий поцелуй. Всё произошло так быстро. Ещё быстрее, чем когда мы покатились кувырком.

– Живая.
– выдохнул Рейвен Кроу.

Ладони его прижимались к моим вискам, но потом я почувствовала, что он гладит меня по макушке, а потом - касается кончиками пальцев щеки.

– Шиповник, - повторила я, чуть не плача. Потому что было страшно жаль портить эту сцену, но приходилось.- Я лежу на колючках. Это больно.

Судья тут же скатился с меня, а я со вздохом облегчения перевалилась на бок.

– В нас стреляли?
– я пыталась почесать зудевшую спину, но это никак не получалось сделать нормально.
– А в кого - в меня или в вас?

– Хотите выйти и спросить?
– холодно поинтересовался он.

– Нет, пожалуй, ещё тут полежу, - присмирела я.
– Рядом с вами как-то спокойнее. Даже лежать.

Он шутку не поддержал и приказал строго:

– Вот и полежите здесь. Тихо и незаметно. Как труп. А я посмотрю, что там.

– Может, не надо?
– заволновалась я.
– Вдруг это разбойники?

– Да уж явно не феечка вышла погулять, - он ткнул указательным пальцем в землю прямо перед моим лицом.
– Вы - здесь. И никуда ни шагу, пока не скажу.

– Так точно, - отозвалась я со вздохом.
– Только вы поаккуратнее, Рейвен.

Он бросил на меня непонятный взгляд, усмехнулся и пообещал:

– Постараюсь, - а потом пополз к дороге вверх, как-то хитро передвигаясь на локтях.

Я почти сразу потеряла его из виду, но не высовывалась и терпеливо ждала, пока не услышала голос судьи:

– Поднимайтесь, Эдит!

Выбравшись из кустов, я только головой покачала, обнаружив, во что превратилась моя новая юбка. Хорошо хоть, я ее нигде не порвала - только запачкала. Придется стирать сегодня же.

– Тут никого, поднимайтесь, - снова позвал судья.

Когда я добралась до дороги, он уже держал под уздцы коня, ласково ему что-то приговаривая.

– Какой-то совсем не тихий Омут, - сострила я, вытаскивая из волос травинки и репьи.

– Да, тихим его не назовешь, - судья разжал кулак.
– Посмотрите, что я нашел. Застряло в вашем тюке.

– Что это?
– я с любопытством разглядывала лежавший у него на ладони покореженный сероватый комочек.

– Серебряная пуля. Фут в сторону - и попало бы вам в голову.

– Значит, - я невольно оглянулась, - стреляли в меня?

– Если стреляли в меня - значит, стрелок промахнулся на два локтя, - сказал Кроу.
– Но пуля