Мельничиха из Тихого Омута

– А. нет. да.
– теперь замычал он, хотя рот у него не был зажат.

– К вашему сведению, - поддразнила я его, - я - честная вдова. И замуж не собираюсь. Даже за вас.

И прежде, чем он ляпнул что-нибудь вроде «а я и не предлагал», я прижала палец к его губам, призывая к молчанию, и сказала:

– Очень мило, что вы решили позаботиться о моей нравственности, но это было лишнее, господин Кроу.

– Между нами, граф - не очень подходящая компания для честной вдовы, - заявил он, хватая меня за руку. Но схватил очень деликатно, я бы даже сказала - нежно.

– Какого чёрта. А это что?!

Я как-то подзабыла про голубятню, а именно на неё и смотрел судья.

– Там свет горит, видите?
– подсказала я.

Конечно, он видел. Свет продолжал гореть - неровный, будто время от времени его кто-то заслонял.

– Это вы убрали лестницу, хозяйка?

– Лестница лежала на земле. Меня тоже удивило, как кто-то мог забраться на голубятню без лестницы. Может, ведьмы какие-нибудь?..
– про себя я решила, что если там устроили шабош моргелюты - пусть сами выкручиваются. Я просила их сидеть тихо и не высовываться.

– Сейчас проверим, - проворчал судья.
– Оставайтесь здесь, я посмотрю.

Он, наконец-то, отпустил меня и крадучись пошел прямо через луковые грядки.

Я зашипела, и он резко оглянулся.

– Обязательно было топтать мой огород?
– возмутилась я шепотом, подбегая к нему.
– Идите за мной, человек-медведь. Тут тропинка.

– Вы бы лучше на мельницу вернулись, - хмуро посоветовал он, но соступил на тропинку.

– Сейчас же, - саркастически ответила я.
– Чтобы вы тут геройствовали в одиночку? Ну нет.

Мне и в самом деле не хотелось оставлять его одного. Если судья застукает моргелютов, и те начнут валить на меня, я хотя бы буду в курсе событий. Всегда можно сказать, что судье почудилось, что он сошел с ума или...

– Отойдите!
– шепотом приказал Кроу и поднял лестницу, осторожно и бесшумно приставив её к дверце голубятни.

– Полезу первая, - заявила я, отбросила метлу и схватилась за лестничную перекладину.

– Вы спятили?!
– искренне возмутился судья.
– Вам известно, кто там бродит?!

– Вряд ли чудище лесное, - огрызнулась я.

– Вас недавно убить пытались, - коварно начал он, снова обхватив меня за талию, не пуская.

– Нам точно об этом не известно, - ответила я ему в тон.
– Может, убить пытались вас.

– Да неужели?
– хмыкнул он.

– Как версия - кузнец был безумно в меня влюблен, избавился от моего мужа, а тут появились вы.

– Кузнец - мертв, - судья зачем-то оглянулся.

Я воспользовалась этим и выскользнула из его объятий, начав подниматься по лестнице. Если там и правда моргелюты, успею хотя бы предупредить, чтобы смылись.

Вслед мне понеслось еле слышное чертыханье, а потом, судя по тому, как задрожала лестница, судья полез за мной следом.

Надо поторопиться!

На одном дыхании забравшись до самого верха, я откинула крючок, распахнула дверцу голубятни и... едва не свалилась с лестницы.

– Что здесь происходит?..
– спросила я ошарашено.
– Вы что тут делаете?!.

Признаться, я ожидала увидеть моргелютов, каких-нибудь бородавчатых ведьм, на худой конец - господина Ларка, наблюдающего за необыкновенными голубями, которые сидят на дереве, но не увидела ни того, ни другого, ни третьего.

В голубятне, вокруг светильника, стоявшего на полу, взявшись за руки бродили голые девицы. Их было человек десять, если не больше, и ни на одной не было ни одной тряпочки.

При моем появлении, девицы замерли и оглянулись. Некоторых я узнала - зеленоглазая Кармэль, блондиночка Модести, энергичная брюнетка Тэсса...

– Это вы, госпожа?
– пролепетала Модести.
– Как вы нас напугали! А почему вы.

– А почему вы все голые?!
– я никак не могла прийти в себя от этого зрелища.

– Голые?
– снизу послышался заинтересованный голос судьи, и лестница затряслась сильнее.
– Совсем голые? Кто?..

Услышав его, девицы завизжали, как сумасшедшие, разорвали хоровод, взмахнули руками и. в окно голубятни толкаясь и теряя перья вылетела стая птиц. Голуби!.. Целая стая голубей!..

– Кто здесь?
– Кроу добрался до самого верха и пытался заглянуть внутрь, но я ему мешала, и он встал на одну ступеньку со мной, прижав меня к лестнице.
– Никого нет! С кем вы говорили, хозяйка?

– Ах, какую прыть вы проявили, сударь, - сказала я желчно, пихая его локтем в живот. Судья крякнул, но с места не сдвинулся.

– Драться-то зачем?
– спросил он, вытягивая шею.
– Я не ослышался? Вы сказали, что тут были голые женщины?

– Вам-то что до голых женщин?
– я пихнула его локтем второй раз.
– И с чего это вы навалились на меня? Перепутали с матрасом? Спускайтесь сейчас же!

– Ударите ещё раз, - пообещал Кроу, - и я свалюсь.

– Туда вам и дорога!

– .вместе с вами, - держась одной рукой за перекладину, другой он обхватил меня за пояс.

– Отпустите меня и спускайтесь!
– приказала я, но драться благоразумно прекратила.
– Вас бы больше взволновало, что эти голые девицы превратились в птиц! Развели тут рассадник ведьм и чертей! Куда только король смотрит!

– Значит, ведьмы?
– рука судьи сдавила меня так, что перехватило дыхание.
– А вы, хозяйка, не одна из них?

Губы его касались моего виска, и я чувствовала - конечно же, чувствовала! и ошибиться не могла!
– что судья прижимался ко мне с явным удовольствием. Нравилось ему ко мне прижиматься! Бесстыдник! Развратник! Полез за голыми девицами, а осталась только я!

– Напоминаю вам, - произнесла я ледяным тоном, хотя меня всю трясло - как током пробивало, - что я честная вдова. И вы не имеете права говорить мне такое и... и... да хватит ко мне прижиматься!..

– Думаете, хватит?
– хрипло спросил он.

– А вы думаете - нет?
– съязвила я.

– Уверен, что - нет, - заявил он, схватил меня за подбородок, заставляя повернуть голову, и через секунду мы уже целовались, стоя на лестнице на высоте трех метров от земли, возле голубятни, откуда только что упорхнула стайка ведьмочек.