Месть Роха

Пока он лихорадочно соображал, как предупредить об этом Варта, события начали разворачиваться с пугающей быстротой и совершенно непредсказуемо.

На переговоры в этот раз Краме отправил одного только Фурса. Сорем прекрасно видел, как тот подъехал к воротам, и что его почти сразу, как несмышленое дитя, спеленали арканами и затянули через частокол внутрь крепости. Это произошло так стремительно и неожиданно, что все на какое-то время потеряли дар речи.

А когда отрубленная голова Фурса на виду у всех перелетела через забор, Краме словно обезумел. Он понесся к вратам, и весь отряд тут же последовал за ним.

Это шанс, и упустить его Сорем просто не имел права.

Соскользнув с кирги, он дал тому под зад увесистого пинка, а сам устремился в лес.

Немного отбежав вглубь, он наткнулся на высоченное дерево и сразу же без раздумий стал карабкаться на его вершину. Лезть было неудобно, мешал рюкзак, но огромный опыт в подобных упражнениях помог и в этот раз.

Взобравшись, он поудобнее зацепился за ветки ногами и посмотрел на сражение, которое развернулось почти у самых ворот в селение.

Одного взгляда хватило на то, чтобы понять, — отряду Краме осталось немного, и до полного разгрома остаются считанные мгновения, хотя нет… есть еще островки сопротивления, и один из них — это Варт со своим смертоносным кнутом. Он сражался с каким-то громилой, у которого в руках, к удивлению Сорема, оказалось не что иное, как оружие Древних, которое еще несколько минут назад принадлежало самому Краме. Гигант схватил его за ствол и, размахивая им как дубиной, наседал на Варта, пытаясь сократить с ним дистанцию.

А где же сам Краме?

А вот он! Увернувшись от копья одного из нападавших, он как-то умудрился сбить с ног другого и предпринял отчаянную попытку прорваться сквозь распахнутые ворота внутрь поселения, и это удалось ему, но уже через пару секунд он вылетел спиною вперед, сбив какого-то замешкавшегося бойца с ног. Следом за ним из ворот выскочил бородатый воин с мечом в руке. На него кинулся кто-то из поисковиков. Бородач увернулся от меча и наотмашь ударил рукой напавшего по лицу. Сорем не поверил своим глазам, но увидел, как голова в шлеме слетела с плеч, словно ее смахнули топором.

Сорем перевел взгляд на то место, где еще пару мгновений назад он видел Варта, и от досады и жалости стиснул челюсти.

Единственный человек, которого он мог бы назвать в этом отряде своим другом, стоял сейчас на коленях и, что-то отчаянно крича, пытался обратно приставить к культе почти отрубленную кисть, повисшую на тонком лоскуте кожи…

В этот момент мимо него пробегал, размахивая мечом, всё тот же бородатый воин, и голова Варта покатилась по траве, орошая кровью всё вокруг.

Всё, битва была проиграна вчистую, и теперь Сорему предстояло в одиночку искать отряд племянника, выискивая их следы. Но то, что он увидел в следующее мгновение, поменяло все планы. Он заметил Краме и Смуэля, активно работавших локтями, отползая от места сражения.

На них пока никто не обращал внимания. Все были заняты добиванием раненых, поимкой разбежавшихся кирги и сбором многочисленных трофеев.

Сорем с высоты дерева прекрасно видел, как Краме и Смуэл отползли метров на тридцать, а потом вскочили на ноги и припустили к ближайшему лесу в надежде затеряться среди деревьев и густой листвы.

Их заметили. Заулюлюкали и начали пускать стрелы, не удосужившись даже пуститься в погоню. Вот вокруг Смуэля вспыхнул синеватый защитный кокон, затем такой же возник вокруг Краме, но до деревьев уже было рукой подать, и беглецы, добежав до укрытия, скрылись в густой листве.

Зацепившись за ветку, Сорем увидел, что за беглецами никто так и не погнался, и решение, как быть дальше, пришло само по себе. Только находясь рядом с Краме, он сможет как-то помочь племяннику и его отряду.

Решено!

Он быстро спустился с дерева и, поправив за спиной опостылевший рюкзак, поспешил наперерез беглецам в надежде нагнать их в лесу.

Это удалось ему примерно минут через десять.

Среди густой листвы Сорем увидел стоявшего вполоборота Краме в собранном на голове шлеме. Грудная пластина его доспеха изрядно прогнулась внутрь, как будто в нее со всей дури саданули осадным тараном. В одной руке он держал меч, в другой кинжал.

Сорем услышал позади подозрительный шорох и, остановившись, чуть повернул голову.

За его спиной стоял окровавленный Смуэл с мечом наготове.

— Ты не участвовал в битве, — глухо проговорил Краме, делая к нему навстречу шаг. — Почему?

Сорем заметил, что движения командира несколько скованы, и вся правая сторона его доспеха сильно искрит, когда тот делает шаг или шевелит рукой. В одном месте даже появился легкий синеватый дымок, распространяющий вокруг Краме нестерпимую вонь.

Не надо быть большим знатоком, чтобы понять, — броня командира серьезно повреждена, и двигаться ему в ней, по всей видимости, теперь крайне неудобно.

— В самом начале схватки, — начал оправдываться Сорем, — стрелой убило моего кирги, и, падая, он придавил мне ногу. Пока я пришел в себя, пока выбрался, исход боя был уже предрешен. Глупо было погибать за компанию вместе со всеми. Я затаился. Потом увидел вас и побежал следом.

Он оглянулся назад и дружески кивнул Смуэлю.

— Мы всё еще отряд. И я с вами.

Краме несколько секунд стоял неподвижно, затем легонько хлопнул себя ладонью по лбу и шлем начал собираться в воротник, но не полностью. Несколько пластин застряли на полпути, и по ним пробежала волна искрящихся огоньков. Снова запахло палёным, и командир досадливо поморщился.

Сам он выглядел неважно. Слипшиеся волосы, бледное, с заострившимися скулами лицо. Кажется, за эти полчаса, прошедшие с начала боя, он осунулся и постарел лет на десять. Только глаза его всё еще горели жаждой мести и решимостью довести дело до конца.

— Перевяжи Смуэля, — Краме сделал вид, что он поверил Сорему, и начал поспешно стаскивать с себя бесполезный уже доспех.

У ловца была сломана пара рёбер, глубоко рассечен лоб, и выбито четыре передних зуба. Если учитывать ту молотилку, под которую попал отряд, то он отделался на редкость легко.