Между вороном и ястребом

– От ребенка' - уточнил Аластор. искоса глянув на каменное лицо Дункана.

– Именно.
– подтвердил Аранвен.

– Они сказали, что истинно добродетельные девицы не попадают в подобные обстоятельства. И если моя мать оказалась наедине с мужчиной, способным на преступление, то сама виновата. Де ла Гуэрра решили что она отправится а отдаленное поместье, - тихо уронил Дункан.
– Пообещали, что обеспечат ее всем необходимым, позволят пожизненно затвориться от мира и молить Благих о прощении. Только так она может искупить вину перед благородным родом, который случайно произвел на свет непотребную девку. Ведь кто еще может отдаться мужчине до брака и не искупить этот позор собственной смертью?..

– Действительно, — сквозь зубы согласился Аластор.
– Кто еще...
– С трудом разжал челюсти, которые свело от злости глубоко вдохнул, вэщохнул и бросил - Продолжайте, милорд Как я понимаю, леди отказалась от столь... великодушного предложения?

– Да, ваше величество.
– склонил голову Аранвен, свезкнув серебром седины.
– Вместе с ним она отказалась от имени, титула и прав урожденной дворянки Леди Кармела сама предложила свсю руку королевскому архитектору, безнадежно влюбленному в нее простолюдину, не смевшему даже мечтать о браке с такой знатной дамой. Конечно. Юджин Роверстан узнал о ее несчастье, но согласился дать будущему ребенку свое имя и никогда не вспоминать обстоятельства его зачатия Семья де ла Гуэрра отреклась от леди Кармелы. оба двора ее тоже осудили за столь неравный брак, но королева Розаберта из своих средств пожаловала ей приданое и разрешила бывать при дворе Дорвенанта. если кузина того пожелает Насколько мне известно, леди Кармела этим правом ни разу не воспользовалась.

– И не воспользуется.
– тяжелым холодным голосом подтвердил Дункан.
– Так же. как не ступит на землю Арлезы. пока не получит извинений от семьи де ла Гуэрра. Что, увы, не слишком вероятно. Однако это ее решение и оно незыблемо. В храмовой книге мое рождение записано на три месяца позже, чем случилось в действительности - по личному распоряжению милорда Ангуса, да благословят его Семеро.

– Он посмотрег на канцлера, и тот ответил сдержанным кивком, а потом добавил:

– Кровь Дункана проверена родовым камнем Дорвеннов, и результаты проверки хранятся в личном архиве моей семьи. Если пожелаете, заше величество, я готов их предоставить.

– Благодарю, обойдусь.
– отозвался Аластор и скривился - виски заломило от напряжения.
– Так почему вы не взяли корону, магистр? Грае на трон у вас не меньше, чем у меня А то и побольше - кровь-то старше!

– Как я уже сказал, ваше величество, на это много причин, - размеренно заговорил Дункан.
– Первач из них может показаться незначительной по сравнению с политическими интересами, но я люблю свою мать и не хочу напоминать ей о прошлом Увы. хотя мы оба с вами - бастарды, но есть огромная разница. Вы стали плодом взаимной страсти, а я - позорным последствием насилия. Сейчас моя матушка живет в любви и уважении, мой отчим любит меня так же, как лорд Валэдерсн - вас. а их дети чтят меня как старшего брата Если правда откроется, она принесет а нашу семью гсре и унижение. Матушке придется либо нарушить клятзу и доказывать, что она - невинная жертва, либо прослыть женщиной, предавшей свою кузину-королеву ради постели короля. Как вы думаете, во что скорее поверят люди?

– Как обычно - в самое худшге.
– подумав, сказал Аластор. и Дункан кивнул

– Именно, ваше величество. И если даже за давностью лет мы избежим ссоры с Арлезой, если удастся объяснить почему это преступление было скрыто Захотят ли лорды Дорвенанта увидеть на троне таксго короля?

– А почему нет?
– искренне удивился Аластор.
– Вы же происходите от сразу двух королевских линий¹ Обстоятельства те еще, конечно...
– Он осекся, а потом, несколько мгновений помолчаз, сказал - Мне искренне жаль зашу мать. И я клянусь, что не считаю ее ни з чем виноватой, ho на трон у вас все равно прав больше'

– Ваше благородство как обычно делает вам честь.
– негромко сказал Дуикан.
– Однако посмотрите на меня беспристрастно, ваше величество. Дорвенант — северная страна, к южанам здесь относятся недоверчиво, а моя арлезийская кровь написана у меня на лице знаками, которые не стереть На троне Дорвенанта привыкли видеть ДорЕеннов не только по крови, но и по облику. К тому »:е я разумник, вам напомнить, что говорят о магах нашей гильдии? Думаете, сто лет - это большой срок, если речь о поклонении Барготу? И вот сразу после Разлома, устроенного барготопоклонниками. корону требует не просто бастард но явный южанин и. к тому же. маг белой искры. Трудно даже придумать, кто будет пользоваться у лордов и простого народа меньшим доверием.

– Но это же глупо...
– растерялся Аластор.
– Вы служите Дорвенангу и Ордену... Это... несправедливо, в конце концов¹

– Далеко не все люди умны и справедливы монсиньор - пробормотал за его плечом Лучано.
– Вообше-то. их куда меньше, чем других - склонных судить по цве~у кожи или мантии. В Дорвенанте голубым глазам веэят больше, чем черным, а шутки про южан хороши, пока не касаются чести короля..

– Лорд Фарелл праз - снова склонив голову, согласился Дункан.
– Вспомните хотя 6oi лорда Кастельмаро. ваше величество. После Разлома он поклялся вам в зерности не просто искренне а с восторгом. Потому что увидел перед собой истинного Дорвенна - светловолосого и светлоглазого, каждой чертой похожего на череду славных предков - и к тому же молодого героя, будто явившегося прямиком из легенд. Вы никому не были известнь, но даже это стало вашим огромным достоинством. Человеку без прошлого легче стать в глазах людей таким каким он пожелает Я же достаточно известен з Дорвенне и как сын королезского архитектора и как магистр Белой Гильдии, и сам по себе. Вы могли зыстроить вашу репутацию с самого фундамента, мне сначала пришлось бы сломать предыдущую и сровнять развалины.

– Поморщившись, Аластор снова про себя признал, что Дункан и в этом прав

– Все равно не верю, что вы бы не справились.
– сказал он из чистого упрямства - Зато вам не пришлось бы терять время на учебу, как мне. С лордом Ангусом вы давно знакомы, а в управлении королевством понимаете больше, чем весь мой Совет вместе взятый. Дункан, вы же действительно знаете - как и что нужно делать¹. Еще и мысли читаете..

– Вот за это меня убили бы в первую очередь, — невозмутимо сообщил разумник.
– Люди, знаете ли. предпочитают хотя бы свои мысли оставлять при себе. Думаете, я бы смог объяснить, что мне не нужны их личные тайны? И что я не влияю на разум подданных магией, заставляя принимать выгодные мне решения? Кто бы мне поверил, ваше величество?
– Помолчав, он как-то неуловимо подобрался и сказал с таким каменно непроницаемым лицом, что чутье Аластора вдруг взвыло о непонятной опасности: - А главное, у них была бы веская причина этого опасаться Помните, я обещал вам полную откровенность?

– Так...
– нахмурился Аластор.
– Еще откровеннее? В чем теперь вы хотите признаться?

– В том. что само по себе способно привести меня на плаху даже без участия в заговоре, ваше величество, - роено сказал Дункан.
– В том, что ни з коей мере не является моей виной, потому что я это не выбирал, но в глазах людей мои оправдания стань это известно, не будут иметь никакого веса. В том, что должно было перекрыть мне путь к трону, даже не будь у нас других кандидатов на корону...

– Да говорите уже!
– не выдержал Аластор и почузствовал. как Лучано вдруг стиснул ему плечи - резко и больно, словно понял, что имеет в виду магистр

– Ваше величество, я - Избранный Баргота.
– отозвался Дункан и через пару мгновений оглушительной тишины мягко добавил: - Простите я понимаю, что мы и так взвалили на вас тяжкую ношу. И будь моя воля, я постарался бы и дальше держать это при себе. Но раз уж обещал откровенность...

– Пальцы Лучано медленно разжались. Аластор едва это заметил, оглушенный, словно на тренировке пропустил удар кулаком от кого-то из северян. Он даже головой встряхнул и поморгал, а потом воззрился на разумника с тупым недоумением. Избранный... Баргота?¹ А у него вообще бывают Избранные?¹ То есть.. Не как Почему...

– Лу, выпить...
– выдавил он еще через несколько мгновений, продолжая таращиться на Дункана и едва замечая обеспокоенные, вроде даже сочувственные взгляды обоих Аранвенов - Как Избранный?..

– Сорвавшись с места, Лучано бросился к шкафчику в углу и вернулся с бутылкой арлезийского, наливая его прямо на бегу. Сунул Аластору полный бокал и сам глотнул из горлышка. Аластор выхлебал кисловатое вино как воду - в несколько глотков. Шумно выдохнул, поставил бокал на столик...

– Как обычно.
– с учтивой невозмутимостью пояснил Дункан, и только в его черных глазах заплясали искорки, но что это было за чувство, Аластор не понял.
– Если Семеро могут избирать проводников своей силы, глазами которых способны смотреть на мир. а иногда и творить некие деяния, то почему этого не может Баргот? Он ведь когда-то был Восьмым и равным в кругу божественных сущностей.