Между вороном и ястребом

– Троица безмолвно склонила головы тут же выпрямившись Лучано. заняв привычное место у жаровни, с величайшей осторожностью манипулировал посудой, не звякая и. кажется, едва дыша, словно от малейшего звука или шевеления воздуха могло случиться непоправимое. Аластор посмотрел на два мажеских перстня, лежащих на столике. О, теперь ему в полной мере был понятен смысл такого жеста Конечно, два сильных мага, один из которых, к тому же. Избранный, и без перстней многое могут, но... они ведь и правда готовы к любому исходу! Признались во всем, сами себя обезоружили и дали понять, что примут кару.. Честные благородные люди... Верные и покорные подданные... Мерзавцы Барготовы¹ В полном смысле этого слова! Ну что ж. хотят его решения - будет решение! Но сначала нужно загнать поглубже невыносимое желание орать и кидаться секирой. Он король, а не берсерк! И поступать нужно как король...

– Он протянул руку и дернул за шнурок, вызывая камердинера

–

– Глава 14. Ноша королей

–

–

– Смотреть на Альса было больно, однако не смотреть - тоже не получалось. Быстро растирая специи - самую чуточку, только смягчить вкус несладкого крепкого шамьета¹– Лучано искоса поглядывал на друга, словно превратившегося 8 каменную глыбу - жесткие черты хмурого лица, насупленные брови над ледяной голубизной глаз, упрямо сжатые губы. Не человек, а йотун из вольфгардских сказок¹ Чудовище, которое становится камнем под лучами солнца... Лучано очень надеялся, что Альс окаменел не навсегда! 11 если присмотреться... Вон. яростно бьется на виске живая голубая жилка, да и глаза блестят слишком зло и отчаянно, мертвенного равнодушия в них нет'

– Лучано бросил в ступку еще щепоть корицы - теплый мягкий запах, согревающий тело и душу. Пусть разнесется по гостиной напоминая о хороших днях, что видели эти стены. О. конечно, без приказа он не станет добавлять никаких зелий, ни успокоительных, ни для остроты рассудка. Но чуточку разогнать злую стужу, что плещется вокруг, будто волны холодного северного моря - это ведь можно? Пока волны окончательно не сомкнулись над головами...

– Грандсиньор Ангус, - осторожно мурлыкнул Лу, ставя шэнье на жаровню.
– Молю о прощении за невежество, но уверены ли вы. что это решение было полностью вашим? О. я скорее откушу себе язык, чем дурно подумаю о грандсиньоре Дункане.
– поспешно добавил он.
– но ведь среди помощников Денвера был маг разума. И. полагаю, довольно сильный, если Денвер сделал его своим помощником!

– Почему ему пришло это в голову. Лучано и сам не знал, но мысль-то интеоесная! Если заговорщики пошли на преступление под чужим влиянием вдруг это смягчит их вину? Которая, если бы спросили самого Лучано, была не виной, а заслугой!

– Подчинить разум Аранвенов невозможно.
– произнес лорд Ангус таким спокойным и обыденным голосом, что Лучано невольно насторожился, да и Альс, кажется заинтересовался.

– Это потому что вы носите амулеты?
– уточнил Лучано и торопливо поправился: - То есть артефакты!

– Мы. несомненно, носим артефакты - согласился бывший канцлер.
– К примеру, наш фамильный перстень способен определять ложь, а гербовая цепь - скрывать мысли Однако дело не в них. а в родовой особенности. Если ваше величество, пока мы ждем, позволит мне краткий экскурс в историю...

– Он глянул на Альса, тот кивнул и лорд Ангус, глубоко вздохнув, заговорил так размеренно, словно читал по памяти нечто давно известное

– Согласно летописи рода Аранвенов, записанной рукой леди Аран, когда Дорве и его спутники перевалили горы и остановились на границе будущего Дорвенанта, их отряд окружила магическая буря, а затем посреди наспех разбитого лагеря возникли некие существа - числом восемь. Приняв обличье мужчин и женщин, они назвались Благими Богами и предложили Дорве и его людям свое покровительство в обмен на искреннее почитание. Посовещавшись, изгнанники отринули прежнюю веру в зверобогов и согласились на новую за что были щедро одарены Прошу заметить, ваше величество, милорд Фарелл, - подчеркнул Аранвен голосом, - я сейчас говорю не о магии. Точнее, не о магической искре, которая досталась всем поровну а о более... личных наградах.

– Личных?
– уточнил Аластор.
– Об этом я ничего не знаю.

– Извините, ваше величество.
– вздохнул бывший канцлер.
– Увы. в юности вас учили как простого дворянина. А это знание, хоть и не относится к числу секретных, все-таки больше принадлежит королевской семье и Трем Дюжинам Да и в них обычно передается от главы рода к наследнику. Хотя известно и тем, кто особенно интересуется историей - вот как Дункан

– Разумник молча склонил голову, и Ангус продолжил:

– Вам, конечно, известен дар Благих самому Дорве?
– Теперь уже кивнул Аластор. а Лучано. спохватившись, снял шэнье с огня и принялся процеживать шамьет, решая важнейший вопрос - капнуть ли туда все-таки самую чуточку апельсинового сиропа.
– Однако его спутники, как я сказал, тоже не остались обделенными. Каждый в дружине выбрал себе покровителя по сердцу и получил от этого Благого или Благой награду для себя и всех своих потомков. О некоторых дарах вам должно быть известно, ваше величество, просто вы не соотносили их с историей Дорвенанта. Основательрода Бастельеро. например, был ведьмаком, он умел говорить с мертвыми и проклинать живых. Лично присягнув Претемной Госпоже, он попросил для себя и тех своих потомков, что пойдут его путем, неснимаемости проклятий. Да- да, знаменитый дар Бастельеро, которым они столь гордь

– На губах бывшего канцлера появилась и тут же исчезла тень снисходительной улыбки, и Аранвен продолжил:

– А вот лекарь отряда поклялся в верности Милосердной Сестре и попросил у нее знание о том, кто может быть излечен, а кто умрет непременно. От этого лекаря пошел род Мэрли. и целители из их семьи, даже самые юные и необученные, наследуют родовой дар. Были разумеется, и другие. Вольдеринги к примеру, пожелали видеть то, что другие не замечают а Кастельмаро особенно удачливы в поисках, но не любых, а лишь того, что им жизненно важно. В старшей ветви рода Эдалан рождаются лишь мальчики. Логрейны всегда знают наперед погоду... Если желаете, можете запросить у секретаря полный список, чтение любопытное и полезное. Ну а леди Аран. ведунья и одна из немногих женщин в отряде, попросила ясного разума для своих потомков Разума, который никто не сможет замутить или подчинить - Он помолчал и добавил так же ровно: - В летописи не говорится к кому обратилась со своей просьбой Лебединая Дева точнее, эти строки позже были вымараны. Однако ее просьбу исполнили, и любая попытка подчинить разум Аранвенов заканчивается весьма печально для попытавшегося Чуть больше двухсот лет назад это попробовал сделать один разумник. По его словам, он являлся Избранным Баргота. И, очевидно, был уверек что сможет зачаровать главу рода Аранвен, тогдашнего канцлера.

– И... что с ним случилось?
– поинтересовался Аластор и уточнил: - С тем разумником?

– Он полностью лишился рассудка, - спокойно ответил лорд Ангус.
– Разума в нем осталось не больше, чем в лопухе

– Как-то не сгишком умно для Избранного самого Баргота м?
– вставил Лучано. подавая Аластору шамьет.
– Получается, синьор нагло врал?

– Или полностью лишился милости своего покровителя.
– уронил Дункан.
– Кого Баргот хочет наказать, того способен лишить соображения. Во всяком случае, так о нем говорят.

– У Лучано на сзык просилось, что грандсиньор мог бы сам узнать это у патрона, однако момент для подобной шутки был явно не подходящий. Зато с немыслимой яркостью вспыхнуло в памяти видение на холме - вздыбленный конь топчущий копытами демонов, и всадник, что спрыгивает с него и полосует саблей ладонь. Брызги крови, словно тающие в воздухе, яростный взгляд и арлезийские проклятья. Немилости своего покровителя грандсиньор Дункан явно не боялся!

– Так получается.
– Аластор хлебнул шамьета и с удивлением глянул в чашку - забыл, наверное что сам велел сварить несладкий и покрепче.
– Аран попросила дар у . Баргота' Кто еще может наделить свойством, относящимся к разуму? Баргот или Великий Безликий. Но если бы второй - в летописи это осталось бы...
– Леди Немайн склонила голову, едва заметно улыбнувшись, как при удачном ответе старательного ученика. — А потомкам Дорве дар не перешел? У них же были общие дети!

– Но линию Дорве продолжил старший сын.
– подсказала леди Аранвен.
– А наследство Аран досталось младшему - вместе с именем Аранвенов. Дорв? и Аран - единственная чета, от которой произошли сразу два рода - и каждый одарен по-своему. Да, мы стараемся не говорить, у кого Аран просила милости, но ведь тогда Благих было восемь...

– Альс кивнул, а Лучано снова благоразумно оставил при себе, что дар грандсиньора Баргота полезностью прееосходит если не все дары Благих, то очень многие. Целителю, конечно, распознавать неминуемую смерть пациента - дело полезное, а эт умения видеть скрытое или находить нужное Лучано сам бы не отказался. Но ясный разум .. Синьора Аран знала, что просить! И снова встает вопрос которым Альс наверняка и сам уже задался: если он казнит Аранвенов-старших. то сможет ли доверять их сыну?

– И тут дверь арлезийской гостиной приоткрыласо, пропуская сухопарую фигуру старого камердинера.

– Ваше величество...

– Джастин поклонился, а затем замер посреди гостиной, всем своим видом изображая полную готовность к исполнению приказов.

– «Зачем Альс вообще его позвал?
– только сейчас мелькнуло у Лучано в мыслях.
– Не за секирами же послать! Бред какой... И не булочек подать к шамьету... Что может рассказать камердинер, пусть и доверенный, но вряд ли посвященный в государственные секреты?»