Мифы и легенды Китая
Шрифт:
Благодаря заботе старушки змея росла очень быстро и вскоре достигла длины в 1 чжан (ок. 3 м). Несмотря на это, старушка продолжала относиться к змее как к своему родному ребенку. Возможно, у старушки не было никого, кому она могла бы подарить свою любовь. Проблема заключалась в том, что змея испытывала привязанность только к старушке, но не к другим людям или животным.
Однажды случилось несчастье. У главы округа был прекрасный конь, которого змея съела. Разгневанный потерей любимца, правитель начал расспрашивать людей о местонахождении змеи и узнал, кто ее владелец. Он послал слуг, чтобы те схватили старушку
На следующий день один из жителей деревни, словно одержимый, вдруг стал требовать встречи с главой округа. Несмотря на все попытки односельчан и стражников остановить его, он, казалось, обрел небывалую силу и прорвался в управу. Заинтригованный глава округа согласился встретиться с ним. Человек странным голосом, словно зверь, который научился говорить, произнес:
— Слушай меня, правитель. Это я съел твоего коня, так почему же ты убил мою мать? Я обязательно отомщу тебе и жителям деревни за ее кровь!
После этих слов он упал на землю, из его рта пошла белая пена. Он забился в конвульсиях. Испуганные стражники подбежали, чтобы помочь ему подняться, но обнаружили, что он уже мертв. Правитель и окружающие были встревожены этим странным происшествием. Они поняли, что змея, выращенная старушкой, вселилась в человека, чтобы передать свое послание. Люди вызвали шамана, чтобы провести обряд для успокоения духа. Однако во время обряда шаман сильно испугался и сказал:
— Дух змеи слишком рассержен, я не могу его утихомирить. Вам нужно как можно скорее покинуть деревню, иначе все погибнут.
После этих слов шаман прекратил обряд и уехал из деревни.
В течение следующих сорока дней каждый день гремел гром и бушевали сильные ветры. Жители не понимали, что происходит, и были охвачены страхом. На улицах не было ни души, все заперлись в своих домах и молились, чтобы кошмар поскорее закончился. Через сорок дней гром и ветер стихли. Люди решили, что наконец наступило спокойствие, и начали выходить из домов.
Статуэтка дракона с рогом, XIV в.
The Metropolitan Museum of Art
Однако на улице они взглянули друг на друга и ужаснулись. У каждого из них на голове лежало по рыбине. Они спрашивали друг друга: «Почему у тебя на голове рыба?» — но никто не знал ответа.
Той же ночью начался ливень, словно небо прорвало, и дамба местного водохранилища разрушилась. Вода затопила деревню и земли в радиусе 40 ли вокруг нее, погубив всех жителей вместе с главой округа. Деревня превратилась в большое озеро, куда позже часто приезжали рыбаки ловить рыбу. Но дом старушки, которая вырастила змею, остался нетронутым. Змея, как и было предсказано устами человека, отомстила за свою приемную мать.
Кем же была змея, которая утопила всю деревню ради мести? Судя по тому, что у нее был рог, это мог быть дракон. Согласно легендам, если змея живет тысячу лет и постигает Путь, у нее вырастают рога, а затем появляются лапы, и она превращается в дракона. Поэтому
вполне возможно, что змея на самом деле была молодым драконом. Драконы живут в прудах, озерах, реках и морях и считаются божествами воды, способными управлять дождем. Вполне возможно, что дракон мог сломать водохранилище и затопить деревню.А еще драконы считаются повелителями рыб. Как известно, Царь драконов живет в море и управляет морскими жителями. Именно по этой причине у людей на головах оказались рыбины.
Пожары всегда считались страшным бедствием, поэтому их часто связывали с нечистью из мифов. В «Обширных записях годов Тай-пин» есть две интересные истории о духах, вызывающих пожары.
Первая история такова. Во времена Пяти династий и Десяти царств жил человек по имени Люй Шицзао, который правил округом Чичжоу на территории современной провинции Аньхой и благодаря этому значительно увеличил свое состояние. Честному чиновнику было бы трудно накопить огромные богатства, занимая подобную должность, поэтому, вероятно, он не отказывался от взяток.
Как бы то ни было, сколотив состояние, Люй Шицзао выдал дочь за человека из Янчжоу, что на территории современной провинции Цзянсу. Чтобы произвести впечатление, он подготовил богатое приданое и поручил слуге доставить его. Слуга, погрузив приданое в лодку, плыл по реке Чжусяоцзян и ночью решил пришвартоваться у берега. И тут, словно из ниоткуда, у кромки воды появился даосский маг. Его длинные волосы были распущены, глаза остекленели, а изо рта текла слюна. Он выглядел так, что его вряд ли можно было назвать вменяемым.
Внезапно даос запрыгнул в лодку, полную приданого, которое Люй Шицзао отправил в дом сватов. Он быстро пробежал по палубе. Везде, где его ноги касались пола, вспыхивал огонь, мгновенно сжигая приданое. Но, что удивительно, огонь не причинил вреда людям и не повредил лодку. Когда пламя погасло, незнакомец исчез так же внезапно, как и появился. Возможно, это был дух, ненавидевший коррумпированного Люй Шицзао.
Вторая история произошла в эпоху Тан. Один из министров по имени Цзя Дань (730–805 гг. н. э.), завершив дела в императорском дворце, вернулся к себе домой и вызвал одного из стражников, охранявших Восточные ворота города Чанъань.
— Я вызвал тебя, чтобы поручить особое дело.
— Что за дело, господин?
— Завтра в полдень две женщины с очень странной внешностью войдут в Восточные ворота. Когда это случится, ты должен избить их дубинкой как можно сильнее. Даже если они будут умолять о пощаде, ни в коем случае не проявляй милосердия. Если они попытаются убежать, преследуй их и продолжай избивать.
— А что, если они умрут от побоев?
— Не беспокойся. Если они умрут от твоих ударов, это будет даже лучше. Просто запомни мои слова и действуй точно так, как я сказал.
Стражник был в недоумении, но согласился и вернулся на свой пост. На следующий день, в полдень, он увидел двух монахинь, приближающихся издалека.
Чем ближе они подходили, тем больше стражнику казалось, что они очень странные. Монахини выглядели вульгарно: на их лицах был толстый слой красной пудры, а их тела были обернуты ярко-красной тканью. Их облик совсем не соответствовал строгой аскетичности, характерной для монахинь.
«Наверняка это не монахини, а те странные существа, о которых говорил министр», — подумал стражник. Он бросился к женщинам и начал избивать их дубинкой. Монахини закричали: