Мое побережье

Высокомерный, капризный сноб.

— Давай, вставай, — Брюс выглядел уставшим. Разумеется, тот и не подумал. — Мне тебя на руках отнести к машине?

Я могла слышать наигранное цоканье. Едва волоча языком, он продолжал поддерживать статус королевы драмы. Старк неуклюже оперся на подлокотники, начал, качаясь, медленно подниматься, да в следующий момент корабль заштормило, и он очень рискованно шагнул на нетвердых ногах в сторону тумбочки с острым углом.

— Тише, тигр, — Беннер поймал его буквально в полете, вынужденно обхватывая за талию. Тони ткнулся лицом в его плечо, что-то недовольно промычав, и оказался, судя по всему, очень довольным сложившимся положением. — Ты идти-то хоть сам можешь?

— Я нормальный, — с запинкой, громко возразил он. — В прошлом году я читал доклад об интегрированных цепях, и ты думаешь, что я не способен спуститься по лестнице? — он решительно отмахнулся от физической поддержки в лице Брюса, и, не могу выразиться иначе, как поплыл к выходу.

Беннер покачал головой, заприметил на кровати черную кожаную полоску с массивной бляшкой и обратился ко мне:

— Его ремень? — Я согласно кивнула. Он несколько раз обернул тот вокруг ладони, направляясь следом к двери и терроризируя внимательным взглядом покачивающуюся спину. — Кажется, кто-то допился до стадии «железный человек».

Я лишь криво дернула губами в попытке улыбнуться, вспоминая далекий ноябрь и знаменательную вылазку в клуб.

Казалось, это было так давно.

Стрелка остановилась на четверти, часы солидно хрипнули и пробили — раз, и тотчас же им ответил заливистый, тонкий звон под потолком в холле, за входной дверью дома Брюса Беннера. На мгновение мне почудилось, что я услышала уханье совы за цветным витражом.

— Ты только не удивляйся, — начал говорить Брюс, и мне хотелось возразить, мол, моя память не настолько изношена, и я не забыла, как выглядит твоя славная обитель с привидениями, но дверь отворилась, показывая в проходе фигуру с взволнованным лицом Наташи.

Этого я, воистину, ожидала меньше всего. Сомневаюсь, что застыла бы так же, встретившись нос к носу с обезглавленным дворецким.

— Я тебе звонила, почему не брал трубку? — произнесла вместо приветствия, отступая в сторону. — Хотя, можешь не отвечать, — добавила она, когда Тони первый ввалился на порог и с жутким грохотом впечатался поясницей в комод.

Как ни странно, но отыскать его куртку и затолкать в «о, вижу знакомый отстоймобиль!» оказалось делом пяти минут. Он не буйствовал. Почти. Только заставил Брюса включить «Black Sabbath» настолько громко, что у меня слова песен находили отклик в желудке, и лирично завывал: «На этом тонущем корабле я несусь быстрее скорости света. То не пылает суперновая, черные дыры сворачиваются и исчезают из вида!..».

Брюс сообщил, что в рождественскую ночь остался предоставленным самому себе. Так, у меня и мысли не возникло, что нас может встречать подобный… сюрприз.

— Потом, — шепнул он, замечая мой буравящий взгляд, и пристроил на крючке свое теплое пальто. — Мы на минуту, — сообщил, подталкивая Наташу к гостиной, и обеспокоенно покосился на не прореагировавшего Тони.

— Я разберусь с ним, — не знаю, кому было адресовано сквозящее в голосе внушение — вероятно, самовнушение. — Тебе помочь? — пытаться заговорить с ним будничным тоном было… странно.

Старк не ответил; стоило счесть молчание за согласие и запирающую рот на железный засов гордость. Он не ляпнул ни единой гадости, пока я расстегивала замок на утепленной кожаной куртке с красивым натуральным мехом по краям ворота, в который вдруг захотелось зарыться пальцами, носом, прижаться, вдыхая прикипевший запах…

— Подожди, — он неожиданно остановил мою руку, потянувшую было куртку с плеч, и запустил пальцы во внутренний карман. Вытащил маленькую бирюзовую коробочку, перевязанную белой ленточкой. Под бантиком виднелся мелко пропечатанный логотип «Tiffany & Co.». — Это Джарвис настоял, — заговорил, едва я успела открыть рот в протестующем: «Нет», — он не в курсе, что мы… не ладим, — все-таки услышал, что я сказала тогда, в комнате, Беннеру. — Понятия не имею, что там, я не выбирал, — он всучил коробочку мне и попытался ретиво шагнуть в сторону, однако не принял во внимание свое состояние и чуть не запнулся о собственную ногу. — Можешь ее выкинуть, подарить кому-нибудь, делай вообще, что хочешь, мне все равно. Главное, я отдал, и…

Он замолк, когда я привстала на носочки и без слов клюнула его в щеку.

Взгляды пересечься не успели — я трусливо отвернулась, принимаясь разглядывать коробочку. Осторожно. Трепетно прикасаясь пальцами к ленточке, борясь с желанием потянуть за «хвостик».

Я не оставлю ее. От мысли на секунду кольнуло под сердцем: даже не узнаю, что внутри. Не придумала пока, как, но подарок придется вернуть Эдвину — хоть он и не был официальным дарителем, но других непосредственных связей со Старком и его кошельком у меня не имелось.

Я помедлила, кинув прощальный взгляд на бирюзу, прежде чем спрятала коробочку в кармане пуховика. Сейчас были дела поважнее.

— За что ты так на меня ополчи… Тони? — вид Старка, внезапно согнувшегося пополам, выбил из головы все заготовленные гневливые речи. — Нет-нет, только не в вазу, — я успела подскочить к нему и отобрать предмет декора, в котором болтался сухой веник, именуемый по явной ошибке частью дизайна. — Брюс! Где туалет?

Беннер ответствовал моментально:

— Прямо и налево! С ним все?.. — он приоткрыл дверь, подоспев к нам, и в унисон ему грохотнула крышка унитаза, а колени Тони повстречали твердый кафельный пол.

Именно, Брюс. С ним — все.

— Я постелю ему в своей комнате, — оповестил он, едва желудок Тони вывернуло наизнанку с первым рвотным позывом.

— И, если не сложно, приготовь, пожалуйста, зеленый чай?

Беннер согласно закивал и поспешил скрыться из виду, захлопывая за собой дверь. Я со вздохом прислонилась к прохладной стене. Ну, что ж. Блевать, так блевать.

Туалет здесь был совмещен с ванной; я успела детально разглядеть штору душевой кабины, прежде чем раздался звук слива.

Тони опустил крышку и присел на нового фарфорового друга. Попытался встать — не вышло; ноги подвели, водружая тело обратно. Прикрыв рот рукой, он бессильно оперся локтем о раковину — расстояние между двумя чудесами сантехники, стоявшими бок о бок, позволяло.

— Пеппер, выйди, пожалуйста, я выгляжу ужасно, — пьяный язык заплетался.

Не знаю, было ли это отголосками не пробудившегося материнского инстинкта или чем-то еще, но все глупые обиды сдвинулись на второй план, стоило лишь разок взглянуть на него. Такого.

Почти беспомощный Энтони Эдвард Старк. Словосочетание воистину из разряда бредовых. Кому расскажешь — не поверят.

О нем хотелось заботиться. Несуразно, и ладно; хотелось ухаживать, печься и оберегать без «задних», что говорится, мыслей, без потенциального извлечения какой-либо «выгоды», просто потому, что мне не плевать.

— Тс, — я тихонько шикнула на него и открутила кран, разбавила воду до комфортной прохладной температуры. — Надо умыться.

Пусть кто-то воротит нос, говоря, как, дескать, «это противно», пусть посмеиваются и называют дурой, не ведающей, что она творит, ежели раз за разом возвращается к человеку, который на ошметках разлетевшегося сердца только не станцевал, — на здоровье, пожалуйста. Но этот человек все еще остается моим лучшим другом, и я никуда от него не уйду. Не брошу, сделаю все и буду кем угодно, не перестану считать его замечательным во всех отношениях.