Мои были

Ко мне подошёл начальник участка Осокин П.И. и сказал: "Я знаю, что он пьянь, и что в споре ты прав, но что ты ещё молод и тебе надо учиться, а его заменить пока некому". Да, к нашему сожалению, в то время, в тех условиях, в той ситуации и начальник участка не мог с ним ничего сделать. А окружающие товарищи мне не раз говорили, чтобы я его хорошо отдубасил за те крики, оскорбления, угрозы, которые он делал. Я пока пошёл работать плотником, и вскоре отправился служить в Советскую армию.

После службы в армии я вернулся сюда работать и даже по просьбе этого Гришки Мазунина построил ему дом. Я постарался забыть его шестилетней давности выходки, и обиды мои улетучились, ибо я стал теперь заниматься бракёром и заведующим хозяйством.

Пос. Усть-Порыш, Кировская обл. 1951-1957г.г.

73. РЕМОНТ ТРАКТОРА.

Тракторист с помощником должны очистить и отремонтировать трелёвочный трактор, который установлен на открытой ремонтной площадке. Время утреннее, небо ясное без облаков, солнце светит ярко и пригревает тепло. Состав работы - нужно почистить машину, осмотреть и визуально определить износ и пригодность узлов и деталей, снять и заменить непригодные к дальнейшей работе узлы, детали и крепления. Пригодные к работе и необходимые для ремонта трактора изделия разложены вблизи на подстилке, разосланной на земле. Тракторист Коробов, мужчина лет сорока, среднего роста в грязной, никогда не стираной спецодежде, в потрескавшихся резиновых сапогах, не выглядит бравым молодцом. Помощник его - молодой парень лет пятнадцати среднего роста и телосложения, одетый в мятые пиджак, штаны и рубашку и обутый в кирзовые сапоги. Он работал на реке в бригаде сплавщиков, а сейчас его послали помочь трактористу отремонтировать трелёвочный гусеничный трактор. Они вдвоём очистили машину и стали менять изношенные, непригодные к дальнейшей работе узлы, детали и другие изделия на пригодные. Обязанность помощника состоит в том, чтобы взять из общей кучи необходимую годную деталь, очистить и подать её на место установки и помочь трактористу закрепить её на нужном месте в машине.

Помощник не обучен и не знает названий деталей, узлов, изделий и для чего они служат. Тракторист' знает, для чего служат детали и узлы, но не знает их названий и наименований, а потому, то и дело говорит своему помощнику, указывая на ту или иную необходимую деталь: "Подай вон ту хреновину". "А какую?" "Да, вон тую". "Да, какую тую?". "А которая ближе к тую!" Никчемная эта перепалка длится довольно долго и много раз и может просто перейти в банальную драку. Тракторист сходит с машины и сам выбирает деталь или узел или даже болт и гайку, вместо того, чтобы назвать точно изделие, его форму, вид и размер. Тогда работа пошла бы быстрее, не было бы недоразумений, не было бы бессмысленных, безумных и безмозглых криков на необученного и не знающего помощника. Безусловно, чтобы знать, надо учиться, причём постоянно, так как техника усложняется, появляются новые машины, новые технические средства. А наш тракторист был самоучка, ему показали когда-то, как заменить отдельные детали и узлы, как сделать соединения и крепления, как поставить болты и крутить гайки, как завести трактор и как работать на нём. Но этого мало. Нужно знать всё то с чем работаешь и при помощи чего работаешь, и при необходимости объяснять рядом работающим людям свои действия и согласовывать их со всеми, причастными к работе. Это нужно для качественного и толкового исполнения любой работы. Нам всегда и беспрестанно трезвонили руководители и не руководители о высокой производительности труда. А какая может быть производительность труда без знаний, без умения, без навыков, без овладения мастерством. Нужно научиться и знать те механизмы, машины, узлы, детали, с которыми ты работаешь, их названия, наименования, их назначение, устройство, принцип действия, принцип работы. Да ведь надо пояснять рядом работающим с тобой людям иногда все прерогативы данной работы, а если что- то не так, то недалеко до несчастного случая. А чему мог научить тракторист помощника тогда, когда он сам знал маловато, и ему самому следовало учиться.

Пос. Усть-Порыш. Кировская обл. 1951г.

74. ПОХОД ЗА СПИРТНЫМ.

Осенью 1951 года приближалась 34 годовщина Великой Октябрьской Социалистической революции. Этот советский праздник надо было отметить должным образом и даже с вино питием или водка питием, без чего праздник - не праздник.

Однако в нашем посёлке и в ближних и в дальних селениях спиртного не оказалось в наличии, так как его не завезли. Руководство нашего славного участка по просьбе трудящихся решило послать бригаду добровольцев в соседнюю Молотовскую область (ныне Пермский край) с заданием найти, купить и принести спиртное для работников нашего участка. Мы собрались бригадой, и пошли выполнять это деликатное порученное задание. И пошли мы пешком по берегу реки Камы хожеными и нехожеными тропами в соседнюю область искать, найти и закупить спиртное. Нашли мы его в дальнем селении и закупили то, что там было в наличии - тминную водку. Лучшего искать не надо ничего было, да и не нужно терять времени. Здесь же в этом селении мы переночевали у гостеприимных хозяев в просторном деревянном тёплом доме и ранним утром направились к себе домой. Поздно вечером мы со своим грузом в рюкзаках на плечах благополучно возвратились домой. Водку мы сдали руководству, которое разделило её по пол литровой бутылке на брата, то есть на каждого человека, работавшего на участке, в том числе на мужчин, женщин и подростков. Плакаты, лозунги транспаранты с поздравлениями и выспренными высказываниями власть предержащих мы написали и вывесили их на стенах общественных зданий. Праздник в ознаменование тридцать четвёртой годовщины Великого Октября в нашем небольшом лесном посёлке Усть-Порыш, расположенном на берегу реки Камы, рабочие-сплавщики отметили хорошо, достойно и даже с песнями и плясками.

Пос. Порыш. Кировская обл.1951г.

75. В ОБЩЕЖИТИИ.

Мы отучились в школе Ф.З.О., и пошли работать самостоятельно. Жить нас поселили в общежитие, а точнее в бревенчатый барак, построенный задолго до нас. Своего хозяйства мы ещё не имели и питались в поселковой столовой. Заработок наш был скуден и почти вся зарплата шла на питание. Одежда и обувь на нас была пока казённая, выданная нам в школе Ф.З.О. и не изъятая у нас после окончания обучения. В общежитии мы были предоставлены сами себе. Хотя тут работал комендант, который был обязан следить за нашими поведением, дисциплиной, обеспечивать должный порядок в бараке. Но мы его почти никогда не видели и не знали его толком. Женщины-уборщицы, которых мы называли техничками, и которые убирали и чистили все помещения барака и женщины- кастелянши которые стирали и меняли нам постельное бельё, они были нашими хозяйками. Эти люди сами работали и, хотя не имели многих прав, произвольно или непроизвольно, чисто по-человечески делали нам замечания, выговоры и заставляли выполнять простейшие правила поведения, предупреждали воровство, и тем самым почти не сознавая своих действий, воспитывали нас в духе дружбы, согласия и зачастую гасили нашу неуживчивость, несогласованность, неприязнь друг к другу, исключали потасовки, а то и драки.

Воровство было оно, есть и наверняка будет всегда, пока существует неравенство в доходах, зависть и многие другие пороки людей. Об этом говорит история, и говорят люди, которые пишут историю. Без такой пакости, как воровство, наверное, никакое общество жить не будет.

Один из наших жителей в бараке потерял деньги. Он получил зарплату, пришёл в общежитие, положил деньги в тумбочку, а сам отлучился погулять на природе, на красивом берегу реки Камы, или пошёл бездельничать по посёлку. Вернувшись в общежитие, денег своих он не нашёл. Ну и что же. Он смотрел на всех нас как на похитителей его денег. Украл деньги кто-то один, но не все жители барака. Он глядел со злобой на всех, но почему-то не чувствовал за собой ни какого-то промаха или вины в случившейся утрате. О том, что оставленные без присмотра средства могут быть утрачены, он должен был знать и предусмотреть сохранность своих личных средств, и не быть беспечным. Он решил сделать обыск у всех жителей нашего общежития, но кто будет это делать, неизвестно. Правоохранительных органов в посёлке нет, да и многие из нас послали бы подальше его с его предложением. Хотя находились наиболее слабые люди, которые сами предлагали, чтобы их обыскали сейчас же, чтобы доказать свою невиновность. Как будто бы это кому-то было нужно, тем более что все без исключения, кроме вора, мы были подавлены тем, что вина может падать на каждого невиновного. Плохо было нам всем и ему тоже. Мы были недостаточно взрослые люди, чтобы ему чётко и ясно сказать: "Хы сам виновен в своей утрате и пошёл вон от нас". Наконец, кто-то сказал: "Ты сам потерял, посеял свои деньги, а на нас сверкаешь свирепо, ты сам виновен, а мы нет".

Деньги это зло. Но мы не можем без них прожить. Эти монеты, разноцветные бумажки, с которыми мы идём в магазины, продовольственные, промышленные, хозяйственные, и с помощью которых мы оплачиваем различные оказанные нам услуги, проезд в транспорте и наконец, жильё. А потому потерять, посеять, утратить деньги это беда личная, а может быть и не только личная, но и коснуться других людей.

Пос. Порыш, Кировской области. 1950 год.

76. ДОРОГА ДАЛЬНЯЯ.

Мне очень хотелось пойти служить в Советскую армию. Думалось при этом, что в армии работать не нужно, а только тренироваться - бегать, прыгать, заниматься физической культурой, строевой подготовкой, учиться военному делу, изучать современное оружие и уметь действовать им в любой обстановке, и готовиться к встрече с врагами, шпионами, диверсантами. И. не в последнюю очередь, сменить образ своего существования и жизни.

Дома приходилось иногда много и тяжело работать, да ещё в условиях открытого пространства, и ненастной, нехорошей погоды - падающих с неба дождя, слякоти, снега, ветра и мороза, путающихся под ногами грязи и снежной массы. Моя работа была, можно сказать, созидательной - обрабатывать землю, выращивать и собирать урожай зерновых культур, овощей, кормов для скота, а также заготавливать древесину и строить жильё и другие необходимые объекты. Несмотря на не всегда ласковое обращение природы к нам, работа нас удовлетворяла, так как приятно было видеть конечные результаты своего труда и сознавать, что всё сделанное нужно всем, и используется обществом в своей деятельности.

В армии действительность оказалась совсем не та, о чём мечталось, грезилось, и что ожидалось. Хотя мы знали о рассказах увечных и не увечных воинов, вернувшихся с войны, в которых они говорили о том, что там убивают и калечат не только пулями, снарядами, бомбами, но и заставляют работать до полного физического изнеможения. В деревне считалось, что если парня не возьмут в армию по какой-либо причине, то он будет малопригоден для тяжёлой работы в сельском хозяйстве и в промышленности.

Нас призвали в армию. В городе Котельниче Кировской области выдали сухой паёк - консервы разные, солёное сало, крупы, чай, сахар и другие мелкие продукты. Мы устроились в четырёхосном грузовом железнодорожном вагоне-пульмане и отправились в дальний путь. Спросили своих сопровождающих военнослужащих, куда едем? Ответ: "Приедете, узнаете. Никому ненужных вопросов не задавайте".

Вагон оборудован двухэтажными деревянными нарами, расположенными у торцов вагона. В средине установлена металлическая печь с трубой, выведенной через крышу наружу, и служащая для отопления и приготовления питания. В боковых стенах вагона рядом с нарами устроены окна с металлическими решётками, через которые можно смотреть на белый свет и видеть окружающий внешний мир. Вход в вагон осуществляется через дверное полотно, отодвигающееся вдоль наружной стены. Мы тронулись и поехали в дальний путь. Проехали равнинные области, Предуралье, Урал. По названиям оставшихся позади населённых пунктов мы поняли, что нас везут на Восток. Железная дорога по равнине проложена ровно, без подъёмов и спусков, без крутых поворотов. По бокам железной дороги сделаны лесонасаждения для защиты её от снежных заносов или для этого установлены деревянные щиты. В месте пересечения Уральских гор дорога проложена по долинам и по взгорьям и петляет серпантином. Много поворотов, объездов вокруг гор, подъёмов и спусков. За Уралом началась равнинная Западная Сибирь, по которой дорога проложена без поворотов и прямо, как стрела. Мы через зарешеченные окна наблюдали разворачивающийся перед нами зимний пейзаж, природу - леса, заснеженные поля, деревни, сёла, посёлки и города, Всё это мы видим впервые в таком большом масштабе, и нам было интересно наблюдать такую картину.

Мы едем зимой. Холодно очень снаружи, а в вагоне теплее. Нашу металлическую печь топим и жарим постоянно, без перерыва каменным углём или коксом, то есть тем топливом, который нелегально заготавливаем из полувагонов грузовых поездов на остановках, или иначе проявляем солдатскую находчивость, точнее воруем. Сопровождающие нас офицер и сержант не обращают на это внимание. Несмотря на наши старания сделать тепло во всём вагоне, оно присутствует только вблизи топящейся печи и в средине вагона, а в углах и у торцевых стен холоднее и тут присутствует изморозь. На верхних нарах теплее, чем на нижних.