Моника 2 часть
Шрифт:
– Как же мне понять?
– Она полюбила его в минуту помешательства, а теперь он ее хозяин. Приказывает, таскает ее как тряпку, угрожает скандалом. Она боится его до смерти, страдает и плачет. Он мерзавец, Ренато, бандит! Но не провоцируй его, не вставай у него на пути. Позволь мне поговорить с ним.
– Не лги больше! – гневно взорвался Ренато.
– Ты не веришь? Клянусь, Моника написала это письмо! Она потеряла рассудок от страха и попросила моей помощи. Ее загнали в угол, она на краю пропасти, и прямо сейчас…
– Прямо сейчас что?
– Они беседуют там, за церковью! Она пытается убедить его уехать,
– Ты сказала за церковью?
– Ренато, дорогой, сжалься над Моникой, и прости меня. Прости, что не сказала. Она никогда не простит мне, если узнает, что ты знаешь. Она раскаивается и хочет покончить с собой, умереть.
– Из-за Хуана Дьявола? – вырвалось у Ренато, переполненного ядом и горечью.
– Не из-за него, а из-за свершенного греха и стыда. Я хочу, чтобы он оставил ее. Я пообещала купить его отъезд и молчание. Может, немного денег хватит.
– Ты полагаешь, хватит немного денег? – гневно взорвался Ренато. – Думаешь, Хуан настолько подлый, настолько продажный мужчина?
– Да, Ренато. Из-за него Моника помешалась. Она знает, что мама умрет, если случится скандал. Я обещала поговорить с этим зверем, упросить его. – Вскоре она прервалась, увидев, как уходит Ренато, и испуганно спросила: – Куда ты?
– Я пойду туда, а ты пойдешь со мной!
Он потащил Айме за собой. Напрасно та сопротивлялась. Он шел, словно безумный, ослепший, ничего не различая в хаосе чувств, его разум и жизнь вертелись в сумасшедшем вихре. Напрягшись изо всех сил, Айме взмолилась:
– Нет, Ренато, нет! Пожалуйста, подожди, послушай!
– Перед Богом ты повторишь все это!
– Нет! Ты сошел с ума! Не надо так со мной! – И отчаянно закричала: – Пожалуйста!
– Ренато, Айме, дочка! – напрасно взывал голос перепуганной Каталины, поскольку Ренато смерчем проносился через залы и сад, волоча Айме за собой, а голос Каталины де Мольнар неустанно кричал: – Ренато, Айме!
Пожилая женщина предчувствовала трагедию. Хотела побежать, но стала задыхаться, в глазах помутилось, и она упала на колени. Каталина увидела маленькую темную тень Колибри, но тот не остановился на ее отчаянный и рыдающий голос:
– Мальчик, мальчик! Быстро, на помощь!
– Что происходит? Кто зовет? – приближался нотариус, обеспокоенный криками о помощи, и изумленно воскликнул: – Донья Каталина!
– О, Ноэль, друг мой! Быстро! Нужно помешать этому! Позовите донью Софию! Нужно это предотвратить!
– Помешать чему?
– Он убьет мою дочь! Ай!
Она упала без чувств. Дрожащий Ноэль посмотрел по сторонам. Мрак и тишина окутали окрестности и сады. Грянул гром, встряхивая пространство, и шквал ветра просвистел меж листьев в густой чаще. Он тоже предчувствовал и дрожал от ужаса, но тщетно возносил глаза к небу, когда шторм уже приблизился. Бесполезно сдерживать бурю, невозможно схватить молнию, и невозможно предотвратить все это. И от беспомощности он воскликнул в мольбе:
– Боже мой! Боже мой!
4.
– Вы лжете! Вы пришли помешать мне, потому что выяснили про побег.
– Я пришла по просьбе Айме! Пришла от ее имени, чтобы вы осознали свое безумие и подлость! Пришла просить вас…
– Бесполезно
просить!Свирепый Хуан стоял перед Моникой, гневом горели высокомерные глаза. Он шел к ней, хотел уничтожить, ударить ее мощными кулаками, но смелая, бледная, холодная и грустная фигура остановила его порыв, внушая непреодолимое уважение, и в его потрясающих глазах красным огнем сверкнула ненависть:
– Предупреждаю, если Айме не появится в течение пяти минут, я найду ее, и никто и ничто меня не остановит. Даже муж!
– Вы хотите забрать ее силой? Вы понимаете, что она не хочет ехать? – гневно возразила Моника. – Она умоляет! Что ж, не умоляет! – отчаялась она. – Не хочет ехать с вами. Она очнулась от этой ничтожной глупости, которая теперь для нее ничего не значит. Айме сожалеет о своем безумии. Плакала, просила вас остановить; молилась, наверное, впервые в жизни, просила Бога спасти ее от вашей жестокости, дикости, грубой страсти.
– Кто так сказал?
– Она сказала! Теперь вы знаете, Хуан, она не хочет следовать за вами и просит оставить ее в покое!
– Вы смеетесь надо мной?
– Нет никакой насмешки. Она раскаивается, сожалеет о грехах, желает исправить свою жизнь, стать преданной и верной человеку, который уважает свою жену.
– Ложь! Пусть сама придет! Пусть в лицо скажет, поклянется всем, что не хочет видеть меня, пусть потребует забыть ее имя, и только тогда…
– Замолчите! – прервала Моника властно. – Кто-то идет. Спрячемся! – Вдруг словно мир обрушился на нее, и она вскрикнула: – Ренато! – И еще испуганней: – Айме!
– Да, я! – подтвердил Ренато, приближаясь к ним. – Самая подходящая минута, Моника. Знаю, ты притворялась, пренебрегла всем. Знаю, станешь упрекать сестру, что та рассказала, но она не могла молчать. Хочешь или нет, но я хозяин дома и глава семьи.
– Ренато! – в полном замешательстве пробормотала Моника.
– Меня не волнует, что ты думаешь, и что скажет Хуан. Вы в моем доме, а здесь идут по верному пути, играют по правилам, ведут себя с честью и достоинством. Если ты позабыл, Хуан, я напомню тебе и требую полного отчета в поведении с Моникой.
– Что? – изумился Хуан, не понимая, о чем говорит Ренато.
– Пойми наконец, Хуан, этот вопрос мы решим вдвоем, а не с женщинами, с которыми ты меряешься силами.
– Не представляешь, как мы это отпразднуем! – оскорбительно согласился Хуан. – Я желал встретиться с тобой лицом к лицу!
– Ну в таком случае я здесь! – жестко предложил Ренато. – Ты будешь иметь дело со мной и только со мной!
– Как пожелаешь! – бросил вызов Хуан, шагнув вперед и занес руку за пояс.
– Нет! Нет! Это нож! – крикнула Моника испуганно.
– У меня нет оружия! – заметил Ренато благородно и свирепо.
– Тем лучше! – согласился Хуан, швырнув нож на землю. – Лицом к лицу, как мужчина с мужчиной! Руками, зубами, ногтями, как пожелаешь! Я пришел увезти ее с собой и заберу вопреки тебе!
– Ты увезешь, если женишься на ней!
– Что? – растерялся Хуан. – Женюсь на ней?
– Моника мне как сестра. Если у тебя есть достоинство, то ты это исполнишь!
– Моника? – ошеломленно запнулся Хуан.
– Моника, да! – прервала Айме решительно. – Не отрицайте, Хуан Дьявол, не лгите. Вы сделали несчастной мою бедную сестру. Запугали, загнали ее в угол и страхом подчинили. Вы, вы…!