Мост душ

— Общество своих не бросает.

Мы загружаем припасы в красный рюкзак Лары, Лукас протирает очки и говорит, что нам действительно пора идти. Я бы хотела остаться здесь, в безопасности магазина, но он прав. Становится поздно, и мои родители будут ждать меня в отеле.

Джейкоб поворачивается к Филиппе, которая, похоже, ведет одностороннюю беседу с котом Аметистом.

— Извини, — говорит он, — за тот случай.

Она моргает и поднимает взгляд.

— Вещи ломаются, — отвечает она, пожав плечами, словно только что не ей выпало на долю потерять прекрасную дубовую витрину по вине капризного духа.

— Погодите, — говорит Майкл, — я кое-что вспомнил.

Он достает два брелока из шкафчика за прилавком. Гладкие стеклянные кружочки, нанизанные на шнурки. Он протягивает один Ларе, другой вкладывает мне в ладонь. Когда я смотрю на амулет, то вижу ряд синих и белых колец вокруг черной точки. Он похож на глаз.

— Сглаз, — подтверждает Майкл. — Это не сильно поможет остановить Эмиссара, но может выиграть вам немного времени. Заклинание предназначено для разрушения, когда кто-то желает вам зла. Оно должно разрушаться, когда опасность близка.

— Спасибо, — говорю я Майклу, убирая талисман в кармашек. А после смотрю на Рене и Филиппу. — Спасибо вам за всё.

— Удачи, — говорит Майкл.

— Будьте осторожны, — говорит Рене.

— Возвращайтесь в любое время, — радостно говорит Филиппа, когда Лукас выводит нас на улицу.

Глава шестнадцатая

Обратная дорога к отелю выходит странная. Не в том смысле, что за мной охотится эмиссар. Скорее в том смысле, что у меня так много вопросов, что я не знаю с чего начать.

Джейкоб кружит вокруг Лары, требуя рассказать каждую деталь комнаты за занавеской, в то время как мы с Лукасом идем бок о бок, и я жду, что он что-нибудь скажет, но он молчат.

— Так, мы будем об этом говорить? — наконец спрашиваю я.

Лукас бросает на меня взгляд поверх очков.

— О чем, об этом?

— Вы ведь член Общества «Черная кошка»!

— Я — историк.

— Вы их историк. Но вы ведь сами говорили, что даже не верите в приведений!

Лукас снимает очки и принимается вновь протирать их.

— Кажется, я упоминал, что предпочитаю историю.

— У него есть какие-нибудь сверхъестественные способности? — окликает меня Джейкоб. Я задаю вопрос, а Лукас морщит нос.

— Помимо крайней преданности исследованиям? Нет. Я не экстрасенс, не медиум, и не промежуточник, как вы говорите.

— Вы знали, кем я была?

Он задумывается на мгновение.

— Нет. Но когда ты проводишь столько времени, сколько я, среди…ну, людей с паранормальными наклонностями, ты замечаешь определенные признаки.

Я оглядываю себя.

— Какие это, например?

— Например, то, как ты идешь, как будто ты всегда прислушиваешься к чему-то, чего не слышат другие. Ты явно чувствительна к местам с привидениями, ты проводишь довольно много времени, разговаривая с кем-то, кого можешь видеть лишь ты сама, и у тебя есть манера довольно внезапно исчезать.

Я киваю, обдумывая услышанное.

— Справедливое замечание. Кстати, его зовут Джейкоб. Тот, с кем я разговариваю.

Джейкоб машет рукой.

— Привет, я Джейкоб Эллис Хейл, — говорит он Лукасу, протягивая руку, — лучший друг и соучастник преступлений, а еще у меня отличный вкус на комиксы.

Лукас его, конечно же, не слышит, но я передаю послание.

— Я удивлен, что ты позволила призраку преследовать тебя, — говорит Лукас, когда мы сворачиваем на Бурбон-стрит.

— Это нетрадиционно, — говорит Лара, — но время от времени он бывает полезен.

Джейкоб смотрит на Лару так, словно у нее только что выросла вторая голова. Должна признаться, я тоже изрядно удивлена. До сегодняшнего дня Лара была ближе всего к тому, чтобы сделать Джейкобу комплимент, когда называла его Джейкобом, а не Призраком. Теперь, в течение тридцати минут, она была с ним мила — дважды.

— Я определенно этого не одобряю, — уточняет она. — Но я думаю, что сейчас у нас проблемы посерьезнее… — она замолкает, когда мы подходим к отелю

— Кардек, — произносит она, читая вывеску. — В честь основателя Спиритизма?

— Именно, — говорит Лукас, впечатленный, судя по всему.

— Вау, — произносит Лара, разглядывая лобби, — они действительно заморочились с этой темой.

— Погодите, пока не увидите нашу комнату.

— Твои родители закончили съемки на сегодня, — говорит мне Лукас, — так что до встречи утром. Берегите себя, Кэссиди, Лара.

— Никто никогда не прощается со мной, — бормочет Джейкоб, когда Лукас поворачивается, чтобы уйти.

— Погодите! — кричу я. У меня еще дюжина вопросов, но я решаю остановится на самом важном. — Вы ведь ничего не скажете моим родителям, да? О… — я указываю на нас.

Лукас приподнимает бровь и одаривает меня полуулыбкой.

— Я? Я всего лишь гид.

Мы смотрим как он уходит, и я вспоминаю первое впечатление о Лукасе Дюмоне, ученом-скептике, таким же, как папа. Наверное, никогда нельзя знать наверняка.

— Как думаешь, может и твой отец тайком стал членом секретного паранормального общества? — спрашивает Джейкоб, и я фыркаю.

— Сомнительно, — отвечаю я, пока мы идем по лобби.

На полпути к лестнице я замечаю табличку, висящую на двери в комнату для спиритических сеансов.

НАШ МАСТЕР НАС ПОКИНУЛ. КОМНАТА ДЛЯ СПИРИТИЧЕСКИХ СЕАНСОВ БУДЕТ ЗАКРЫТА ДО ДАЛЬНЕЙШИХ УВЕДОМЛЕНИЙ. ПРИНОСИМ ИЗВИНЕНИЯ ЗА НЕУДОБСТВО.

Интересно, почему он ушел.

— Вот любопытно, — говорит Джейкоб, — вероятно, это как-то связано с нашим спиритическим сеансом.

А. Точно. Всё это вселение_настоящего_Эмиссаром_Смерти, в то время как ты просто хотел устроить обычное шоу. Я понимаю, как это, должно быть, неприятно. Наверху мама и папа сменили свои костюмы исследователей на свободную летнюю одежду. Папа даже шорты надел.

— Повеселились, девочки? — спросила мама.

Мы издаем несколько мычащих звуков, тем самым давая понять, что «да».

— Чем занимались? — интересуется папа.