Мой путь озарён рассветом

— Я не смогу спать, — буркнула охотница. — Они сказали, что нам придётся вернуться туда на рассвете и мы можем отдохнуть сейчас, но я не могу.

— Тебе нужны силы, — отозвалась я. — Ради Тео. Набирайся сил, возвращайся туда и истыкай стрелами тех, из-за кого он сейчас там лежит.

Сона вскинула голову.

— А ты?

— Я иду в бой вместе с воинами. Не волнуйся, мне тоже есть, за что убивать.

За сорванную свадьбу Дисы, за пустой взгляд Криса, за мёртвую Кайру и живую Фаину. За каждую минуту моей жизни, которой было ещё слишком рано кончаться. Я распрощалась с Соной и отправилась обратно к лагерю резерва. Что, если я ошиблась? Что, если моё место было на стене вместе с охотниками, а не в гуще боя в качестве непонятно зачем нужного придатка к Крису? Я обращалась с луком лучше, чем с саблей, и я хорошо помнила неразбериху боя, когда эйноматринцы жгли коовирскую деревню. Тогда от меня было мало толку, а сейчас? Тогда я ещё не была киирином. Тогда я ещё многого не умела и не знала. Я тряхнула головой, прогоняя ненужные мысли, и прибавила шаг.

Рия обнаружилась на прежнем месте, но теперь рядом с ней оказались Тайто и Крис.

— Как он? — спросил жених Дисы, имея в виду Тео, и я развела руками.

— Выглядит плохо. Как Морено с Венанцо?

Шиикара помрачнела.

— Целы. Прорываются к Дубовому на доклад. Они узнали корабли.

Я насторожила уши, требуя объяснения, и Рия объяснила:

— Это не просто корабли южан. Им изменили паруса и флаги, но Морено слишком хорошо помнит, чтобы ошибиться. Это корабли личного флота Золотопалого. Скорее всего во всём виноват он лично, а не весь союз.

— И что это меняет?

Рия дёрнула плечом.

— Сейчас — ничего. А вот потом это может изменить многое, особенно — для Морено.

Мы замолчали, продолжая глядеть на стену, небо за которой уже начинало темнеть.

— Там всё ещё тихо, — заметил Тайто.

— Они нападут ночью, точно тебе говорю, — отозвалась шиикара.

Но она ошиблась. Потому что ночью напали мы.

С вершины стены открывался весьма удручающий вид. Выжженное пространство всё так же было усыпано огромными осколками внешней Стены, тихо напевали похоронную песню волны моря и вливающегося в него устья Маранты, а на фоне тёмного неба чернели мачты четырёх кораблей. Река позволила им остановиться непростительно близко к берегу. Потерпев неудачу, нападающие вернулись на корабли и разбили небольшой лагерь на суше, пересматривая свои планы, а может быть, ожидая подмоги.

Битва подмог — вот, что происходило сейчас. Сторона, к которой первой придёт помощь, побеждала, но Рейнер не мог согласиться с такими условиями. Весь план ночной атаки держался на нём. На нём и небольшой группе самоубийц, вызвавшихся отвлечь на себя внимание, атаковав лагерь врага, пока Ворон попытается подобраться к кораблям и поджечь хотя бы один из них.

— Они дважды сжигали наши дома, — мрачно объявил Рандольф Дубовый в своей речи, которой полагалось ободрить бойцов. — Настал наш черёд.

Стоя на вершине стены рядом с пристально вглядывающимися во тьму ночи лучниками, я пыталась разглядеть, как один отряд и один человек разными путями следуют к одной цели. Рандольф не знал, как отреагируют на неожиданную атаку враги, и хотел быть готовым ко всему. Я видела его в окружении других командующих стоящим в центре стены. Как по мне, военачальник здорово рисковал, но так он мог лучше видеть и быстрее решать.

Казалось, ожидание продлится вечность. Слишком много всего могло пойти не так, но, похоже, для Рандольфа понятия «так» не существовало вообще. Он не ждал определённого результата, но ждал от врага действий, на которые сможет ответить. По крайней мере так объяснила мне поведение своего отца Диса.

Первая вспышка показалась у лагеря: отряд самоубийц взялся за дело. Враги отреагировали стремительно. В далёком свете огней мы видели, как самоубийцы отступают, пытаясь заманить противников поближе к стене, к готовым атаковать союзникам, и подальше от кораблей, к которым сейчас должен был подплывать Рейнер.

Бежать навстречу. Бежать навстречу врагам, размахивая если не посохом киирина, то хотя бы саблей — вот чего мне хотелось сейчас. Но приказа не было, и ещё никогда в жизни я так сильно не ненавидела быть подчинённой. Посреди поля перед нами враги добивали пожертвовавших собой добровольцев, а мы стояли, наблюдая за этим. Стояли, пока темноту ночи вдруг не прервал красный цветок огня, распустившийся на одном из кораблей. Рейнер сделал своё дело. Выпущенный посохом киирина огонь не знал жалости.

— Ждать. — Приказ военачальника передавали по всей стене.

И мы продолжали ждать, пока накренившаяся пылающая мачта не упала на соседний корабль, поджигая его паруса. Два оставшихся корабля спешно пытались отплыть, а по берегу поплыла нестройная грозная песня: маги призывали демонов.

— Готова? — спросил не сводящий глаз с происходящего Крис.

Я усмехнулась.

— Что угодно, лишь бы больше не ждать.

А потом последовал долгожданный приказ:

— Атака!

Верёвки полетели вниз со стены. Один за другим воины спускались в понятном им порядке, и нам оставалось лишь ждать, когда такая возможность выпадет и нам. Внизу приоткрыли ворота, позволяя части воинов и магам выйти по земле. Боевые кличи сотрясли ночь.

— Вперёд. — Крис первым заскользил вниз по освободившейся верёвке, и я поспешила последовать за ним. Навстречу преисподней.

Мир перед глазами рассыпался на чёрно-красные пятна. Охваченная огнём ночь сама по себе напоминала демона, одного из тех, что теперь шли на нас. Под ногой что-то хрустнуло. Я опустила взгляд и увидела обгоревшую собачью челюсть.

— Мы вам не собаки, — тихо прорычала я, доставая саблю.

Марика позаботилась о том, чтобы каждый в клане знал о демонах всё, что могло бы помочь им в бою. Демоны, наевшиеся собачьими смертями, осторожничали. Им не нравилась решимость вышедших против них бойцов, они хотели страха и боли. Они были голодны. Бой вспыхнул новой волной боевых криков и звона оружия.

— За мной. — Крис метнулся куда-то к реке, и я последовала за ним, старательно вглядываясь в сражающихся и надеясь на бегу проткнуть хоть кого-нибудь.

Легко различать своих и чужих, когда у валмиранцев одинаковая боевая форма, а у расков — хвосты и уши. Отблески пламени плясали по безумному хаосу боя, с громким всплеском в воду упал отвалившийся от горящего корабля кусок. Казалось, само море горело.

— Трое спереди! — Я вовремя заметила метнувшихся к нам демонов, но Крис замешкался. Он не был Рейнером, он не был со мной в захваченной духами разрушения башне магов. Демоны атаковали, и мне пришлось защищаться непривычно долго, пока Призрак не покончил со всеми.

— Ты мог убить их до того, как они нападут, — крикнула я.

Крис не ответил, лишь помчался дальше. Безумие боя охватывало нас, разнося друг от друга. Мы разучились быть напарниками, а Рия была права: на войне не время и не место, чтобы учиться заново. Вскоре я поняла, что вообще не вижу Призрака рядом. Раздражённо клацнув зубами, я решила отложить этот вопрос до конца боя и, перехватывая саблю поудобнее, кинулась на помощь незнакомому раску, сцепившемуся с демоном, а потом дальше, дальше, дальше…

Время перестало иметь значение. Я не знала, как долго ношусь по полю боя, изо всех своих ничтожных сил пытаясь помочь, кому смогу. Я выскакивала на врага, била и тут же убегала прочь, иногда даже не проверяя, достиг ли мой удар цели. Все наши противники были демонами. Люди отступали к воде, к уцелевшим кораблям, и их отступление надёжно прикрывали призванные магами твари. Вокруг гибли раски и демоны, но какое значение имеет смерть нескольких духов разрушения, когда здесь, на поле боя, мир духов просто трещал от них, давая эйноматринским магам практически бесконечный запас помощников?