Моя вторая мама (Сериал). Книга 1

Всю дорогу домой они молчали, но, оказавшись в гостиной, Джина не выдержала:

– Ты не должна себя так вести, Моника. Ты такая умненькая девочка, а позволяешь собой крутить этой Летисии. Кстати, она препротивная девчонка!

– Она говорит правду, - Моника смотрела на Даниэлу и обращалась только к ней.
– Мне все равно, что ты меня не любишь и хочешь, чтобы все досталось твоему ребенку.

– Я не стану тебе отвечать до тех пор, пока ты не перестанешь говорить глупости, - ответила Даниэла.

– А мне все равно, - упрямо повторила Моника, выходя из гостиной.

– Мне все равно, - твердила девочка, уже поднявшись к себе. Она обняла куклу, прижалась к ней щекой.
– Глорита, нам с тобой не нужны никакие братишки и сестренки.

– Да, Моника - не подарок, - покачала головой Джина, когда Моника вышла.

– Моника несправедлива ко мне. Для меня не существует разницы между ней и моим будущим ребенком.

– А если бы даже и так, ну и что? Это же твой ребенок, твоя кровиночка!

– Мне тяжело думать, что кто-то не любит моего ребенка еще до его рождения.

– Я на твоем месте знаешь что бы сделала? Отшлепала бы Монику как следует. Меня удивляет, что Хуан Антонио до сих пор еще этого не сделал. Из Моники бы живо вся дурь вылетела. А вы с ней слишком цацкаетесь.

– Нет, это не метод. Я вот что придумала… В субботу у нас будут гости. Кстати, и ты, и Фелипе тоже приглашены. Я приглашу еще и подруг Моники. Да, и Летисию тоже, - сказала Даниэла, заметив удивленный взгляд Джины.
– Я хочу ей доказать, что она неправа. Заставить ее переменить мнение обо мне.

– Что ж, попробуй, - Джина с сомнением покачала головой.

– Лупита, кофе, пожалуйста, - попросил Хуан Антонио.

– Лупита, два кофе. И без сахара, - поправил его Мануэль, входя в кабинет.

– Ну и что хотел от тебя этот настырный старикан?
– спросил Хуан Антонио, отхлебывая кофе.

– Не называй его так. Хустино - прекрасный человек!

– Я хотел бы познакомиться с ним. Ты только один раз с ним поговорил, а уже успел, кажется, его полюбить.

Зазвонил телефон.

– Это тебя, - сказал Хуан Антонио, протягивая Мануэлю трубку.
– Звонит твоя мама. Говорит, что срочно.

– Что случилось, мама?
– Мануэль переменился в лице.
– Где ты? Я сейчас приеду.

– Что случилось, Мануэль?
– спросил Хуан Антонио.

– Хустино умер. Бедная мама не знает, что делать.

– А где она?

– В больнице «Скорой помощи».

– Я поеду с тобой.

В приемном покое больницы родные и друзья пытались утешить плачущую Долорес.

– Не плачь, мама. Подумай лучше о том, что он был счастлив с тобой в свои последние дни, - Мануэль погладил плечо матери.

Долорес подняла на него глаза, полные слез:

– Бедный Хустино! Он был так доволен разговором с тобой.

– Да, он ведь только сегодня приходил к нам в контору, - сказал Хуан Антонио.
– Такая неожиданная смерть!

– Спасибо. Спасибо вам всем, что пришли поддержать меня в моем горе. А я-то думала, что худшее для меня уже позади. Но где же сыновья Хустино? Пора бы им появиться, - сказала Долорес, оглядывая собравшихся. Здесь с ней были ее сын и невестка и их друзья Хуан Антонио и Даниэла. Приехали даже Джина и Фелипе. Но сыновей Хустино все еще не было.

– Мы можем и сами договориться с похоронным бюро, - решительно сказал Мануэль.

Но тут в дверях появился младший сын Хустино, Данило. Он не был похож на человека, убитого горем.

– Мой отец умер, и здесь уж ничего не поделаешь. Я уже переговорил с похоронным бюро. Скоро за ним приедут. Как вы понимаете, мы не будем проводить ночь с покойным. Совершенно нет времени, - деловым тоном оповестил он.

– Я так и думала. У вас никогда не было времени для него, пока он был жив, откуда же ему взяться сейчас, когда он мертв?
– с упреком в голосе произнесла Долорес.

Данило был уязвлен.

– Я вижу, вы здесь с целой свитой. Но для моего отца вы не были хорошей подругой, - сказал он недовольно.

– А я и не была ему подругой. Я его вдова, - выпалила Долорес.

В первый раз на лице Данило мелькнуло беспокойство:

– Так вы поженились? Нет, определенно мой отец сошел с ума. В его-то возрасте! Должен сразу вас предупредить, что не позволю, чтобы вы прикарманили наследство.

– Кто говорит о наследстве? Я уверена, что твой отец распорядился, чтобы ты и твои братья получили все, что вам положено.

Данило сразу успокоился:

– Так-то лучше. А теперь уходите!

– Послушайте, молодой человек, я вам не позволю разговаривать таким тоном с моей матерью, - вмешался Мануэль.
– Не смейте оскорблять ее!

– Пожалуйста, немного больше уважения. Ведь мы в больнице, - заметила Даниэла.

– А вы не лезьте! Заткнитесь, - отрезал Данило.

Хуан Антонио взял Данило за лацканы пиджака:

– Я не позволю какому-то грубияну разговаривать так с моей женой!

– Какой ужас! Я уж думала, вы подеретесь прямо в больнице, - сказала Даниэла, когда они вернулись домой.

– Сынок Хустино на это напрашивался, - ответил Хуан Антонио.

– Давай зайдем к Монике. А вдруг она еще не спит?
– предложила Даниэла.

Моника не спала.

– Мы хотели пожелать тебе спокойной ночи, - сказала, улыбаясь, Даниэла.

– Уходите. Мне хорошо и одной, - Моника отвернулась к стене.

– Моника, не веди себя так, будто тебе пять лет. Разве можно устраивать такое из-за того, что у тебя будет братик?
– Хуан Антонио почувствовал, что в нем закипает гнев.

– Он мне не брат. Я его не люблю и не хочу, - ответила Моника.

– Мне уже надоело, Моника! Знаешь, если ты будешь себя так вести, мне ничего не останется, как отдать тебя в интернат, - вырвалось у Хуана Антонио неожиданно для него самого.

Даниэла встала между мужем и Моникой. Она хотела обнять девочку, но та забилась в истерике:

– Не прикасайся ко мне! Это все из-за тебя!

– Теперь Моника будет думать, что это я сказала тебе про интернат, - рассердилась на мужа Даниэла, когда они остались вдвоем.