Может сейчас

Я хотел бы остаться у Сидни сегодня вечером, чтобы избавиться от этой паранойи, но она работает в библиотеке до закрытия, так что она вернется домой после полуночи. И потом, у нее занятия в восемь утра.

Я не видел ее с субботы. Точнее с воскресенье, правда я так крепко спал, что даже не помню, как она ушла завтракать и написала мне записку. Но сейчас вторник, и у меня практически ломка по Сидни.

Но я наконец-то занялся работой. И я отправил Бреннану тексты к совершенно новой песне. Теперь я гуглю новые способы разыграть Уоррена, потому что чувствую, что мне нужно быть на шаг впереди него, но лучшее, что может придумать интернет – это шутки в постах, которые мы отказываемся опускать. Все остальное мы уже испробовали.

Я смотрю подборку видео на ютубе о том, как соседи по комнате разыгрывают друг друга, когда замечаю, что телефон вибрирует на кровати.

СИДНИ: Я устала перекладывать книги. Это должны делать роботы.

РИДЖ: Но тогда ты останешься без работы.

СИДНИ: Если только я не инженер-разработчик. Тогда я буду отвечать за робота.

РИДЖ: Может, тебе стоит сменить специальность.

СИДНИ: Что ты сейчас делаешь?

РИДЖ: Гуглю способы разыграть Уоррена. У меня больше нет идей. А у тебя есть?

СИДНИ: Ты должен положить в коробку пять котят и подкинуть ему в спальню. Ведь подарить своему другу одного котенка – это мило, но купить ему пять котят – ужасно.

РИДЖ: Я уверен, что мне будет не до смеха, потому что он, скорее всего, оставит все пять из пяти, а мне придётся заплатить пять депозитов за домашних животных.

СИДНИ: Да, это была ужасная идея.

РИДЖ: Я вижу, что ничего не изменилось. Я все еще мастер розыгрышей.

СИДНИ: Говорит парень, который переживает тяжелый случай отсутствия идей для приколов.

РИДЖ: Туше. Эй, когда у тебя сегодня перерыв на обед?

СИДНИ: Уже был, взяла его в шесть. :/

РИДЖ: Черт возьми. Тогда увидимся завтра днем. Хочешь, чтобы я пришел к тебе?

СИДНИ: Да, пожалуйста. Я хочу, тебя одного на всю ночь.

РИДЖ: Тогда я твой. Я люблю тебя. Увидимся завтра.

СИДНИ: Люблю тебя.

Я закрываю наши сообщения и открываю пропущенное сообщение от Бриджит, которое я только что получил, пока прощался с Сидни. Бриджит никогда не пишет мне, разве только чтоб сообщить, что в квартире что-то сломано. Но не в этот раз. В ее сообщении просто говорится, что кто-то стоит у двери, как будто она слишком занята, чтобы встать и узнать кто это. Но она никогда не открывает дверь. Интересно, это потому, что она не чувствует, что это ее квартира.

Я иду к шкафу, хватаю футболку и, натягивая ее через голову, направляюсь к входной двери. Я смотрю в глазок, пока моя рука поворачивает дверную ручку, но я перестаю поворачивать ее, как только вижу Мэгги. Она стоит перед дверью, обхватив себя руками, а ветер треплет ее волосы.

Следующие несколько секунд кажутся мне немного странными. Я наблюдаю за ней с минуту, гадая, чего она хочет, но не настолько, чтобы открыть дверь в спешке. Я поворачиваюсь лицом к гостиной, мне нужна секунда, чтобы сосредоточиться на следующем шаге. Это первый раз, когда она появилась в моей квартире в качестве кого-то другого, а не моей девушки. Я никогда не открывал ей дверь, не целуя ее сразу же. Я никогда не открывал ей дверь, не потянув ее к себе в спальню. У меня нет никакого желания делать что-либо из этого, и я не чувствую себя обделённым, потому что это больше не наша обыденность. Я просто чувствую себя... по-другому.

Я поворачиваюсь и открываю дверь как раз в тот момент, когда она сдается и направляется к лестнице. Она уже ставит ногу на первую ступеньку, затем медленно поворачивается и смотрит мне в глаза. Выражение ее лица спокойное. Она смотрит на меня не так, будто терпеть меня не может, как взирала на меня в прошлые выходные. Ожидая, что я приглашу ее войти, она поднимает руку и убирает волосы с лица. Когда на несколько секунд она переводит взгляд себе под ноги, от нее веет смирением. Наши взгляды снова встречаются, я делаю шаг назад и распахиваю дверь. Входя в квартиру, она смотрит вниз.

Я достаю телефон из кармана, пока Мэгги стоит посреди гостиной. Я не хочу, чтобы это стало чем-то, чем не является, поэтому я пишу Сидни: «Мэгги только что появилась без предупреждения. Не знаю, зачем она здесь, но хочу, чтобы ты знала».

Убираю телефон обратно в карман и смотрю на Мэгги. Она подходит к холодильнику и спрашивает, нельзя ли ей чего-нибудь попить. Странно, ведь раньше она никогда не спрашивала. Она бы просто взяла напиток. Я киваю и говорю:

– Конечно.

Она подходит к холодильнику и открывает дверцу, но какое-то время просто тупо смотрит внутрь. И тут я понимаю, что у меня нет никакого «Доктора Пеппера» для нее. Раньше я всегда держал его в холодильнике, когда бы она ни появилась, но прошло уже несколько месяцев с тех пор, как она была здесь. Я перестал покупать его после того, как мы расстались. Поначалу это было странно – не хватать обычную упаковку из дюжины банок, которую я брал каждый раз, когда ходил за продуктами, но теперь я больше не вспоминаю об этом. Теперь мне достаточно воды и чая.

Она берет две бутылки воды и протягивает мне одну из них.

– Спасибо, – говорю я.

Она указывает на кухонный стол и знаками спрашивает: «Есть минутка?»

Я киваю, но прекрасно понимаю, что мой телефон не зажужжал в кармане. Или Сидни еще не прочитала мое сообщение, или она расстроена, что Мэгги появилась здесь. Я надеюсь на первое. Я в этом уверен. Сидни – самый разумный человек, которого я когда-либо встречал. Даже если ее расстроит появление Мэгги, она все равно напишет мне ответ.

Теперь мы оба сидим за столом, я во главе, а она на стуле справа от меня. Она снимает куртку и складывает руки перед собой, положив локти на стол. Она смотрит на них сверху вниз и делает вдох, чтоб успокоиться. Ее глаза поворачиваются в мою сторону, когда она начинает показывать жестами:

– Я бы пришла раньше, но мой дедушка умер два дня назад. В воскресенье вечером.

Я тут же выдыхаю и хватаю ее за руку. Я сжимаю ее, затем притягиваю к себе, чтобы обнять. Сейчас я чувствую себя полным придурком. Я знал, что он болен. Независимо от того, что произошло между нами в субботу утром, я должен был поговорить с ней о ее дедушке. Он умер два дня назад, а я понятия не имел. Почему же ей не рассказать об этом хотя бы Уоррену?

Я отстраняюсь, чтобы спросить, все ли с ней в порядке, но она отвечает на вопрос прежде, чем я успеваю его задать.

– Я в порядке, – говорит она. – Знаешь, это не было неожиданностью. Моя тетя прилетела из Теннесси и помогла мне сегодня с приготовлениями. Мы решили отказаться от службы. – Ее глаза покраснели и немного припухли, как будто она уже достаточно поплакала об этом. – Хотя я здесь не из-за этого. Я была в Остине и хотела заехать, потому что... – она делает паузу, чтобы сделать глоток и собраться с мыслями. Это большой скачок от смерти ее дедушки к совершенно другой теме. Она кажется немного расстроенной, поэтому я даю ей минуту. Она вытирает рот рукавом и снова смотрит на меня. – Я здесь, потому что мне нужно многое сказать, и я хотела бы получить возможность высказаться, прежде чем ты начнёшь перебивать меня, хорошо? Ты же знаешь, как мне трудно извиняться.

Она здесь, чтобы извиниться? Вау. Этого я не ожидал. Потому что она права, ей очень трудно извиняться. Это одна из тех вещей, которые так отличают Мэгги от Сидни; к которой так трудно привыкнуть. Сидни быстро прощает и легко просит прощения, в то время как Мэгги нужно время на раскачку. Прямо как сейчас. Ей требуется целая минута, чтобы собраться с мыслями прежде, чем она действительно произнесет это.

– Ты как-то сказал мне, что когда носишь слуховые аппараты, они постоянно напоминают о том, что ты не слышишь. И что, когда ты их не носишь, то даже не думаешь об этом, – показывает она. – Именно так я всегда относилась к своей болезни, Ридж. К врачам, больницам, лекарствам и своему жилету. Все это постоянное напоминание о том, что я не здорова, но, когда я игнорирую эти вещи, то даже не вспоминаю об этом. Здорово иногда иметь такие моменты нормальной жизни. И быть с тобой в самом начале являлось одним из моих любимых моментов нормальной жизни. Мы только начали встречаться и никак не могли насытиться друг другом. Но чем дольше мы были вместе, тем чаще ты замечал, что я отказываюсь от лечения и визитов к врачам ради того, чтобы быть с тобой.