Мрачный похититель

Как только он пройдет через эту дверь, все снова изменится. Реальность вернется.

Может быть, этого бы и не произошло, если бы он остался со мной.

— Тебе нужно идти? Я имею в виду… Я знаю, что тебе нужно идти. Я понимаю, но не мог бы ты просто остаться сегодня? Мы могли бы выйти на улицу или что-то в этом роде, и ты мог бы найти какой-нибудь повод остаться со мной. Только сегодня.

Его взгляд цепляется за мой. — Я останусь. Как насчет того, чтобы я просто остался, и мы не будем беспокоиться ни о каких оправданиях. Я просто останусь.

Мое сердце замирает от этой мысли, и я улыбаюсь ему. — Правда?

— Да. Так… что ты хочешь сделать со мной сегодня?

Я смеюсь. — Что я хочу с тобой сделать?

— Ага.

— Расскажи мне больше о себе. Я хочу узнать о тебе.

— Хорошо… но только если ты расскажешь мне больше о себе. — Он выпрямляется, и прядь волос падает ему на глаз.

— Я думала, ты знаешь обо мне все.

— Нет, я хочу то, чего не возможно найти. То, о чем можешь рассказать мне только ты. Например, твой любимый цвет, хотя у меня такое чувство, что он розовый.

— Он розовый.

— Хорошо, теперь я могу вычеркнуть это из своего списка, — улыбается он.

— Что еще ты хочешь знать, чего нет на бумаге?

— Всё, Bellezza. Я хочу знать всё.

— Я тоже хочу знать о тебе все.

— Хорошо, тогда первое, что ты должна знать, это то, что ты мне нравишься.

Я улыбаюсь ему в ответ. — Ты мне тоже нравишься.

Большую часть дня мы провели на пляже, а когда вернулись, поужинали на террасе моей комнаты.

Когда мы вернулись, Кэндис и Доминика не было дома, поэтому мы просто принесли еду, приготовленную горничными, и наслаждались обществом друг друга.

Тристан был в моем полном распоряжении весь день и всю ночь.

Я уснула, укутанная в кокон его объятий, в безопасности. Но потом меня украли мои сны. Увели в плен к воспоминаниям, которые поработили меня прошлым.

Вот где я действительно беспомощна против своей воли. Похищена своими воспоминаниями о кошмарах, которые преследуют меня.

Туман заполняет комнату, он густой и душный.

Я снова здесь.

Я на лестнице.

Я бывала здесь так часто, что стала частью тумана, частью воспоминаний, которые не покидают меня.

Моя мать кричит, и я бегу, чтобы найти ее на полу. Мой отец, этот злой дьявол, бьет ее ножом снова и снова.

Кровь повсюду. Голова мамы откидывается набок, и она смотрит на меня холодными мертвыми глазами. Видит меня, но не видит.

— Нет! — кричу я, пока отец продолжает наносить ей удары ножом.

Он не останавливается, но я вижу того человека позади него.

Его лицо становится видно яснее, чем прежде.

Его кривой нос кажется более выраженным, а его карие глаза темнеют, когда он смотрит на меня.

Я парализована его взглядом. Я жду, что меня уведут, как в прошлый раз, но руки, которые связывали меня, сегодня не придут.

Я понимаю, что кто бы это ни был, он знал, что происходит. Они знали, что мою мать тоже убивают, но ничего не сделали.

Я жду, что что-то произойдет, что угодно. Я просто застряла здесь, стоя и ожидая. Глядя на сцену передо мной, пока все остаются там, застывшие во времени.

Туман внезапно сгущается, а затем они исчезают. Исчезают, но заменяются чем-то другим, другим воспоминанием.

В этот раз я вижу себя крадущуюся по коридору куда-то в темноту. Я маленькая девочка. Может быть, двенадцать… да… Я помню это. Мне двенадцать. Я в доме Николи. Его дом был первым, где я остановилась, когда переехала в Штаты.

Было темно, и я помню, что слышала голоса.

Я крадусь по проходу и останавливаюсь в тени, где вижу троих мужчин. Моего отца, Николи и того мужчину из той ночи, когда убили мою мать.

— Ты доказал свою ценность, — говорит мой отец итальянцу. — Ты был верным братом по оружию много лет, и теперь пришло время нам принять тебя в свои ряды. Мы сформируем Kruv' omerta. Кровавый код между Россией и Италией.

Они поднимают напитки и чокаются, затем ставят их на стол. Затем один за другим они берут нож и прокалывают кончики своих пальцев. Кровь капает на листок бумаги, и один за другим они все говорят — kruv omerta.

— Cu e surdu, orbu e taci, campa cent'anni 'mpaci, — говорит итальянец. — Тот, кто глух, слеп и нем, проживет сто лет в мире. Я становлюсь братом Круга Теней сегодня и на века, заявляя о своей верности ордену. Пакт между Россией и Италией.

Я смотрю, и вдруг те руки, которых я ждала, чтобы взять меня, приходят ко мне. И я не могу дышать.

Все погружается в темноту.

— Изабелла… — зовет меня кто-то, но голос доносится издалека. — Изабелла, проснись, Bellezza. Это просто кошмар, вернись ко мне.

Это Тристан.

Его голос пронзает тьму, как свет, и я следую за ним. Я открываю глаза и вижу его.

Я начинаю кашлять и провожу рукой по волосам, которые слиплись от пота. Я вся в нем.

Он усаживает меня на кровать, включает свет и берет чашку воды.

Я выпиваю и мне нужно еще. Он дает мне еще, и только со вторым стаканом я чувствую себя лучше, но не спокойно.

— Изабелла, это был кошмар, детка, — говорит Тристан, беря обе мои руки в свои.

— Мне снится один и тот же кошмар, и он больше не про Эрика. Он про нее… про мою мать.

— Возможно, это потому, что ты наконец-то можешь что-то сделать, чтобы добиться справедливости, — предполагает он.

— Я не знаю. Тристан… в комнате с моим отцом был кто-то еще. Мужчина. Он наблюдал, как мой отец снова и снова наносил ей удары ножом. Он был там и наблюдал. Я также помню весь ритуал с кровью. Я слышала о таких вещах, и это было единственное, что я видела. В тот раз меня схватил Саша и сказал, чтобы я никогда не говорила отцу, что я их видела.

Он не знал, что я видела этого человека раньше. Я думаю, что это было больше о том, что они делали, как и в значении этого. Kruv' omerta. Я знаю, как это переводится, но не знаю, что это значит.

— Мне жаль, Bellezza.

Я хочу знать, что все это значит. Я никогда не могла спросить кого-либо.

— Kruv' omerta. Cu e surdu, orbu e taci, campa cent'anni 'mpaci. Тот, кто глух, слеп и нем, проживет сто лет в мире. Kruv' omerta, — говорю я, и рука Тристана замирает на моей. Его кожа бледнеет, и я понимаю, что сказала что-то важное.