Мрачный похититель

— Нет, я в порядке. Это все контракты, которые нужно подписать. Мелочи, которые могут накапливаться. — Он отодвигает в сторону документ, который просматривал, и сурово смотрит на меня. — Похоже, это может быть оно, брат. У нас есть способ покончить с Мортимером раз и навсегда, и зацепка к другому парню. Двое убиты, а остальное… ну, остальное.

— Да, я думаю, мы все почувствуем себя лучше, когда Мортимер умрет и исчезнет со сцены. У нас есть личные связи, которые нужно учитывать каждый раз, когда мы думаем о нем.

— Я полностью согласен. Но я думаю о человеке из сна Изабеллы. Это будет интересное открытие.

— Можешь сказать это еще раз, — киваю я.

Когда я рассказал ему об этом, он был так же шокирован, как и я. Проблема в том, что мы не знаем, с чего начать поиски такого человека, и все еще неясно, кто это, когда девяносто процентов людей, с которыми мы имеем дело, — итальянцы.

— Ну, по одному делу за раз. Нет смысла рыть еще одну яму, пока мы не выползли из той, в которой уже находимся. Но… у меня к тебе вопрос.

Я наклоняю голову набок, когда он достает сигару из хьюмидора на своем столе и протягивает ее мне. Я беру ее, потому что мне отчаянно хочется покурить. Я также знаю, что он собирается спросить меня о чем-то, на что мне будет трудно ответить.

— О чем ты хочешь меня спросить, брат? — говорю я.

— Ты просил меня поговорить с Изабеллой об этом парне. Ты не хотел этого делать?

— Нет, — я закуриваю и затягиваюсь.

Он смотрит на меня и прикусывает внутреннюю часть губы.

— Она меня совсем не знает, а тебя она узнала очень хорошо за последние несколько недель. Ты не думаешь, что ты был бы лучшим кандидатом на эту работу? — Он поднимает брови. Я знаю, что он юлит и пытается вытянуть из меня правду.

— Нет. Я думаю, что ты лучше всех можешь это сделать. Ты нейтрален и всецело занят бизнесом.

— И она не испытывает ко мне никаких чувств? — произносит он.

Я жду немного, прежде чем кивнуть. — Да.

— Тристан, ты не в себе. Я не ожидаю, что ты будешь в свете того, что происходит, и я не ожидал, что ты будешь тем братом, которого я знаю с тех пор, как ты потерял Алиссу, но я чувствую, что ты заботишься об этой девочке. Мне напомнить тебе, что ты мне рассказывал об Эмелии?

— Нет, не надо, и это было другое.

— Как? Ты серьезно собираешься сказать мне, что мое увлечение Эмелией отличалось от того, что ты чувствуешь к Изабелле?

— Да, и это уже не по тем причинам, о которых я думал изначально.

— Ты сказал мне думать о том, кем она была. Прекрасная женщина, которая пленила меня с первого взгляда. Потом Па сказал мне, что неважно, откуда она. Ты не можешь ничего поделать с тем, что ты чувствуешь.

Должно быть, я не скрываю своих чувств, потому что он не разговаривал бы со мной так, если бы не видел меня насквозь.

— Ее отец — Мортимер Вигго. Она прожила свою жизнь во тьме. Она заслуживает жизни, свободной от нее. Жизни, свободной от опасности, где она может видеть сны. Она заслуживает того, чтобы иметь возможность засыпать ночью и видеть сны, а не быть запертой в кошмарах темных воспоминаний.

— Может быть, ты мог бы дать ей это, — удивляет он меня.

Мне приходится улыбнуться, на мгновение, а затем покачать головой. — Ты же знаешь, я не могу.

На этом заявлении я встаю и ухожу.

Альфонсо снова заходит в мою гостиную с этим резким настроением. Я хотел увидеть его вдали от всех, поэтому я заставил его встретиться со мной дома.

Мне нужно поговорить об особых вещах.

Первый — проинформировать его о том, что происходит.

Массимо разрешил мне, но только потому, что мне кое-что от него нужно.

Мы сидим в гостиной, и у него тот взгляд, к которому я привык с детства.

Он выглядит обеспокоенным.

— Тристан, от всей этой напряженности у старика может случиться сердечный приступ, — размышляет он.

— Мне жаль, но ты не старый. Тебе едва исполнилось шестьдесят.

— В прошлом году мне исполнилось шестьдесят, и этот пролетевший год принес мне столько событий, что я стал старше еще на сто лет.

Я чувствую то же самое, поэтому не могу с этим спорить.

— Мне нужно поговорить с тобой о нескольких вещах. Не связанных с компанией. Ты был для меня как второй отец, так что я думаю, что доверяю тебе как таковому.

Он вздыхает, и его светло-карие глаза смотрят на меня с еще большим беспокойством. — Я глубоко ценю это и думаю о тебе как о сыне. Но ты же понимаешь, что пугаешь меня.

— Я знаю, и я не хочу этого делать, но я должен быть реалистом. Происходят серьезные вещи. Очень серьезные вещи, из которых я могу не выбраться. Альфонсо, мы нашли Мортимера Вигго, — говорю я, и у него отвисает челюсть.

— Что? Правда?

— Да. — Я быстро рассказываю ему о том, что произошло за последние несколько недель, и к тому времени, как я заканчиваю, клянусь, он выглядит старше.

— О Боже, — говорит он, поднося руку к виску. — У тебя его дочь?

— Да.

— Тристан, это все равно, что украсть яйцо из гнезда дракона.

— Вот почему я не говорил тебе до сих пор. Мы собираемся забрать его раз и навсегда в пятницу. Если все пройдет хорошо, то здорово, но если бы было так легко добраться до такого человека, я думаю, это уже было бы сделано. Я не ожидаю, что смогу вернуться.

— О чем ты говоришь?

— Альфонсо, мы должны быть реалистами. Я должен быть реалистом. Я ожидаю смерти, и это цена, которую я плачу за то, что я должен сделать. Поэтому я молюсь, чтобы не подвести ее. Я хочу, чтобы ты сопроводил ее обратно в Род-Айленд. Я доверяю тебе, поэтому и прошу. В последнее время доверие дается нелегко. Ты единственный человек, которому я могу доверять, чтобы он отвез ее домой в целости и сохранности.

Он кивает с признательностью.

— Тогда я тебя не подведу.

— Спасибо. Если со мной что-то случится, пожалуйста, убедись, что мои братья знают, что я их люблю. Я единственный брат, которому нечего терять. У Массимо есть Эмелия, и есть шанс для Доминика и Кэндис. Я планирую пожертвовать собой, если придется, чтобы облегчить им жизнь.

— Я все сделаю, — отвечает Альфонсо.

— Спасибо.

Глава тридцать седьмая

Изабелла