Мы друг друга не выбирали
Шрифт:
– Мам, тебе хуже стало? Мам…
– Я в скорой. Кажется, у меня аппендицит.
– Ну вот! Блин, я говорила тебе, что надо было скорую вчера вызывать! Тебя куда везут? В твою больницу?
– Да. Я уже позвонила Игнатию Павловичу. Он свободен, возьмет меня.
Хотя бы одна хорошая новость. Игнатий Павлович был заведующим хирургическим отделением, лично его Алексия не знала, но мама часто о нем говорила. Особенно в последнее время, и у Алексии нет-нет, да мелькала мысль, а не крутит ли ее мама с ним роман. Но хирург был женатым, это Алексия знала точно.
– Я сейчас приеду. Что тебе привезти?
–
– Мам, может, все-таки приехать? – сделала еще одну попытку Алексия.
Холодок коснулся груди. Мама в больнице. Это плохо, это очень-очень плохо! Как бы Алешка не хорохорилась, но спала она ночами более спокойно, когда мама не дежурила.
– Не надо. Я тебе позвоню.
Была мысль позвонить папе и рассказать про маму, но зачем? У папы давно своя семья, ему не до бывшей жены. С Алексией они созванивались раз в месяц, не чаще. И с каждым разом разговор становился короче и безынформативнее.
Алексия говорила себе, что это просто аппендицит. Плевая операция и уж точно не несущая опасность. Но тревога не проходила. Наоборот, закручивалась спиралью в животе.
Она несколько дней будет одна. Умаров сто процентов об этом узнает. И, значит, придет. Хорошо, если не сегодня.
У дома было тихо. Алексия выдохнула.
Зато баба Нюра была тут как тут.
– Лешка, что с мамой?
– Аппендицит, баб Нюр.
– В этом-то возрасте?
Алексия сжала сильнее лямку рюкзака.
– Аппендицит может случиться и в вашем возрасте.
– Конечно, может, кто же спорит.
Баба Нюра прищурилась, явно намереваясь сказать что-то еще.
Алексия поспешила прочь, вжав голову в плечи. Пусть думает, что хочет. Алексия устала быть хорошей и порядочной.
Маша предлагала завтра пойти в кино. Алексия сначала подумывала отказаться. Умаров же потом мозги вынесет. Проходили, знаем. А сейчас прикидывала как бы напроситься к Машке с ночевой. Ее родители иногда разрешали им вместе переночевать, сами уезжали на дачу в выходные даже зимой. Может, и в эти ей повезет?
Лифт привычно скрипел, везя ее на нужный этаж. На сердце камень лежал. Ни просвета, ничего. Разговор о переводе в другой универ тоже придется отложить, надо, чтобы мама оправилась.
В коридоре перегорела лампочка. Или ее кто вывернул? Смешно сказать, но Алексия с пятнадцати лет научилась менять лампочки, и дома у них всегда имелись запасные.
Леша достала ключи, вставила в замок и повернула. Ключ бездействовал. Девушка нахмурилась и осторожно повернула ручку. Мама... Ну ты чего?.. Снова?..
Мама несколько раз в спешке оставляла дверь квартиры открытой. Счастье для воров, хотя у них и брать особо нечего. Если дядя Коля с верхнего этажа прознает, что мама периодически выкидывает такие фортели... Его несколько раз привлекали за кражу у соседей. По мелочам, на бутылку, но такое имело место быть.
А тут мама сама приглашала. Лешка несколько раз с ней ругалась по этому поводу. У нее первый раз едва инфаркт не случился, когда она вернулась из школы, а дверь не заперта! Чего она только не подумала. Сегодня, видимо, тот же вариант. Маму увозили
на скорой, вот она и забыла в суете.Леша вошла в коридор, кинула рюкзак на небольшой пуфик и включила свет.
Чтобы сразу же закрыть рот ладонью, чтобы не закричать.
А стоило...
В дверях их небольшой кухоньки стоял один из Дагаевых и держал в руках ее любимую кружку.
– Фиговый у тебя кофе, Алексия. Надо срочно менять.
глава 8
ГЛАВА 8
Алексия приготовилась бежать.
Потом вспомнила, что она в своем доме! И эта мысль ошпарила, ударила наотмашь! К ней проникли... вошли...
– Какого черта ты тут делаешь? – прохрипела она, сжимая горло и затравленно наблюдая, как Дагаев отхлебывает кофе. – Убирайся... Немедленно!
Она второй рукой указала на дверь. Это не мама ее забыла закрыть! К ним проникли!
– Наша пташка, наконец, пришла домой? – От второго голоса, раздавшегося с кухни, Лешку пошатнуло.
Дагаев не один... Их двое! Все, как всегда...
– Наиль, а по поводу кофе ты прав. Дерьмовый.
Леша переводила взгляд с одного парня на другого. И не верила своим глазам. Даже Рустам не позволял себе вламываться к ним в квартиру. А эти... Они выглядели совершенно спокойными, расслабленными, точно ничего сверхъестественного не происходит.
Это какой-то сюрреализм, это нереально!
– Пошли вон, – негромко выдавила она из себя, прикидывая, какие шансы у нее открыть дверь и выскочить в коридор.
Она не могла вспомнить, повернула ли ключ в ночном замке. Если так, это осложнит выход.
Докатилась… Думала, как убежать из собственной квартиры!
Дагаевы же вели себя свободно. Переглянулись, усмехнувшись. И снова синхронно.
– Чего такая ты негостеприимная, Алексия? Мы думали, кофейку попьем в приятном обществе, пообщаемся. Фильмец посмотрим. Может, еще чем-то интересным займемся.
Тот, второй, что хозяйничал на ее кухне, выдвинулся к ней. Алексия попятилась назад. Квартира, и без того не отличающаяся большими размерами, сузилась до минимума. У Алексии адреналин скаканул, перед глазами замелькали мушки.
– Не подходи. – Она выставила руку вперед.
Думала же газовой баллончик купить, а теперь что?
– А то что, птаха? Кричать будешь?
– Буду.
Дагаев все надвигался. Громила… Как есть. И татуировки эти. В голове отчаянно заработали воспоминания. Она пыталась зачем-то вспомнить, есть ли татушки у Рустама. Господи, зачем ей это? Но мозг выдавал одну информацию за другой. Точно сравнивал, проводил параллели.
Она Дагаевых не знает! Она, дура, даже сплетни и разговоры про них старательно игнорировала! Решила, что они ее не касаются. Она вела себя как несмышленыш. Типа, если я спрячусь под кроватью и никого не буду видеть, то и монстры меня тоже не заметят!
А надо было по максимуму узнать, кто они! Как себя вели, чем интересовались!
Насмешливой голосок внутри ехидно пропел – ей они интересовались… И причина интереса лежала на поверхности. А она… Она просто дура! Глупая наивная идиотка, так и не понявшая, что ее жизнь вышла на новый уровень опасности!