Мы из спецназа. Лагерь

–  Так уж не подозревая?

–  А какая, фиг, разница? Им перед операцией головы так дурят, что хоть заподозревайся.
– Дмитрий пожал плечами.
– И потом ей действительно могли сказать, что сам акт состоится в ином месте и гораздо позже. Вот и ехала себе без особых нервов, ведать не ведая, что все за нее давно решили.

–  А он, значит, установил камеру и снимал себе спокойненько… - пробормотал из кресла Тимофей.

–  Точно! И я так поначалу рассуждал.
– Мишаня хлопнул себя по колену, в возбуждении налил себе еще минералки.
– Дескать, номер вагона оговорили заранее, так что наводить камеру знали куда. И кнопочку этот гад тоже знал, когда нажимать.

–  Погоди, погоди! Что значит - поначалу?

– кустистые брови Тимофея недоуменно сошлись на переносице.
– А сейчас ты что же - больше так не думаешь?

Шебукин величаво покачал головой.

–  Представь себе - нет!

–  А какие резоны?

–  Да самые простейшие! Очень уж большой риск - торчать вблизи железнодорожного полотна. Сами вспомните, как быстро развернули программу «Антитеррор». Уже через четверть часа перекрыли все дороги, место взрыва взяли в тройное кольцо и даже вертолеты в воздух подняли. Спрашивается, на кой это было нужно нашему долбанному террористу? Тем паче, и улики при нем атомные! Видеоаппаратура, радиопускач…

–  Ну, пускач он, положим, и сбросить мог.

–  Все равно! За глаза хватит одной камеры с пленкой. С такой уликой и следствия не понадобится, - сразу можно к стенке прислонять.
– Шебукин с сожалением покосился на пустой стакан, отер рукавом взмокшее лицо.
– Да и сама идея со съемкой из безопасного места - не слишком, честно говоря, свежая.

–  Как это несвежая? Ты же сам хвастался, что первый об этом догадался!

–  Вот именно, что догадался. И я догадался, и менты с эфэсбэшниками. А раз так, значит, и риск засветиться гораздо выше.
– Шебукин оглядел приятелей снисходительным взором.
– А с другой стороны - оцепление вон уже сколько времени не снимают. Значит, что?…

–  Что?

–  Значит, не могут они ничего там найти!
– торжествующим тоном объявил Шебукин.
– Ни единого следочка! А ведь собрали спецов высочайшего уровня! Я слышал - даже из Москвы ребят пригнали. Опять же псы поисковые… Вот и скажите мне, бестолковому, возможно ли такое, чтобы целая толпа профессионалов в течение длительного времени не могла ничего обнаружить?

–  Ты полагаешь…

–  Да, черт подери! Именно так я и полагаю. Не было в том лесочке никого! Потому и не могут ничего найти.

–  Ёханый стос! Ты же сам толковал про фотоподтверждение! Значит, должен быть и оператор.

–  Правильно, оператор был, - спокойно кивнул Мишаня, - но находился он не в лесочке, а в поезде. С самого первого момента отправления.

–  Не понял?…

–  Вот и они не доперли! Это я о спецслужбах. Надеются еще найти какой-нибудь окурочек. Только не найдут. Разве что те уроды нарочно подбросили какой-нибудь чепухи.
– Шебукин выдернул из лежащей на столе папки чистый лист, развернул перед собой, вооружился карандашом.
– Ладно, господа стратеги, рисую наглядно - тогда, глядишь, и сообразите.

–  Что ты собираешься рисовать?

–  Сейчас сами увидите… - карандаш вычертил на бумаге дугу.
– Это, стало быть, железная дорога, фертштейн? Ну, а это, стало быть, вагоны. Обратите внимание, дорога в этом месте как раз изгибается - видите, какая дуга? Спрашивается - простое совпадение? Нет, судари мои, не совпадение!

–  Погоди, погоди!
– Дмитрий в волнении ухватил Михаила за руку.
– Ты считаешь, он снимал через окно?

–  Ну, конечно же! Окна по причине тепла уже распечатали, так что высунь в окошечко крохотную камеру да еще с выдвигающимся экранчиком - и никто ничего не заметит. Стой себе у окна и снимай, а чтобы обзор получше был, как раз и требуется искомая кривизна пути.
– Шебукин фыркнул.

– А вовсе не для того, чтобы спровоцировать дополнительный сход вагонов. Уверен, именно такой версии придерживаются господа чекисты… Но главное - никакого риска. Снимаешь, взрываешь, прячешь камеру в карман и линяешь. При этом все внимание привлечено к последним вагонам, а пассажиры первых легко и просто могут сваливать на все четыре стороны.

–  Насколько я знаю, сразу после расцепки вагонов уцелевшую часть состава отогнали на следующую станцию.
– Задумчиво пробормотал Харитонов.

–  Что и требовалось доказать!
– Шебукин пририсовал к поезду жирную стрелку.
– Значит, тотчас после акции наш клиент благополучно отчалил восвояси. Там пересел на попутную электричку и окончательно скрылся. Вместе с радиопускателем и видеоматериалами.

–  Скрылся - да не совсем… Во всяком случае, мы почти наверняка знаем, что ехал он где-то здесь.
– Подавшись вперед, Дмитрий ткнул пальцем в первые два квадратика нарисованных Мишаней вагонов.
– Это либо первый вагон, либо второй, - дальше уже снимать было бы трудно. Разве что высунуться в окошко по пояс, но этого он делать бы не стал.

–  Значит, на этих двух вагонах и остановимся, - вздохнул Тимофей.
– Хотя и в них пассажиров набирается порядком. Чуть ли не сотня человек.

–  Ошибаешься!
– возразил Дмитрий.
– Во-первых, купированные вагоны в поездах чередуют по расположению коридоров. Нас интересует исключительно правая сторона, а значит, один вагон уже отсеивается. А во-вторых. Билеты в купированные вагоны продаются только по предъявлению паспорта. Из этого следует, что круг подозреваемых гуманоидов не столь уж широк.

–  Молодец, соображаешь!
– похвалил Шебукин.
– Теперь остается добыть список пассажиров и пробежаться по нему с калибром покруче. Заодно поспрошать особо бдительных, - может, даже повезет, и кто-нибудь припомнит камеру в руках попутчиков.

–  Ну, это, пожалуй, слишком жирно… - Дмитрий откинулся в кресле, задумчиво покрутил в пальцах ручку.
– Но в любом случае попробовать стоит.

–  Так я гений или нет?
– задиристо поинтересовался Шебукин.

–  Гений, не гений, но молодец.
– Дмитрий задумчиво кивнул.

***

Великое дело - личные связи. Подкрепленные телефонной и компьютерной техникой, они способны творить дела мирового масштаба. Уже спустя пару часов Дмитрий выложил перед друзьями симпатичную распечатку.

–  Прошу любить и жаловать!

–  Что это?

–  Как что? Список пассажиров первого, второго и третьего вагонов.

–  А третьего зачем?
– удивился Шебукин.

–  На всякий пожарный, мало ли. Сделай несколько копий - и вперед!

–  То есть?

–  Ты Ваньку-то не валяй! Ты это дело начал, тебе его и завершать. Возьмешь Маратика, Серегу Маркелова - и пробежитесь по адресочкам.

–  Так это ж адова работа!

–  Все верно, а ты как думал? Привыкли, понимаешь, ментов ругать, а у них, между прочим, подобной рутины выше крыши.
– Дмитрий утешающе похлопал Шебукина по плечу.
– Ладно, не тушуйся, в случае чего поможем. Да и чудится мне, работу эту ты завершишь уже завтра.

–  Это почему же?

–  Да потому, что наполовину вагоны пусты, а кроме того, есть тут ряд товарищей, фамилии которых показались мне крайне любопытными… - нагнувшись над столом, Харитонов взял ручку и жирно обвел троицу фамилий.
– Обратите внимание: у ребяток и билеты в одном купе, и ехали совсем недалеко.