Мы просто люди
Шрифт:
Таша подняла глаза к потолку, пытаясь спрятать наворачивающиеся слезы. Два дня назад она была незнакомкой, возможной шпионкой, прохожей, влезшей в чужие жизни, а сегодня ее пригласили разделить с ними еду, кров, дружбу и приключения.
Кондор, вероятно, воспринял ее молчание как нерешительность, потому что добавил мрачным тоном:
– Если Канада все еще остается в приоритете, то я пойму.
– Я хочу остаться, – сказала Таша дрожащим голосом. Она глубоко вздохнула и сказала со своей обычной бравадой: – В конце концов, я хочу заслужить свое боевое имя. Как работает ваша система начисления баллов?
Лицо
– Балльная система. Хм. Наши сестры семейства кошачьих постановили, что каждый, трижды проявивший смелость и отвагу, имеет право на получение боевого имени. У тебя за плечами уже два дела. Первое – отвлечение внимания противника в лесу. А во-вторых, побег от Райкера…
Кондор произнес свою речь с серьезным лицом, но Таша заметила чертенят в его глазах. Она представила со стороны, как улепетывала от Райкера на четвереньках, и ее щеки вспыхнули.
– Кто эти сестры семейства кошачьих? – Таша догадывалась, кто именно, но решила сменить тему, чтобы скрыть смущение.
– Ты их знаешь. Львица и Тигрица. Доктор Т.
– Встречались, – пробормотала Таша.
Кондор встал и поставил стул рядом со столом.
– Ешь, спи, выздоравливай. – Он на мгновение задумался. – Завтра утром у нас заседание совета лагеря. Если ты почувствуешь себя достаточно хорошо, я жду тебя на нем. 9 утра, комната технической поддержки в этом здании. Айзек еще расскажет тебе о лагере и его правилах.
Кондор остановился в дверях.
– Таша. И пожалуйста, больше никаких гимнастических трюков.
Он подмигнул ей снова и вышел.
Глава 9 Друзья и враги
Доктор Т и Айзек появились через несколько минут после ухода Кондора. Таша все еще переваривала его приглашение остаться. Ее первая встреча с обитателями лагеря не задалась, но последующие события полностью изменили ее планы и отношение. Канада пока так и оставалась мечтой, ибо Таша не представляла, что ее там ждало. Она шла, лишь бы куда-то идти. Ей хотелось делить с кем-нибудь еду и кров и обрести хоть какую-то безопасность. Человек не должен быть одинок. Людям нужны другие люди, чтобы существовать и выживать, просить о помощи и помогать другим.
«Биотек» и Джейкоб пока отодвинулись на второй план.
Таша уставилась на выцветший плакат с изображением прибрежной полыни, но быстро очнулась от своих печальных размышлений, когда Айзек, с ломтем хлеба в одной руке и бейсбольной битой в другой, ворвался в комнату без стука. На его лице сияла широченная улыбка.
– Ты остаешься? Кондор сказал, что ты согласилась. Это правда? – торопливо, словно боясь, что Таша передумает, спросил он.
– Конечно, остаюсь. В конце концов, я хочу обойти тебя и первой получить мое боевое имя. – Таша улыбалась, наблюдая, как губы Айзека сначала скривились в досадливой усмешке, а потом в ироничной. Она продолжила: – Но сначала ты должен стать моим наставником и рассказать мне все о лагере и его правилах.
Глаза Айзека расширились, и теперь совершенно искренняя улыбка осветила его лицо.
Доктор Т стояла в дверях, наблюдая за ними, и тоже улыбалась. Ее сегодняшний наряд состоял из бледно-голубой футболки, полинявшей от множества стирок, с полосатой кошкой в солнцезащитных очках и надписью: «Мяу, как дела?» Черные
в полоску леггинсы с зелеными слонами и медицинская сумка через плечо довершали ее образ. В руках доктор Т держала алюминиевую миску с божественно пахнущей, дымящейся смесью. Живот Таши заурчал.– Ох уж мне эта парочка, одержимая боевыми именами. Надо посоветоваться с лейтенантом Львицей и, может, даже отменить всю эту звериную систему и оставить наши настоящие имена, – все еще улыбаясь, сказала доктор Т.
– Нет, – хором ответили Таша и Айзек, переглянувшись.
– Ладно уж. – Доктор Т поймала голодный взгляд Таши, остановившийся на дымящейся миске в ее руках. – Я знаю, что ты голодна, но сначала мне нужно оказать тебе медицинскую помощь. С твоей травмой ты даже не сможешь поесть как следует.
Таша кивнула и с трудом приподнялась на локтях.
– Айзек, пожалуйста, отойди к окну и отвернись. Это не займет много времени.
Доктор Т поставила миску на стол. Затем помогла Таше сесть и осторожно начала обматывать туловище своей пациентки в черный эластик с липучкой, чем-то напоминавший ткань, которой Райкер примотал ее к креслу на станции дронов.
– Ты сильно ушибла ребра, но не сломала их, и это хорошо. Я готова поспорить на большую сумму денег, которых у меня нет, что таскать воду и рубить дрова на этой неделе ты не сможешь.
Таша хмыкнула, но тут же скривилась от боли.
Доктор Т продолжала с серьезным лицом:
– Лазать по деревьям и прыгать на батуте не запрещается, но и не рекомендуется. Кашель и смех приветствуются, но поначалу будут болезненными. Каждое утро ты должна делать несколько длинных глубоких вдохов и выдохов, чтобы вытолкнуть спертый воздух из легких. Это будет твое задание на неделю. Не лентяйничай и не валяйся в постели весь день. Гуляй, знакомься с людьми и запоминай, чем мы здесь занимаемся.
– И чем вы здесь занимаетесь?
Доктор Т и Айзек, который все еще стоял лицом к окну, ответили в унисон:
– Дежурства по лагерю.
Доктор Т вытащила из своей медицинской сумки кусок цветной ткани и положила ее рядом с подушкой Таши.
– Это тебе.
– Что это? – спросила Таша.
– Это леггинсы, так как у тебя нет джинсов. Вся твоя одежда еще в стирке. Однажды, если тебе повезет, тебе тоже достанется стирка. Это лучше, чем мытье туалетов.
Таша посмотрела на оранжевые леггинсы с черными хеллоуинскими котами и белыми мумиями.
– Это из твоего личного гардероба?
– Как ты догадалась? – спросила доктор Т с напускным удивлением.
Таша закатила глаза и спрятала леггинсы под подушку.
Доктор Т позвала Айзека, чтобы тот подал еду. Затем поставила миску с рагу на колени Таши, а Айзек дал ей ложку и большой кусок хлеба. Таша смотрела на густое коричневое рагу из картофеля, лука, моркови и мяса, а изо рта у нее текла слюна, как у собаки Павлова, и она едва слышала остальную часть речи доктора Т.
– Предписание от доктора – есть и спать. Развлекательная программа на сегодня – настоящий душ. Я приду за тобой и отведу тебя туда, пока все ужинают. В коридорах никого не будет. Ты можешь оставаться в этой комнате до тех пор, пока не выздоровеешь. У меня есть еще трое пациентов, но все они мужчины, поэтому я их разместила в одной большой комнате. Ты моя единственная пациентка с личной палатой.