На краю чужого мира

— Забудьте, — лениво отмахнулся Берг. — Это дежурный разговор со всеми новичками. Они хотят назад к семьям, службе, потом свыкаются. Вон, как его сиятельство, Александр Александрович. Большой человек там был, цельный советник прошлого императора. И ничего, смирился, довольствуется местом в совете, и людей раздражает. Да, князь?

Его сиятельство князь Кемский испепелил боярина взглядом, крутанул желваки, но промолчал.

— Война — это очень плохо, — задумчиво продолжил глава совета. — Местные, конечно, на нас не полезут, нет им нужды с нами рубиться, но, думаю, торговлю они могут временно и прекратить. Вот что, Демид, давай-ка сделаем запас продуктов, того, чего мы сами не выращиваем, но без чего тяжко придется. Запас карман не тянет. Будет война, не будет войны, нам всё едино, мы тут пленники, так что, пусть лучше закрома полны окажутся, чем потом не хватит. — Он посмотрел на Бельского. — Кстати, Михаил Иванович, слышал я от Ирины Николаевны, — он усмехнулся, — которая единственная из всех не желает быть нашим сиятельством и княгиней, что вы даже со своими примитивными ловушками смогли сильного алого духа изловить, и теперь желаете присоединиться к ловцам.

— Так есть, — подтвердил Михаил, кладя себе ещё один кусок мяса и беря с тарелки здоровый бочковой огурец. — Пока похожу со своими старыми ловушками, на новые, теми, что тут пользуются, у меня денег нет.

— Хотите усилиться? — поинтересовался тот самый глава артели рыболовов, который подходил к ним с Ириной. — Так зайдите завтра в лавку, вам выдадут всё потребное для охоты на обычных духов. Вам ведь уже рассказали, как мы живём? Золота вам много не заработать, но на жизнь хватит.

— Обязательно зайду, — кивнул Михаил и с хрустом откусил огурец. — Я у вас задержусь, конечно, но желание моё вернуться на континент твёрдое, и чем сильнее мои духи, что родовой, что зверодух, тем проще мне будет отсюда сбежать. Кстати, а местные тоже в руинах охотятся?

— Бывает, приходят отрядами, — заявил Демид, проигнорировал слова боярина о побеге, — но предпочитают у нас покупать уже пойманных. Думаю, они очень неплохо зарабатывают на перепродаже их своим братьям на материк.

— А что если война, тоже станем продавать им духов? — проскрипел князь Кемский. — Врага вооружать, который наших бить будет?

— Сегодня праздник, — возразил ему Берг, — давайте, ваше сиятельство, мы поговорим об этом завтра. Соберёмся советом и обсудим политику на такой случай.

Михаил, который успел наесться, теперь откровенно скучал, с тоской глядя на веселье внизу, деловые вопросы совета его совершенно не интересовали.

— Михаил Иванович, я вижу, вы скучаете, — тронув его за локоть, тихонько произнёс боярин, — идите к людям, пейте, отдыхайте, это праздник в вашу честь, вам не обязательно тут сидеть. Ритуал с разделением трапезы с советниками исполнен, так что, вы вольны делать, что хотите. Не подумайте, что я вас прогоняю, хотите, оставайтесь, расскажите ещё что-нибудь, только не такое мрачное, как ваша первая новость.

— Благодарю, ваше сиятельство, — вставая с бокалом в руке, ответил Бельский. — Но прежде, чем я вас покину, хочу поднять тост. Ещё утром я не знал, что тут есть люди, и не просто люди, а мои земляки. Я благодарю совет имперской заставы за этот праздник и за радушный приём, и пока не найду способ отсюда удрать, я буду делать всё от меня зависящее для процветания данного поселения и его людей.

Советники поднялись и семь бокалов с лёгким звоном встретились над столом.

— Хорошо сказано, — пробурчал князь Кемский. — А то валятся какие-то простолюдины вечно, двух слов связать не могут.

Михаил не стал слушать ворчание старика и, просто спрыгнув с помоста, отправился к гуляющим людям.

— Ваше сиятельство, — ухватив его за локоть, попросила Мария, — потанцуйте со мной, — и столько мольбы было в её девичьих глазах, что Михаил сдался.

Танец был имперский, очень простой, и боярин его прекрасно знал. Правда, в метрополии его давно убрали из программы балов и приёмов, но здесь это не важно.

Бельский ввёл партнершу в круг, дальше пошли замысловатые движения. Дважды он менялся партнёршей с соседними парами, затем музыка стихла и он, поклонившись сияющей от счастья Марии, покинул круг. Несколько раз его останавливали, выспрашивали новости, иногда пытались вызнать, не знаком он с теми или иными людьми, люди, даже после многих лет тут, не забыли свою родню. Наконец, он немного устал и уселся за стол, который стоял рядом с бочками, из которых виночерпий наливал выпивку. Странный это был напиток. Если за столом совета поили крепким самопальным вином из каких-то ягод, поскольку о винограде на этом острове сроду не слышали, то тут было местное пиво. Михаил протянул руку, и ему тут же подали полную кружку, укрытую крупной плотной пенной шапкой.

— Дегустируете, ваше сиятельство? — выныривая из суеты праздника, поинтересовалась Ирина. — А мы, чтобы вы не скучали, вам решили компанию составить. И мы не с пустыми руками, лучшая закуска к нашему пиву — солонина, острая, просто так не советую, рот гореть будет.

Михаил цапнул кусок тёмно-бордового мяса и, не слушая предупреждающего окрика, откусил приличный кусок. Несколько секунд он жевал, а потом из глаз брызнули слёзы. Он распахнул рот, пытаясь вздохнуть.

Но тут с другой стороны от него приземлилась княгиня Екатерина Федоровна Долгорукова и протянула ему полную кружку пива.

— Запейте, ваше сиятельство. Ирина Николаевна любит так над новичками шутить. Правда, ей редко это удается, не валятся к нам люди каждый день.

Михаил выдул половину кружки, и пожар утих, он поставил её на стол и смахнул ладонью слезу.

Ирина, глядя на это, звонко рассмеялась.

— Каждый раз одно и то же — вызов, бравада, расплата за беспечность. Ваше сиятельство, прошу простить мне этот невинный розыгрыш, это тоже в какой-то степени традиция. Я сама мясо делаю, никто его без запивки съесть не смог.

— А вы еще и хозяйка, княжна? Редкое качество.

На «княжну» Ирина тут же надулась.

— Мы же, вроде договорились, Михаил Иванович, что вы зовёте меня просто по имени.

— Вы единственная, кто отвергает свой титул, — заметил Бельский, после чего повернулся к княгине, сидящей от него по другую сторону, — вас тоже, Екатерина Федоровна, звать исключительно по имени? — причем Михаил, обращаясь к ней, не ощущал никакого неприятия, кое он испытывал к её батюшке или покойному братцу. Для него она была просто красивая женщина, которая сидит рядом и не против, составить ему компанию за столом на этот вечер.

— Как вам будет угодно, боярин. Я одинаково легко отношусь и к простецким обращениям моей подруги, вроде — «эй, Катька, мне новый артефакт нужен», и чопорным обращениям старика Кенмского — «а не соблаговолит ли светлая княгиня сделать артефакт для того, чтобы отгонять проклятого волка». — И она по-простому выпила четверть своей кружки, утерев пену с губ тыльной стороной ладони.

— Кать, ты бы поаккуратней, — подала голос Воронецкая, — а то будет, как в прошлый новый год, пиво вкусное, но коварное, опять тебя домой нести придётся.

— Отвяжитесь, ваше сиятельство. Вот возьму и напьюсь, и потащишь, как миленькая, — беззлобно огрызнулась Догорукова и залила в себя ещё четверть кружки.

Михаил тоже приложился к своей, закусив острейшим мясом. На этот раз обошлось без слёз, тактика была выработана — глоток, укус, глоток, чтобы притушить пожар.

— А пойдём танцевать? — вскакивая, предложила заводная Ирина. При этом её подруга тоже поднялась из-за стола.

Михаил прислушался к мелодии, та была задорной, быстрой и совершенно незнакомой. Да и народ отплясывал как-то странно, выкидывая вперёд ноги, скача с одной на другую и держа своих партнерш под локоть, кружась в ритм музыке.