На мягких лапах

"Двуногие такие двуногие!" - со смешком подумала я, а хвост медленно раскачивался, словно вторил за кивающим головой невидимым двуногим. "- Но этим они и необычны".

Глава тринадцатая

Матери

Не смотря на грозные обещания Ивильмиры разбудить Дэрека не свет не заря, чтоб повести на очередную примерку платья, а потом поводить по домам ее подруг, с которыми она давно:

А. Не виделась.

Б. Не сплетничала.

И в. Не обсуждала мужиков (вообще-то, она много чего перечисляла, но весь ее треп сводился к трем этим пунктам).

Вот только "не свет не зарю" валькирия беззаботно проспала. Как потом и последующие состояния дня: раннее утро, просто утро и уро позднее. Жреца это, правда, никак не опечалило, а даже, напротив, порадовало. Мужчина по обыденности проснулся рано, но к своей любимой книжке почему-то не притронулся, а задумчиво смотрел на валькирию, которая словно хотела свернуться клубочком, но, не имея подобной нам гибкости, только и могла прижимать ноги к груди, обхватив их руками. Поймав мой укоризненный взгляд, двуногий деланно вздохнул, пожал плечами и, словно извиняясь, добавил:

– Ничего не могу с собой поделать. Она мне нравиться, хотя я знаю, что не должна и что у нее есть уже этот... Как его? Киан? У них ведь отношения?

Если бы я могла, то пожала плечами, но из-за неимения подобной возможности, плавно махнула хвостом из стороны в сторону. Но жрец меня, как обычно, понял, поэтому усмехнулся, словно над своим вопросом, и ответил:

– Понятно.– Дэрек замолчал, нервно почесал указательным пальцем нос.

Комнату заполнила дымка задумчивости, которая медленно клубилась серебреной россыпью над головой мужчины. Вообще-то, то просто пыль искрились в свете магических светильниках, но обстановка и вид жреца под названием "обременен тяжелой думой" добавлял ей какую-то эфирную волшебность. Додумавшись до чего-то двуногий кивнул, словно пытаясь поддержать какие-то свои мысли и решительно сказал:

– Эль, как думаешь...

Предложение, так и не стало вопросом, поэтому ни над чем задумываться я не только не стала, но даже не успела узнать, какие тяжелые думы уже меня должны были обременять. В белую дверь, с выложенными из фиолетовых камней лунными лилиями (думаю, одну парочку не зря поселили в комнате, которая была украшенная именно этими цветами), кто-то не громко, но решительно постучал. Не дожидаясь разрешения, или не разрешения, войти, этот кто-то, точнее, судя по запаху, приставленный к нам стражник, спешно открыл двери и вошел в комнату, такую же белую, как дверь и почти с такими же рисунками на стенах. С разницей лишь в том, что помимо цветов, были еще и бабочкам, разных размеров, а на потолке светилось выложенное желто-фиолетовое солнце с глазами и губами, которые вытянулись в какую-то натянуто-смущенную улыбку, словно оно нас не ждало и компании явно не радо, но и выпроводить не может. Гости все же, как не как.

Сообщив, что через час состоится завтрак и что мы четверо приглашены, дроу сухо добавил/предупредил/огорошил: явка обязательна и выгладили мы должны подобающе. После чего с лицом, на котором так и "сияла огромная радость" от выполненного долга, дроу еще более сухо, на зависть всем пустыням и ее обитателям, попрощался и удалился, совсем не обращая внимания на наши удивленно-ошарашенные лица и морды.

Моему удивлению и злости не было придела. Они бы меня еще на завтрашний праздник притащили, предварительно засунув тушку в платья, лапы в туфли, морду припудрив, а на голову парик налепив!

Дэрек увидел мою недовольную морду и со смешком сказал:

– Вижу, ты пылаешь таким же желанием очутиться на этом завтраке, как и я. И, кстати, а почему завтраке? Время ведь уже обеденное.

Я не знала, а если бы и знала, объяснить все равно не смогла бы. Разве только через Лиду, но отвлекать добравшуюся наконец-то до библиотеки Лэстэрина девушку, ускакавшую туда не свет не заря, было бы глупо и эгоистично. Да и Дэреку это было не так уж и интересно, так как он задал другой вопрос:

– Как думаешь, разбудить ее сейчас или через полчаса?

В ответ я вновь плавно махнула хвостом из стороны в сторону.

Жрец все же решил разбудить женщина позже, о чем чуть попозже пожалел. Точнее ровно через секунду, как сообщил сонной подруге о приходе дроу. Услышав о приглашении, а точнее о том, что до него осталось полчаса, Ивильмира тотчас проснулась, хотя обычно тратила на это нехитрое и ленивое дельце около получаса, рассвирепела и назвала Дэрека одним неприличным словом. Уверенна, она бы одним не обошлась, а распела бы ему такие дифирамбы собственного сочинения, которые оценить смогли бы разве что завсегдатаи таверн, наподобие той, где началась все эта история, но так как времени у нее было в обрез, подруга пообещала расправу устроить после.

– Да в чем вообще дело?– с легкой обидой спросил Дэрек, надувшись из-за того, что его доброю волю приняли, словно подлый удар в спину.

Ивильмира носилась по комнате и вопила, словно у нее на голове был одет улей и она убегала от пчел, которые были против подобного "соседства", спешно роясь в своих сумках, принесенных вчера слугами. На бегу валькирия зло и ответила-спросила:

– В твою тупую голову не пришло, что нас не зря позвали на завтрак аж за час до него? И какого светлого ты сидишь?! Одевайся!

Мужчина удивлено оглядел свои добротные темно-зеленые штаны, желтую рубашку с красно-синей, незатейливой вышивкой и черные, невысокие сапоги.

– Да я и так не раздетый,– со смешком констатировал жрец и так очевидный факт.

– Ты собираешься идти в ЭТОМ?!– яростно закричала женщина, а потом сжала, что силы кулаки и прошипела, через зубы: – Да чтоб Светлый Кай на Ночь Всех Темный поймал тебя в глухом лесу и...

Досказать ей не дали. В комнату вихрем, словно ее посетила та же пчелиная "проблема" с дележом жилплощади, ворвалась Лида с большими испуганными глазами, в которых застыло еще ликование, восхищение и нетерпение.

– Меня только что нашли,– начала она слегка запыхавшись. – Это правда? Правда, что нас пригласили на завтрак с самими королями и королевами Северного континента?

Вид у жреца после этого вопроса из насмешливо-назидательного стремительно сменился на удручено-неизбежный, словно у мага, наблюдавшего за потугами создать какое-нибудь сильное заклинание у своего ученика-недоросля, и вдруг сообразившего, что тот растущий белый шар в руках мальчишки совсем не "светляк" и что это будут вообще последнее увиденное им заклинание. Дэрек, наверное, думал, что завтрака будет состоять в компании, по меньшей мере, брата Ивильмиры, его жены и детей, а тут такая радость приключилась и полное понимание фразы: "выгладить подобающе".

– Каких еще королей и королев? Я не на какие подобные завтраки идти не собираюсь!– До истеричного визга жрец не сорвался, но что-то возмущено-истеричное в голосе отчетливо слышалось.

– А что мне одеть? Может то платье, которое мне подарили в Священной земля?– Одновременно с братом говорила и сестра, и вот она уже была вправе скатиться до истерики, но ее голос был полон непоколебимой решительности и энтузиазма. Видно желание "поглядеть на тех, о ком я только в книжках и читала" пересилило другие менее важные чувства. – Оно, правда, с боку немного порвалось, когда мы от стражи убегали, но там зашить...