На сердце без тебя метель...

Лиза с трудом удерживала себя от того, чтобы заткнуть уши и не слышать этой злой иронии. И не из страха, а из-за боли в голосе Александра, что к концу его речи стала настолько очевидной, что ранила и ее тоже.

— А ведь никто не обещал, что жизнь не преподнесет очередного крушения колосса, коего считал незыблемым, vrai? — он зло усмехнулся, а Лиза даже не пошевелилась, будто загипнотизированная его взглядом. — Зато истина подтвердилась — все мы пятнисты, как дикие кошки. Но не спорю — по заслугам. Все честно. Oeil pour oeil^[380]. Я убил его лучшего друга и сослуживца, сломал несколько жизней в одной семье. Он вернул мне за то сторицей. Пожалуй, ныне мы квиты.

Лиза ровным счетом ничего не понимала, пока Александр не протянул руку к столику подле кресла и не взял с серебряного подноса белый прямоугольник письма. Она сразу же узнала собственный неровный почерк, и после секундного замешательства ее захлестнула волна злости.

Едва оправившись от болезни и начав держать перо в руке без дрожи в пальцах, Лиза попросила принести ей в постель низкий столик и письменные принадлежности. Она понимала: после неожиданного исчезновения в пути ей необходимо известить о себе обитателей Муратова, а также написать в Тверь Никите. Лиза ни на минуту не сомневалась, что именно он первым бы начал ее поиски.

Александр ошибся в своих подозрениях касательно персоны Marionnettiste. Дулов-младший был виновен лишь в том, что свел знакомство с Лизой и протянул ей руку помощи, в которой она так нуждалась.

— Я знаю обо всем, что творится в моих владениях, — ответил Александр, предугадывая ее невысказанный вопрос о том, как попало к нему письмо.

— Неужто? — иронично изогнула тонкую бровь Лиза и уколола его, сказанными им же недавно словами: — Вам ли говорить о том?

— Touch'e, — улыбнулся Дмитриевский и выглядел при этом таким довольным, что под воздействием его улыбки Лизина злость начала таять. — Впрочем, я сказал вам про вашего приятеля не для того, чтобы вы нападали на меня, пытаясь его защитить. Я вообще без особой нужды не желаю говорить об этом лицемере.

— Я прошу вас, не надобно оскорблять Никиту Александровича. — Лиза постаралась не замечать, как тут же погасла улыбка на лице мужа, как шевельнулись желваки и зло сжались челюсти. — Я не встречала человека честнее и благороднее за всю свою жизнь. Он не питает к вам приязни, верно. Но замыслить сию авантюру ему бы никогда не пришло в голову. И потом — последний год Никита Александрович провел в Валахии, где был ранен… Он не заслуживает таких слов даже ввиду ваших заблуждений.

— Я же говорил — истинный образчик чести и благородства, — с издевкой протянул Александр, и Лиза снова вспыхнула огнем, на этот раз от обиды и острого разочарования.

Образ, созданный ее воображением после прочтения письма Александра, разлетался ныне на осколки. Как там он сказал недавно? «Никто не обещал, что жизнь не преподнесет очередного крушения колосса, коего считал незыблемым…» И уж тем паче никто не обещал, что жизнь в очередной раз не разобьет глупые и пустые надежды.

Невыплаканные слезы комом застряли в горле, мешая дышать. От волнения и горького осознания, что в очередной раз обманулась, у Лизы затряслись ладони. Значит, письмо его к ней было ложью, пустой обманкой, чтобы вернуть ее из Твери в те дни. Александр, как истинный охотник, видимо, разгадал тогда ее сомнения и бросил приманку, чтобы она попалась в ловушку.

Правда, цели своей он достиг только сейчас.

— Отдайте мне письмо, — потребовала Лиза резче, чем хотела.

— Куда вы держали путь, когда столкнулись с заразой? — Александр лишь переложил письмо из одной руки в другую, словно дразня ее.

Лиза успела заметить, что печать на бумаге осталась целой.

— Разве вам неизвестно? Я полагала, вы уже проведали обо всем, — уклончиво ответила она.

— К сожалению, есть нечто, что запечатывает рты крепче денег. Итак, куда вы направлялись? В Тверь?

— Зачем вам знать? Куда бы я ни направлялась прежде, нынче мне не покинуть Заозерного, не так ли?

— Помилуйте, вы не пленница…

— Хуже — я ваша супруга, — оборвала его Лиза.

Александр побледнел, будто она ударила его этими словами. Снова дернулись от злости желваки под кожей. Неудивительно, что Лиза в испуге отступила, когда он резко поднялся, швырнув ненужное ему уже письмо на поднос. Он настиг ее в несколько шагов, больно ухватил сильными пальцами за предплечье и потянул к себе, без труда сломив слабое сопротивление.

— Тогда я тем паче требую ответов. Как ваш супруг.

Пытаясь отстраниться, Лиза ладонью уперлась Александру в грудь и была поражена ощущениями, возникшими в ответ на прикосновение к его крепким мускулам. Через тонкую ткань батистовой рубашки она почувствовала тепло его кожи, под кончиками ее пальцев бешено билось его сердце. Боже мой! Никогда и ни с кем прежде не испытывала она такого трепетного волнения. И была уверена — не испытает и в будущем.

— Все свершилось по закону, — твердо произнес Александр, глядя ей в глаза. Пальцы на тонком предплечье ослабили хватку и чуть шевельнулись в едва уловимой ласке. — Два свидетеля. Запись в приходской книге. Согласие невесты.

— Лауданум говорил. Не я, — слабо возразила Лиза, в глубине души понимая, что лукавит. Всем существом она стремилась к этому мужчине, и на грани между явью и мороком не задумываясь вручила свою судьбу в его руки.

— Неправда, — губы Александра дрогнули в улыбке, будто он прочитал ее мысли. — Вы писали ко мне: «Самое мое сокровенное желание, чтобы вы были счастливы. Ведь именно в счастье человек становится таков, каким его задумал Господь. Я бы сделала все, что в моих силах, чтобы вы были счастливы…»

Лиза не помнила дословно, что писала ему, когда слова лились на бумагу от самого сердца. И приятно удивилась, что так точно запомнил он.

— Это не согласие, — произнесла она упрямо, сама не понимая, почему продолжает спорить.

— Разве? — уже шире улыбнулся Александр. Его глаза вспыхнули мягким светом нежности, отчего кровь в ее жилах побежала быстрее. — А по мне оно и есть, ma Elise.

Говоря это, он обхватил ладонями ее лицо и чуть приподнял, чтобы лучше видеть в неясном свете свечей. Зарылся пальцами в распущенные волосы, а большими ласково, еле уловимыми движениями провел по вискам, отчего у Лизы внутри снова все затрепетало.

Она думала, что он сейчас ее поцелует. По его взгляду ей казалось, что это вот-вот случится. Но ошиблась. Александр не поцеловал ее. Не сначала. Несколько томительных мгновений он просто смотрел на нее, удерживая и завораживая своим взглядом. А потом его пальцы скользнули к затылку, слегка надавили, вынуждая ее поднять голову. Лица их оказались так близко, что они едва не касались носами. Его дыхание обжигало ее губы. Она бы упала, если бы не ухватилась за его плечи, настолько слабыми вдруг стали ноги. Мигом исчезли и злость, и разочарование, ушли все дурные мысли. Теперь ее не волновало ничего, кроме сильных рук на своем теле и дурманящего запаха его кожи.