На шхерахъ

Вся эта простая старомодная обстановка была главнйшимъ средствомъ леченія утомленнаго мозга, находящаго себ отдыхъ въ прошломъ. Старые часы должны нкоторое время постоять съ ослабленной пружиной, чтобы вновь вернуть себ утраченныя силы. Общеніе съ простымъ народомъ, когда нтъ рчи о борьб за хлбъ насущный, а, наоборотъ, каждый день и часъ напоминаютъ выше стоящимъ о дорого доставшемся имъ положеніи, должно умрять возбужденіе и укрплять жаждущихъ власти мыслью, что есть еще боле низкія ступени. Инспекторъ подготовилъ гостей къ этимъ мыслямъ и ощущеніямъ. Об женщины не переставали восхищаться новымъ жилищемъ и такъ углубились въ осмотръ дома, что не замтили, какъ ихъ спутникъ удалился, не желая имъ мшать.

* * *

Въ воскресенье посл обда инспекторъ сидлъ у окна и наблюдалъ, какъ прізжія устраивались въ своемъ домик. Онъ слдилъ глазами за ихъ мягкими, неравномрными движеніями и испытывалъ ощущеніе, похожее на музыку.

Его глазъ воспринималъ мягкія вибраціи, подобныя тмъ колебаніямъ, которыя вызываютъ въ барабанной перепонк рядъ гармоническихъ тоновъ, и передаются нервной систем. Он какъ будто исходили отъ тхъ блыхъ струнъ, которыя натянуты во внутреннемъ ух, потомъ отражались въ груди, какъ въ резонатор, и опутывали всю душу. Всмъ его существомъ овладвало чувства общаго довольства при вид волнистыхъ линій женскихъ рукъ, вынимавшихъ всякія мелочи изъ чемодановъ и раскладывавшихъ ихъ по столамъ и стульямъ. Онъ слдилъ за незамтными движеніями бедеръ и плечъ. Когда двушка проходила черезъ комнату, она не длала ни одного рзкаго движенія: она плавно поворачивалась и нагибалась.

Онъ былъ такъ поглощенъ этимъ зрлищемъ, что не замтилъ, какъ наверху на чердак раздался вдругъ шумъ, заскрипла лстница и открылась дверь. Онъ углубился въ созерцаніе молодой двушки, вншность которой казалась ему прекрасной — за однимъ, впрочемъ, исключеніемъ, и Боргъ старался пріучить глазъ къ этому недостатку, чтобы его не замчать. Ея подбородокъ былъ немного великъ и нижняя челюсть черезчуръ развита для человка, который уже не бросается, какъ хищный зврь, на сырое мясо и не разрываетъ его на куски.

Глядя на нее въ профиль, онъ могъ представить себ ея лицо въ старости, когда выпадутъ зубы, губы ввалятся, образуя тупой уголъ, а носъ свсится надъ выдающимся впередъ подбородкомъ. Онъ отгонялъ отъ себя эти мысли о хищномъ животномъ и слдилъ взглядомъ за ея лицомъ, дополняя его своимъ воображеніемъ, и, всматриваясь, старался воспринимать его въ цломъ, не думая о частностяхъ.

Вдругъ онъ услышалъ внизу передъ домомъ шаги и голоса и увидлъ жену Эмана съ толпой женщинъ, которыя съ тріумфомъ, въ дикой радости тащили сушить отнятый инспекторомъ неводъ.

Это былъ ударъ его престижу; Боргъ надлъ шляпу, спустился внизъ къ надзирателю и обратился къ нему за содйствіемъ, какъ къ лицу, состоящему на государственной служб и обязанному оказывать ему помощь.

Надзиратель сидлъ у себя въ комнат за кофе, какъ всегда обнявшись съ невсткой. Вестмана не было дома.

При вид инспектора онъ отодвинулся и изъ страха выдать себя обнаружилъ большую готовность служить, чмъ обыкновенно. Надвъ форменную фуражку, онъ вышелъ на дворъ. Желая разыграть справедливаго человка, онъ обрушился на толпу женщинъ и схватилъ сть.

— Эй вы, чертовки, разв не знаете, что можно угодить на каторгу за взломъ замка и казенной печати!

Женщины отвтили потоками ругательствъ по адресу инспектора и надзирателя. Плевать имъ на замокъ и казенную печать, — это онъ съ инспекторомъ каторжники!

Надзиратель пришелъ въ ярость и послалъ сторожа за полиціей.

При слов "полиція" отовсюду стали сбгаться, выползая, какъ встревоженные муравьи, изъ всхъ дыръ и угловъ.

Люди были, повидимому, готовы заступиться за женщинъ. Послышались угрозы. Инспекторъ ршилъ самъ вмшаться, чтобы не быть за спиной у подчиненнаго. Онъ подошелъ къ толп и спросилъ, чего они хотятъ.

Никакого отвта не послдовало; тогда онъ обратился къ женщинамъ спокойно, во внушительно:

— Я уже вамъ говорилъ, что риксдагъ, т.-е. вами выбранные депутаты, для пользы вашихъ дтей и потомковъ постановили охранять рыбную ловлю, запрещая пользоваться стями, которыя только истребляютъ рыбу, не принося никому никакой выгоды. Вамъ было дано три года времени, чтобы использовать старыя сти, а вы наперекоръ всмъ правиламъ закона вновь сдлали такія же. Потому я былъ принужденъ именемъ короля наложить арестъ на ваши невода, какъ не отвчающіе требованіямъ закона. Вы же пошли противъ закона и сломали замокъ и казенную печать: за это полагаются каторжныя работы. Вамъ будетъ сдлано снисхожденіе, если вы теперь подчинитесь. Поэтому я спрашиваю васъ въ послдній разъ: отдадите вы неводъ добровольно или нтъ?

На это женщины отвтили новымъ крикомъ и ругательствами.

— Хорошо, — сказалъ инспекторъ, — я не полицейскій, а васъ много; поэтому я попрошу надзирателя послать за полиціей и дамъ именемъ короля приказъ объ арест г-жи Эманъ.

Едва онъ сказалъ эти слова, какъ почувствовалъ, что его руку схватили дв мягкія руки; онъ встртилъ взглядъ большихъ дтскихъ глазъ и услышалъ полный мольбы голосъ, какъ будто мать просила даровать жизнь ея ребенку.

— Ради Бога, сжальтесь надъ несчастной женщиной и не длайте ей зла, — молила молодая двушка. Она вышла изъ дому еще въ вначал всей этой исторіи.

Инспекторъ хотлъ освободиться и отвелъ глаза въ сторону, не будучи въ состояніи выдержать ея взгляда. Она еще сильне стиснула его руку и прижала къ мягкой груди. Онъ слышалъ нжныя вкрадчивыя слова. Окончательно побжденный, онъ шепнулъ двушк:

— Пустите, я ужъ устрою.

Двушка оставила руку, а у инспектора мелькнулъ новый планъ. Взявъ надзирателя подъ руку, онъ увелъ его въ таможенную контору, какъ бы желая дать ему приказаніе. Закрывъ за собой дверь, инспекторъ сказалъ коротко и ршительно, какъ будто принявъ новое ршеніе:

— Я самъ напишу донесеніе по начальству. Благодарю васъ за помощь.

И онъ поднялся къ себ наверхъ.

Оставшись одинъ и собравшись съ мыслями, онъ долженъ былъ сознаться, что послднія его дйствія были продиктованы мотивами низшаго порядка. Его половыя побужденія заставили его поступить противъ закона. О жалости не могло быть и рчи: вдь эти люди были сравнительно зажиточны: у нихъ былъ и домъ, и рыбная ловля, лодки и снасти составлявшія цнность въ многія сотни кронъ, тюленья охота и птичьи гнзда; кром того, у нихъ былъ капиталъ и нсколько участковъ земли, которые они сдавали въ аренду. Ему не приходила въ голову ложная мысль о томъ, что его побдила женщина. Провривъ все до мелочей, онъ убждался въ томъ, что онъ сдлался жертвой собственныхъ инстинктовъ и желанія чего-нибудь добиться отъ этой женщины. У народа его престижъ погибъ навсегда; его достоинство было поколеблено; теперь всякая баба, всякій мальчишка будетъ считать себя выше его. Въ конц концовъ, его мало интересовало, будетъ ли онъ имть власть надъ этими жалкими людьми или нтъ. Худо было то, что эта женщина, съ которой, какъ онъ теперь чувствовалъ, онъ долженъ будетъ связать свою жизнь, чтобы быть счастливымъ, съ первой же минуты будетъ убждена, что одержала надъ нимъ побду, и, такимъ образомъ, равновсіе въ будущемъ союз сразу будетъ нарушено.

У Борга было много романовъ и увлеченій, но онъ никогда не скрывалъ своего убжденія въ превосходств мужчины надъ переходной формой отъ ребенка къ мужчин, именуемой женщиной: поэтому вс его связи не были долговчны. Онъ хотлъ быть любимымъ женщиной, которая бы видла въ немъ боле сильнаго, онъ хотлъ быть предметомъ поклоненія, могучимъ стволомъ, обвитымъ слабымъ побгомъ. Но онъ родился въ эпоху умственной дряблости, когда женскимъ поломъ овладла манія величія. Его воспитали больные мужчины и политическія ничтожества, нуждавшіяся въ массахъ при подачахъ голосовъ. Поэтому онъ оставался одинокимъ. Правда, онъ зналъ, что въ любви мужчина долженъ подчиняться, долженъ быть одураченъ, что единственный способъ приблизиться къ женщин — это ползкомъ. Иногда и ему приходилось ползать, и, дйствительно, пока онъ это длалъ, все шло хорошо, когда же онъ выпрямлялся, наступалъ конецъ, повторялись вчныя обвиненія, что онъ лжетъ, притворяется преданнымъ, что онъ никогда не любилъ и такъ дале.