На службе их величеств

Начались долгие минуты ожидания. За это время Шардаш успел сосчитать, сколько ног прошло по каменной плите перед ним, и определить, что под залом - темница: сквозь пол просачивался запах сырости, тлена и крови. Профессор подозревал, жертв отправляли туда простым нажатием рычага, приводившего в действие ловушку.

Свечи в единственном канделябре мигнули, грозя потухнуть, и Шардаш различил слабый аромат духов. Смесь герани, кумарина, дубового мха, лаванды и бергамота медленно заполняла всё вокруг, заставив Шардаша предельно сконцентрироваться: он помнил, кто любил этот запах.

Шагов императора профессор не расслышал. Значит, при необходимости Темнейший тоже мог передвигаться бесшумно. Только когда запах духов достиг предельной концентрации, Шардаш различил уверенную поступь.

Император остановился в шаге от профессора и, прищурившись, пару минут рассматривал его. Затем перевёл взгляд на задержавшую дыхание Мериам и криво усмехнулся.

Темнейший вытянул руку - и меч привычно скользнул в пальцы.

– Какими судьбами?
– клинок лёг на шею Шардаша, заставив того распластаться на полу.

– У меня есть важные сведения об убийстве вашего сына, Темнейший, - как можно спокойнее ответил профессор.

Прикосновение меча обжигало. Он был заточен так остро, что оставлял порезы. А ведь император просто прислонил клинок к коже.

– Говори!
– Темнейший убрал меч в ножны и отошёл.

Взмах руки - и за императором из воздуха возникло кресло. Темнейший сел и разрешил обоим гостям подняться с колен.

– Предупреждаю, - император чётко выговаривал каждое слово, - если вы явились по просьбе Ролейна, распрощаетесь с жизнью. Если напрасно потратите моё время, тоже лишитесь голов. Даю ровно пять минут, а после вас ждёт свидание с вампирами.

Шардаш кивнул, шагнул вперёд и преклонил перед Темнейшим колено.

Джаравел продолжал щуриться. На висках набухли вены, верхняя губа приподнялась, обнажив клыки. Император поглаживал перстень с розами, а между пальцами то вспыхивало, то гасло зеленоватое свечение.

Любая ошибка, любое неверное слово стоило бы Шардашу жизни. Он видел все признаки нервного раздражения, ощущал напряжение мышц якобы расслабленного Темнейшего.

Собравшись с мыслями, профессор изложил факты. Он ни разу не упомянул имя Ролейна Асваруса, помня, с какой яростью выплюнул его пару минут назад император.

Темнейший не прерывал Шардаша, слушал внимательно. Голову наклонил влево - хороший знак.

– Руку!
– стоило профессору умолкнуть, последовал короткий приказ.

Шардаш встал и вложил ладонь в пальцы императора.

Знакомый туман окутал сознание, оторвав от мира.

Император долго и упорно просматривал его мысли и память, а потом, откинувшись на спинку кресла, промурлыкал:

– А ведь вы многого не договариваете, Тревеус Шардаш. И уже не помните моего обещания. Я вас не прощал.

Это грянуло как гром среди ясного неба.

Мериам ринулась вперёд, бросилась в ноги Темнейшего с твёрдым желанием любой ценой вымолить спасение любимого, но профессор зажал ей рот рукой.

– Я помню, ваше императорское величество, - глухо ответил он.
– Ваше право, только оскорбления не было.

Император скривился, встал и покачал головой:

– Ничему вас жизнь не учит.

Зеленоватое облачко слетело с пальцев Темнейшего и, приняв форму черепа, зависло над Шардашем. Тот непроизвольно сжался, ощутив покалывание в шее и мощь сгустившихся в опасной близости чар. В арсенале профессора не нашлось бы ничего, что бы могло противостоять магии демонов.

– Теперь говорить буду я, - голос императора раскатисто отразился эхом от потолка. Глаза сверкнули алым, зрачки исчезли.

– Вы, - палец с чёрным ногтем ткнул в лицо Шардаша, - явились, чтобы выгородить учителя. Однако раскопали кое-что интересное. Если это правда, помилую, если хоть в чём-то ошиблись, отправлю на подножный корм. Надеюсь, вы понимаете, кого обвиняете? Поверьте, Тревеус Шардаш, месть демона - крайне неприятное блюдо.

– Мои догадки разделяет граф Элалий Саамат. Мериам подтвердит. Она говорила с ним и собственными глазами видела внутренний документ с описанием гибели члена ордена Змеи.

Темнейший издал невнятное шипение и обернулся к адептке, наградив её улыбкой палача.

– Ручку, милая, - промурлыкал император.
– Слушать тебя я не стану.

Мериам, дрожа, протянула ладонь и зажмурилась: на мгновение показалось, что таким же заклинанием с черепом наградят и её. Обошлось.

Адептку будто качало на волнах, а потом накрыло девятым валом. Звуки, запахи и ощущения притупились.

– Интересно, - черный ноготь, коснувшийся щеки, заставил Мериам очнуться и открыть глаза.

Император задумчиво смотрел на неё. Адептка догадалась - его мысли занимала не её скромная особа.

– Друг с другом по долгам вы расплатились, - наконец изрёк Темнейший, развеял чары над головой Шардаша и сел.
– Она спасла вам жизнь, Тревеус. Прощаю.

Шардаш почтительно поклонился, гадая, следовало ли поцеловать руку императора. В итоге не стал: не его подданный.

– Вас проводят, - изрёк Темнейший.
– Хотя... Пожалуй, можете послушать.

Речь шла о разговоре с Элалием Сааматом.

Магистр магии удивился, услышав вкрадчивый голос императора, но согласился ответить на пару вопросов. Темнейший задавал их подчёркнуто вежливо, у Шардаша закралась мысль, что Элалий Саамат - единственный человек, которого уважал Джаравел ФасхХавел.

Беседа заняла не больше пяти минут, после чего император пожелал Магистру магии милостей Прародителей сущего и оборвал связь.

Подлокотник кресла раскрошился под пальцами Темнейшего, он смял его, будто бумагу. Резко поднявшись, почерневший от ярости император распустил крылья и завис над полом.

Шардаш приготовился к смерти, хотя Магистр магии в точности повторил показания Мериам, но Темнейшего интересовали вовсе не фигуры под ногами.

– Передайте Ролейну: смертей больше не будет, - произнёс император, вспомнив о присутствии посторонних.
– Остальное - когда узнаю точно. Поговорю сам, если пожелаю. А теперь вон!

Из темноты возникли все те же четверо вампиров в бордовых куртках и увели нежеланных свидетелей бешенства Темнейшего.

Шардаш задумался: зачем императору телохранители, если он сам опаснее любого стихийного бедствия?