На вторых ролях, или Экзамен по спасению принцессы

Замок не изменился. Глупо было бы этого ожидать: несмотря на то, что мне казалось, будто я была здесь давным-давно, прошли всего полторы недели. И, как оказалось, несмотря на мое отсутствие, дома неспешно текла привычная жизнь.

– Голодная?
– спросила мама.

– Немного. А где Сельма? Мне срочно надо с ней поговорить.

– Сельма у Арлангора, - мама вздохнула.
– Он все-таки добрался до нее. У нас там полным ходом идут разборки, но пока ничего не известно. Этот товарищ очень зол на меня.

Я приуныла. То, что Сельма была у Арлангора, означало только одно: мне больше не с кем было поговорить о том, что происходит ночью. Да и привязалась я к ней...

– Он ей ничего не сделает?
– спросила я.

Мама ответила, чуть обдумав вопрос:

– Думаю, нет. Если он не псих, а на психа он не похож, он Сельму не обидит. Перепугал, вероятно, но не более. Она в безопасности, но вернуть ее нужно. Один человек хочет с ней увидеться. Если Сельма не отказалась от идеи выяснить о себе всю правду, то ей будет полезно с ним поговорить.

– Что за человек?
– тут же заинтересовалась я.

– Да так, старый знакомый. Я о нем тебе не рассказывала. Идем в мои покои, поешь, а я кофе выпью. Ну и веселье тут...

– Мам, а он Смиля...

– Тар пока что к нему никого не пустит. Потом посмотрим. Я хочу услышать твою версию случившегося. Пока что версия Смиля состоит из одного только самодовольства.

В маминых покоях уже накрыли стол. Я в очередной раз удивилась, как ловко мама управлялась с родовой магией. Я же до сих пор не могла разобраться со способностями. Конечно, восемнадцать лет - не срок, но, говорят, в нашей семье у всех магия быстро проявлялась. И, хотя папа не видел причин для беспокойства, я нередко завидовала тем, кто уже может делать серьезные вещи. А теперь и вовсе магии лишилась: Смиль же запретил...

Мы уселись за стол, и я довольно зажмурилась, ощутив привычный запах кухаркиной стряпни. Кормили у Арлангора неплохо, но, все-таки не так, как дома. Дома знали каждую мелочь: о том, что я терпеть не могу мелиссу, но балдею от свежего мятного чая. О том, что я не ем сладкое, но ем вареную сгущенку. Обо всех нюансах моего меню и моих предпочтений.

Я с удовольствием наложила в тарелку гору всякой еды и совершенно машинально отхватила приличный кусок курицы. Мама подавилась чаем.

– Элвин, это мясо.

Пришлось каяться.

– Знаю.

– С каких это пор ты ешь мясо?
– мама подозрительно прищурилась.

– С тех пор, как кончились альтернативы, - буркнула я, смущенная таким пристальным вниманием родительницы.

– То есть, Смиля ты слушаешься, а меня - нет?!
– мама, к моему удивлению, рассмеялась.

Тут уж подошла моя очередь недоумевать.

– Мам...почему мне кажется, что ты не удивлена и совсем не расстроена?

– Детка, ты живая и здоровая. Все остальное - мелочи. Постепенно со всем разберемся. Давай, рассказывай. Ты, значит, у меня замужем за Смилем. И как ты там оказалась?

– Он...ну, в общем, сам взял, особенно не спрашивая. Хам он.

– Что есть, то есть, - хмыкнула мама.
– И насколько...далеко ты за ним замужем?

– Ну, - я замешкалась, - он вообще просил не уточнять этот аспект.

– Значит, не смог, - мама довольно улыбнулась.

– Повезло мужику...ой, повезло. Ну и папаша у него...

– А что с его папашей?
– я тут же насторожилась.

Интересно же.

– Потом расскажу, - отмахнулась мама.
– Он с тобой хорошо обращался? Ну пока по лесу гуляли, до свадьбы.

– А откуда ты знаешь, что свадьба была в конце?

Мне почему-то казалось, что мама совсем не удивлена итогу моего путешествия. В отличие от папы, конечно.

– Милая, это очевидно. Он мог это все провернуть в пяти местах и ни одно не лежит вблизи от вашего пути. Если Смиль не научился бегать с дикой скоростью, вы поженились в храме, у границы. Так все-таки?

– Все хорошо, - вздохнула я.
– Он, конечно, иногда жутко меня злил...Но вообще не все так страшно, как видит отец.

– Твой отец, моя дорогая, смирится с любым твоим решением. Но нужно что-то решить как можно скорее.

– А что решить? Ритуал проведен, время вспять не вернуть.

Мама задумчиво посмотрела в окно.

– Ритуал проведен. Но не завершен. Пока вы с ним не...м-м-м...переспали, он может отказаться от брака.

– А папа может его вынудить отказаться, - кивнула я.

Об этой особенности ритуала я вспомнила, когда мы подъезжали к замку, и только тогда поняла, почему мне запретили говорить о наших ночевках. Что ж...маму обмануть было непросто: мне и говорить не потребовалось ничего. Теперь, к счастью, решение за мной: либо я все скрою, либо расскажу отцу и навсегда попрощаюсь со Смилем Вирне.

– Элвин, я не стану давить на тебя, - задумчиво сказала мама.
– И попробую отца уговорить не мешать тебе принимать решение. Но я тебя очень прошу: все хорошенько взвесь. Потому что это не поступление в университет, это замужество. С этим человеком тебе жить, от него рожать детей. Ты должна быть уверена в том, что делаешь.

– А ты?
– я взглянула на маму, закусив губу.
– Ты уверена? Не ошиблась?

– В твоем отце? Нет, не ошиблась. Но у нас с ним была другая ситуация. Не легче, и не сложнее твоей. Просто другая. В твоей жизни, как я понимаю, третьего нет. Или ты все еще влюблена в Тара?

Мне вдруг стало стыдно. Мало того, что мать знала о моей влюбленности, так я еще и не вспоминала о телохранителе с тех пор, как...а, собственно, с каких пор? В замке у Арлангора мечтать, как Тар меня спасет, было любимым занятием. И только когда Смиль перевернул все с ног на голову, я и думать забыла о том, кого по собственному мнению, любила.

– Так я и думала, - улыбнулась мама.
– Он тебе не пара.

– А Смиль, значит, пара, - хмыкнула я.

– Сложный вопрос. Я на него однозначно ответить не могу.

Я прищурилась, пытаясь понять, что мать недоговаривает.

– Что это значит?

– Это значит, что решать будешь сама. Полностью. Скажу только, что его положение тебя смущать не должно. У него есть вполне приличное наследство. Если я верну ему титул, как обещала, ваш брак будет вполне в традициях императорского дома.