На вторых ролях, или Экзамен по спасению принцессы

Я подняла глаза, но он смотрел на что-то позади меня. В окно что ли?

– Тихо, - он не дал мне повернуться.
– Спи.

Когда я все-таки закрыла глаза и уже начала проваливаться в сон, я услышала, как Смиль что-то шепчет. Мне почудилась вспышка, озарившая комнату, но, быть может, это уже начинались сны. На редкость приятные.

***

– Смиль! Смиль! Смиль!
– я вскочила и орала, захлебываясь слезами.

В первое мгновение мне показалось, что он ушел. Но потом я заметила мужа, сидящего в углу, в кресле. Он что-то читал.

– Элвин!
– мужчина моментально оказался рядом.

– Что такое?! Леарис, что?!

Я помотала головой, не решаясь сказать, но надеясь, что он меня обнимет, или погладит.

– Элвин, девочка, не плачь. Что тебе приснилось? Не бойся.

Потребность задать вопрос, который меня мучил, достигла апогея. И даже его спокойный, уверенный тон не ослабил этого чувства примитивного страха, появившегося после кошмара. Кошмара, который я увидела впервые и который был не таким, как все, мучившие меня ранее. Кошмаром, так похожим на реальность.

– Ты ведь не сделаешь этого?! Никогда не сделаешь, да?! Скажи мне!

Я слышала свои слова словно со стороны, одной частью понимая, что говорю бессвязно, а другой желая услышать ответ как можно скорее.

– Чего не сделаю, Элвин?
– он не понимал, разумеется, не понимал, что меня мучает.

– Поцелуй меня...

Он привычно усмехнулся. И покачал головой.

– Нельзя. Ты почти ребенок.

– Зачем тогда женился?
– обиженно протянула я.

– Элвин, что тебе приснилось?

– Поцелуй. Пожалуйста.

Наверное, я была убедительна. Или обнажена, что тоже могло склонить чашу весов в мою пользу. Он поцеловал меня. Не так, как я хотела, но все равно, легкое и теплое касание губ вызвало бурю эмоций, ни одна из которых не граничила со страхом.

– Все. Поцеловал. Успокоилась?
– спросил он, требовательно заглядывая глаза.

Я нахмурилась. Хотелось еще.

– Нет. Скажи, что не сделаешь этого! Пожалуйста!

– Хорошо, хорошо, не сделаю. Никогда и ни за что, - мне показалось, Смиль закатил глаза.

– Я боюсь боли. Очень, - а вот это признание далось нелегко.

На миг он нахмурился, не понимая, о чем я. А потом отстранился неприлично далеко, убрав руки и лишив меня приятно пьянящего чувства безопасности. Разве можно было спрашивать о боли того, кто такие чувства мог дарить?!

– Эй, я не собираюсь делать тебе больно. Тебе это приснилось? Любимая...

Руки вернулись, а вместе с ними - он, обнявший, практически подмявший под себя. Я заглянула ему в глаза, пытаясь понять, что же он там прячет, за этой идиотской маской грубости. И послушно позволила ему лечь между моих бедер, слегка покраснев. По привычке я закусила губу.

– Любимая? Я же ребенок.

– Ты любимый ребенок. Все, прекрати плакать. Давай, успокаивайся, - он вытер мои слезы и подложил мне под голову подушку.

– Назови еще раз.

– Любимая. Любимая. Любимая.

Я слишком много уже ему сказала. Слишком многим поделилась и слишком многим собиралась поделиться. Еще одно признание решить ничего не могло. Я всегда доверяла свою жизнь в чужие руки, мне не хватает маминой силы характера. Может, оно и не плохо.

– Если ты меня предашь...если все это окажется очередным этапом мести моей маме, я не переживу. Я слабая. Я, наверное, просто перестану дышать.

– Не перестанешь. Я тебе помогу. Все будет хорошо. Засыпай.

Засыпать в такой позе? Он шутил что ли?!

– Не уходи, - попросила я, медленно проводя руками по его спине.

– Куда ж я от жены уйду?

– Я тебе еще не жена. Супружеский долг...или как его там, не выполнен.

– За мной не заржавеет. Но не сегодня.

– Что это значит? Ты сделал выбор? Лучше остаться со мной, чем что-нибудь мне сделать и отомстить маме?

– Я не собирался тебе ничего делать. Но вот остаться с тобой...Элвин, это жестоко. Ты можешь найти себе хорошего парня, создать крепкую семью. Глупо привязывать тебя ко мне. За душой ничего, ни дома, ни денег, возраст явно не юный, темное прошлое, ненависть с твоими родителями...

– То есть, с тобой крепкой семьи не выйдет?

Он прикрыл глаза, когда я провела руками по его спине, вдоль позвоночника. И это лучше всего показало, что я ему хотя бы нравлюсь. О любви уж речи не пойдет, рано говорить об этом.

– Ты ласковая девочка, - сказал Смиль.
– И красивая. Не искушай меня, а то не выспишься.

Не то чтобы я была против...Несколько часов сна принесли долгожданный отдых, а лежать обнаженной в его объятиях было приятнее, чем спать. Да и вообще, какая девушка откажется быть рядом с тем, кто дает ей чувствовать себя красивой?

– Мне не хочется спать.

– Тогда расскажешь, что с тобой происходит, ладно?

– Ты почти не спал. Может, отдохнешь?

Он лениво улыбнулся.

– Я проспал весь день, рыжая. Теперь не хочу.

– Тогда выпусти меня, - потребовала я.
– Холодно уже.

Смиль только сейчас обратил внимание на то, что ниже моего лица.

– М-м-м, какая у нас поза, - ехидно протянул мужчина и принялся целовать.

Где конкретно - я в скором времени уже и понять не могла. Думать в таких обстоятельствах оказалось очень проблематично.

От громкого стука в дверь мы оба подскочили и дружно фыркнули, поразившись собственным нервам.

– Кто там?
– крикнула я, не представляя, кому понадобилось припереть ко мне в такое время.

– Элвин, - к собственному ужасу я узнала голос отца, - можно войти?

– Эм...минуту! Я оденусь!

Смиль выглядел слишком уж веселым. Его явно забавляла ситуация.

– Во вторую комнату, - скомандовала я ему.
– Быстро.

Он, к счастью, послушался. На какой-то миг я испугалась, что Смиль захочет, чтобы отец его увидел. Захочет нового скандала.

– Засос прикрой, - фыркнул он, забирая рубашку.

Я покраснела и плотнее запахнула халат. Кажется, рано мне еще вступать в семейную жизнь...

– Входи, пап!

– С кем ты разговаривала?
– отец вошел в комнату, осторожно прикрыв за собой дверь.
– Я слышал голоса.

– Ни с кем, - пожалуй, слишком поспешно ответила я.
– Вернее, разговаривала, конечно. Рассуждала вслух.

– А чего не спишь?
– кажется, он поверил...

– Да я днем отоспалась как следует. Все равно пока делать нечего.