Начало траектории

— Нам нужно подписать договор. Формально. Ты как ИП будешь оформлять участие каждого подростка через согласие родителей. Часть заработанного — родителям. Часть — на банковский вклад в валюте. Счёт — на имя ребёнка, но доступ — только после 18 лет. Остальное — можно инвестировать. В Канаде.

— А ты уверен, что родители не будут против?

— Мы объясним. Это ответственность. Это безопасность. Это шаг в будущее.

Так и сделали. Через юриста Витя подготовил простые договора. Родители не только подписали их — многие даже выразили благодарность. Для них это было не про деньги. Это был знак, что кто-то всерьёз заботится о будущем их детей.

Проект Клуба развивался отдельно. Формально он никак не был связан с бизнес-структурой. Но Август чувствовал: философия — одна и та же. Контроль. Прогноз. Системность.

Новые заявки поступали ежедневно. Савва внедрил многоступенчатый отбор: от собеседования до «периода тишины». Участники проходили проверку, прежде чем им позволяли писать. Только после успешного прогноза — доступ к основному чату.

Тем временем Fortinbras расширял горизонты. Он открыл три направления:

Англоязычный канал "Atlas_199X" — для взаимодействия с британскими и американскими инвесторами;Немецкий форум с аналитикой по промышленным бумагам;Польскую ветку, где писал о налоговой реформе, притворяясь экономистом.

На одном из английских форумов он вступил в дебаты с пользователем под ником «F. Steele». Разговор начался с нейтральной темы — сравнительного анализа показателей eToys и Amazon. Стиль Fortinbras был точным, вежливым, но глубоко уверенным. Он не спорил, он наводил порядок в аргументации.

На второй день Фредерик спросил:

— Вы работаете в фонде?

Fortinbras ответил:

— Нет. Пока нет.

— Вы математик?

— Скорее инженер. В мышлении. Не в дипломе.

На третий день Фредерик предложил перейти в зашифрованный канал. Там они говорили об уровне долгов компаний NASDAQ, о манипуляциях с отчётностью, о буме IPO на пустом месте. Август аккуратно подталкивал разговор к причинам грядущего кризиса. Он не утверждал — он моделировал.

— Знаете, — писал Фредерик, — вы напоминаете мне одного старого аналитика из Lehman Brothers. Он тоже говорил, что рынок перегрет. Его смеялись. А потом наняли.

— Я не ищу работу, — ответил Fortinbras. — Я строю систему.

— Систему чего?

— Информации. Людей. Доверия. И тишины. Слишком много шума — вот корень всей текущей рыночной лихорадки.

Фредерик завис на минуту, а затем прислал лаконичное:

— Вы всерьёз?

— Уже давно.

Август не сразу понял, почему тот его зацепил. Но где-то глубоко в памяти всплыло имя: Фредерик Стил. Уже в будущем он станет известным благодаря публикациям по посткризисному восстановлению британской финансовой системы. Его тексты цитировали в Bloomberg и The Economist. Значит, контакт был не просто удачным. Он был стратегически важным.

Через Савву они оформили отдельный закрытый канал. Под это была создана анонимная структура — Nova Foundation, зарегистрированная на Виргинских островах. Савва предложил схему, при которой все расчёты проходят через надёжного посредника, а имя Fortinbras остаётся в тени.

— Почему именно офшор? — спросил Савва на одной из утренних встреч.

— Потому что всё, что я делаю, должно быть автономным. Я не хочу, чтобы политика, налоговая или география влияли на работу системы. К тому же, мы не воруем, не обманываем. Мы даём знания. Пусть и за деньги.

Фредерик стал первым, кто перевёл комиссию. Он предложил сотрудничество: аналитика от Fortinbras в обмен на фиксированный процент от прибыли фонда, если прогноз срабатывает. Вопросов не было. Только дело.

— У нас есть голос, — сказал Савва вечером. — И он звучит всё громче.

— Пока только шёпотом. Но это уже слышно.

После очередной встречи с Саввой Август задержался за столом. На экране перед ним мигала лента новостей, графики NASDAQ и Nasdaq-100 напоминали скоростной лифт, у которого не работает тормоз.

Amazon рос вопреки внутренним убыткам. получил очередной раунд финансирования, хотя не продал и десятой части заявленного товара. AOL Time Warner рисовала в отчётах рост, но убытки росли быстрее. Акции Cisco и Qualcomm оценивались на уровне, не соответствующем ни реальной выручке, ни технологической состоятельности. Отчётность некоторых новых компаний напоминала сказку — красивая, убедительная, но без единой таблицы фактической прибыли.

Он листал отчёты IPO за последний квартал. В глаза бросались одни и те же паттерны: ожидания, которые не подтверждаются данными. Завышенные показатели, инфляция понятий, переоценка бренда и пустота в разделе RD. Волна шла на эмоциях, не на логике.

«Фонды гонят деньги в воздух. Стартапы живут на обещания. Отчёты рисуют. Фондовый рынок превратился в викторину, где все ждут выигрыша, не понимая правил игры.»

Он аккуратно начал собирать таблицу. В одной колонке — имена компаний. Во второй — показатели EBITDA. В третьей — соотношение P/E. В четвёртой — дата IPO. В пятой — прогноз по обвалу. Получалось тревожно. По его подсчётам, около 70% компаний, вошедших в индекс NASDAQ за последние 18 месяцев, были технически убыточны.

Он открыл зашифрованный чат с Саввой.

«Начинаем публикации. По 2 компании в день. Без паники. Только сухая аналитика. Затем файл „Риск-индекс“. Мы предупредим тех, кто слушает. Остальные — потеряют».

'Готово. Уже готовлю черновик. Послезавтра всё будет запущено. И знаешь… многие начнут читать. Даже те, кто пока молчит."

Август медленно выключил компьютер. Окно было открыто, вечер был тихим. Харьков засыпал, но он не чувствовал сна.

Он знал: идёт волна. Большая. Холодная. Она смоет глупость и случайных. Но оставит тех, кто видит под поверхностью.

Он больше не чувствовал тревоги. Он чувствовал предвкушение.

Пока все готовились спасаться — он готовился покупать.

Глава 28 Дверь в будущее

Холод начала октября 2000 года ложился на город, как невидимая пленка — не злая, не добрая, просто уверенная. Воздух стал плотным и колким, словно осень решила напомнить, кто здесь хозяин. Листья падали, кружась в медленных спиралях, и, казалось, даже небо сдерживало дыхание перед тем, что должно было начаться.

В комнате Августа было тепло. Но не физически — тепло исходило от настольной лампы, освещавшей разложенные листы, графики, распечатки, вырезки из экономических журналов и таблиц, которые он чертил вручную. Перед ним — карта. Не географическая, а карта вложений, влияний, связей. А в голове — вихрь цифр, голосов и будущих решений. Он чувствовал — сейчас всё на пороге. Вот она, дверь. Осталось только распахнуть её.

…

Команда уже давно перестала быть просто группой школьников. Это была полноценная структура, с иерархией, с процедурами, с автономными блоками управления. Он выстроил всё так, как когда-то мечтал построить бизнес взрослым. Но теперь — делал это в теле ребёнка.