Над пропастью юности
Шрифт:
Честность была обращена против него жестокостью. Фрея намерено загнала его в тупик, но большой радости это никому не приносило. Её слова пригвоздили его к месту, заставили внутри всё замереть. Джеймс не знал, какой ответ был бы правильным, а более того уместным. Фрея настолько внезапно заговорила об этом, ещё и посреди улицы, что он стоял ошеломленный и испуганный, смотрел на её обезображенное красными пятнами лицо и медлил.
— Послушай, ты явно не в себе, — он спрятал руки в карманы, в который раз оглянулся вокруг. — Давай, я просто проведу тебя домой, и забудем об этом разговоре, — рука снова потянулась к её плечу, как Фрея оступилась назад, устало покачав головой.
— Я нравлюсь тебе, или привлекаю, как другие девушки, с которыми ты привык
— Мне все нравятся одинаково, — слова царапали горло. Ему хотелось, чтобы это была правда, а не ложь, неприятный укол которой заставил его поморщиться, как будто кто подсунул под язык лимон. — Я не понимаю, почему ты вообще решила, что…
Незамысловатую речь Джеймса прервала звонкая пощечина. Фрея звучно вздохнула, в следующую же секунду закрыв лицо обеими ладонями, будто её кто вынудил это сделать.
— Прости, я действительно не в себе… — она опустила руки вниз, но не успела договорить, как Джеймс прервал её поцелуем, противореча всем своим словам в одночасье. Не оглядываясь вокруг, не внимая устроенной ею истерике, он поцеловал Фрею, недолго думая о том, насколько уместным это вообще было.
Она поддалась ему, не став отталкивать в этот раз. Плечи опустились, руки расслаблено легли на плечи парня, внутри всё заново перевернулась наизнанку. Ощутив в поцелуе соленый привкус, Джеймс чуть отстранился. Глаза Фреи были закрыты, но вниз по лицу текли слезы, искажающие черты лица ещё больше.
— Какая это всё глупость, — шепотом произнесла, ребром ладони вытерев слезы. Сделала шаг назад, покачала головой. — Это всё только я виновата. Только я, — Фрея развернулась на пятках. Опустила голову и побрела дальше улицей. Джеймс не стал идти следом.
Она ещё не успела ощутить стыда от собственной глупости из-за того, что в горячности обострившихся чувств наговорила лишнего, чего ни за что не произнесла бы при чистом рассудке. Ей нужно было знать, иметь сиюминутную определенность. Мысль об этом вырвалась из клетки подсознания и поразила в мгновение воспаленный новостью разум. Даже если заданные ею вопросы не мучали её прежде, они всё равно жили где-то под кожей и ждали своего часа, чтобы несдержанным потоком вылиться на голову парня.
Его ответ должен был расстроить Фрею, но в своем смятении она ничего не соображала. Двигалась вперед, не различая сквозь пелену слез дороги, чувствуя внизу живота скручивающий мышцы спазм и остроту в горле. Она перестала плакать, но глаза ещё щипало, поэтому каждые десять секунд Фрея терла их натянутым рукавом кардигана. Они сильно покраснели и опухли. Прохожие начали оглядываться вокруг, но она не внимала им, как было прежде.
Про себя повторяла «это всё только моя вина», даже когда добралась до своей комнаты и упала в чем было на кровать. Она не была расстроена, но чувствовала себя разбитой. В смеси эмоций Фрея не могла определить, что взывало к тому безумству, к которому она обратилась, как к отчаянной мере. Отчетливо помнила удивление, поразившее её как гром среди ясного неба, а затем сразу как будто в пропасть, в самую гущу пустоты. Фрея ощущала себя рыбой, которую волной вынесло о берег, о который она с усердием билась, отдаляя своё маленькое упругое тельце лишь дальше от воды.
Джеймс был на самом деле не при чем. Он просто попался под руку, как нельзя кстати, поскольку более других взывал в зарытому глубоко внутри чувству неуверенности. Приняв один удар, Фрея нанесла второй, но большого облегчения это не принесло.
— Ты ведь обещала прийти! Я всё ждала тебя, не знала, как отделаться от Дункана. Веришь или нет, мне помогла в этом Рейчел. Кстати ты знала, что она умеет водить? — сходу начала Алисса, как вдруг поймала на себе пустой взгляд Фреи, вынудивший в ту же секунду умолкнуть. — Что случилось? — она
подошла к подруге и села на краю её кровати.Фрея молча протянула вперед руку, где всё ещё был зажат клочок телеграммы. Алисса аккуратно развернула её. Буквы успели стереться на надломе изогнутой бумаги, своё дело сыграли и впитання из рук влага. Пока Алисса пыталась разобрать напечатанные слова, Фрея обняла обеими руками колени, подтянув их к себе ближе, и положила на них голову.
«Не пиши мне. Я больше тебя не люблю. Кольцо можешь оставить себе, — Джон», и ни слова больше.
— Я получила последнее письмо два дня назад, а это пришло мне сегодня, — устало произнесла, наблюдая стеклянными глазами за Алиссой, по искаженному смесью удивления и отвращения выражению лица которой можно было понять, что она закончила с чтением.
— Здесь написано о кольце. Каком это кольце? — смяв клочок бумаги, Алисса бросила его на свою кровать. Поджав под себя одну ногу, она вопросительно смотрела на подругу, обреченно вздохнувшую.
— Мы были обручены, — в голосе произошел надлом, но Фрея попыталась взять себя в руки, проведя ладонью по глазам, что снова наполнились неприятной влагой. — Мой отец не дал своего благословения, но я согласилась выйти за него, прежде чем… — она замялась.
— Прежде чем поняла, что не была влюблена на самом деле, — Алисса закончила предложение вместо подруги. Фрея посмотрела в ответ со смесью благодарности и упрека, невзирая на то, что всё было правдой. — И не поняла, что влюблена в другого.
— Нет, всё не так, — она упрямо начала качать головой, чувствуя неприятное жжение внутри грудной клетки.
— Дорогая, человек начинает понимать, что не любил другого человека, только испытывая чувства к третьему. Без явственного сравнения ты бы ни за что не поняла, что не любила Джона или любила его недостаточно. Тебе остается только смириться с этим. Прости, если расстроила.
Алисса раскрыла перед Фреей руки, и та подалась вперед, чтобы крепко обнять подругу, положив голову ей на плечо. Туман, окутавшись непроглядной серостью рассудок, начал расстворяться. Подруга была отчасти права, но Фрее требовалось время для того, чтобы обдумать её слова, дать им жизнь и окончательно принять их честность.
— Я так зла на него сейчас, — произнесла в плечо Алиссы, из-за чего голос звучал сдавленно и тихо. Она не стала говорить, на кого именно злилась — Джона или Джеймса? Была ли в этом вообще разница, когда на себя Фрея злилась в разы больше, принимая эту злость, как неотъемлемую часть себя. — Я так ужасно зла, — из всего спектра она выбрала именно это чувство, ухватившись за него в отчаянье.
Они продолжали сидеть в тишине некоторое время. Слова были лишними, они нуждались в молчании. Присутствия было достаточно, как и осознания того, что она была не одна, что ей было на кого опереться, с кем поговорить и поплакать, кому доверять. Среди друзей прежде у неё были только Оливер, с которым была возможность видеться лишь летом, и Дункан, крепкая связь с которым была оставлена в детстве, да и к тому же оба были парнями. Иметь на своей стороне подругу было важно для неё. Дружба с Алиссой много означала для Фреи, и страх потерять её успел пустить в душе корни.
— Что ты говорила о Рейчел? Она, правда, умеет водить? — первое, что спросила Фрея, расслабив объятие, прежде чем дать подруге свободу. Алисса кротко улыбнулась в ответ и, устроившись поудобнее, принялась рассказывать.
Глава 16
Небо вобрало в себя серые краски, омрачая не только внешний пейзаж, но и настроение. Мелкая морось наполняла воздух влагой и холодом, вернувшейся в этот раз до самой весны. Джеймс остановил взгляд на скудном виде за приоткрытым окном, пускающим внутрь прохладу, что покрывала кожу мурашками. Руки с закатанными рукавами теплого свитера неподвижно повисли над клавишами печатной машинки. Открытые настежь шторы пускали в комнату слабый свет, всецело направленный только на него и буквы, смешивающиеся воедино в голове.