Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Нас не сломить
Шрифт:

— Разве я не прав? — спросил Тхун Ин, заглядывая в глаза Эй Хмьин.

— Может быть, и прав, но не слишком ли много ты на себя берешь? — с напускным высокомерием спросила Эй Хмьин.

— Думаю, что нет. Насчет того, какой должна быть моя жена, у меня давно есть мнение твердое. Во-первых, она должна понимать и уважать моего отца. Во-вторых, она должна знать обо мне решительно все и разделять мои убеждения. И, наконец, все мои радости и невзгоды должны быть и ее радостями и невзгодами, и мы должны дружно преодолевать все трудности.

— Насколько я понимаю, твоя будущая жена сродни мне.

— Да, такая девушка, как ты, вполне соответствует моим требованиям, — полушутя-полусерьезно ответил Тхун Ин.

— В таком случае,

когда же ты намерен послать сватов?

— Думаю, после уборки риса. Там будет видно, как дела сложатся.

— Что за дела? — с беспокойством спросила девушка.

— Еще неизвестно, какой урожай соберем. Может, и с долгами-то расплатиться не хватит. Сначала надо вылезть из долгов. А если что-нибудь останется для продажи, то на вырученные деньги можно и свадьбу сыграть, — пояснил Тхун Ин.

— А может быть, обойдемся без сватовства? Укради меня — и дело с концом. Я за тобой хоть на край света пойду.

— И что тебе все не терпится замуж выйти! Подожди немного, соберем урожай…

Но Эй Хмьин не слушала:

— Мне не нравится, что ты все время откладываешь нашу свадьбу. Я знаю, ты влюбился в эту Твей Мей. Она с тебя глаз не сводит. Конечно, Твей Мей красивее меня, — сказала девушка со слезами в голосе.

— Эй Хмьин, дорогая, мы с тобой об этом уже много раз говорили. Если бы я больше всего в женщине ценил красоту, то давно бы женился на Твей Мей, — ответил Тхун Ин, начиная терять терпение.

— Говорить нечего, она многим нравится. Вряд ли кто-нибудь устоит перед такой красоткой…

— Эй Хмьин, прошу тебя, перестань. Я больше не хочу слышать о Твей Мей.

— Правды боишься? Я на днях видела, как ты стоял с ней у колодца. Думаешь, мне это приятно?

— Ты прекратишь, наконец! — вспылил Тхун Ин. — Что, нельзя уже мне и с соседями поговорить? Если ты и впредь будешь так ревновать, я на тебе не женюсь.

Эй Хмьин чуть слышно всхлипывала.

— Ты что плачешь? Эй Хмьин!

— Не жить мне на этом свете, если ты на мне не женишься, — проговорила девушка сквозь слезы.

Тхун Ин нежно обнял ее за плечи. Она уронила голову ему на грудь и громко зарыдала.

— Успокойся, дорогая. Я женюсь только на тебе. Никто другой мне не нужен. Просто я не хочу, чтобы ты зазнавалась…

Эй Хмьин никак не могла успокоиться.

— Ты мне не веришь, Эй Хмьин? Тогда тебе будет очень трудно со мной. Всю жизнь будешь мучиться.

— Я тебе верю. И вовсе не зазнаюсь. Я очень хочу всегда быть с тобой, хочу, чтобы ты принадлежал только мне, — сказала девушка, понемногу успокаиваясь.

— Я обещаю тебе, что именно так и будет.

Девушка перестала плакать, Тхун Ин бережно отстранил ее голову и поцеловал в губы.

— Тхун Ин, родной, прошу тебя, не надо свататься. Просто поскорее укради меня. Я не могу без тебя, — умоляла она.

— Украсть — дело нетрудное. А как мы жить будем? Даже постель купить не на что. У отца нет ни пья [5] лишнего. Сейчас под урожай брать взаймы безрассудно. Давай подождем немного. Вот уберем рис, тогда…

— Если загвоздка в том, что спать не на чем, то это пустяки. Что, у нас соломы мало? На солому ляжем, солому под голову положим, мешком укроемся. Разве плохо?

5

Пья — мелкая монета, составляющая сотую часть джа, основной денежной единицы Бирмы.

— Хитро ты придумала, — рассмеялся Тхун Ин. — Вот только перед людьми неловко. Засмеют.

— Да ну их. Кому какое дело, на чем спят муж и жена.

— Давай лучше подождем немного. Вот уберем рис, тогда и поженимся, — продолжал настаивать на своем Тхун Ин.

— А если весь урожай уйдет на уплату долгов, тогда что? — не унималась Эй Хмьин.

Тхун Ин только тяжело вздохнул в ответ. Он очень

рассчитывал на хороший урожай риса. Мысль, останется ли что-нибудь для продажи, не давала ему покоя. Риса, как правило, никогда не хватало до следующего урожая. Пара быков да руки, всегда готовые трудиться, — вот и все, что они имели. Своей земли у них не было, не было и денег, чтобы купить ее. У китайца-помещика из деревни Вачаун они арендовали два акра. У того же помещика под большие проценты брали рис на семена и пропитание. В магазине, принадлежавшем ему же, покупали в кредит продукты. Выбора не было: оставалось либо умереть с голоду, либо платить втридорога. Долги записывал сам хозяин по-китайски. Крестьяне не могли его проверить, и при расчетах он не упускал случая их обмануть. Расплатиться с долгами возможно лишь при условии хорошего урожая и высоких цен на рис. В противном случае китаец, соглашаясь подождать до следующего года, начислял баснословные проценты со всей суммы долга. Взять, к примеру, прошлый год: и урожай был неплохой, и цены — подходящие. Отцу Тхун Ина удалось полностью погасить долги, но осталось так мало, что невозможно было удовлетворить даже самые скромные потребности. Пришлось снова отбивать поклоны помещику. Крестьяне, у которых не было своего рабочего скота, брали у него волов напрокат. Деятельность этого предприимчивого хищника была настолько многогранна, что он умудрялся одновременно разводить свиней и ежедневно отправлять мясо на базар, а желающий полакомиться свининкой мог получить ее в кредит под будущий урожай, причем при расчете принималась во внимание цена за рис вдвое ниже реальной.

У отца Тхун Ина была только пара волов, и, для того чтобы обработать землю своевременно, вторую пару ему приходилось брать взаймы у китайца. Вкуса свинины в доме У Аун Бана не знали, покупали ее лишь по случаю больших религиозных праздников для подношения монахам. Сейчас тяжелое положение семьи усугублялось еще и тем, что хозяин повысил арендную плату за землю на двадцать пять процентов. На протяжении последних пяти лет она составляла двести корзин риса. Но в нынешнем году какой-то крестьянин-индиец предложил китайцу двести двадцать пять корзин, и тот, воспользовавшись случаем, немедленно повысил арендную плату до двухсот пятидесяти корзин. Пришлось согласиться — иного выхода не было.

— Что же ты молчишь, Тхун Ин? О чем задумался? — спросила девушка.

Ее голос отвлек его от тяжелых мыслей.

— Да что тут говорить? И так все ясно. Если на сей раз даже и удастся расплатиться, в следующем году все равно придется делать новые долги, — произнес он голосом, полным отчаяния.

— А я о чем говорю? О постели мечтать не приходится. Обойдемся соломой и мешком.

— Как бы там ни было, нужно подождать до сбора урожая. И давай больше об этом не говорить, — решительно сказал Тхун Ин.

— Но я не могу не говорить об этом. Мне трудно объяснить, что со мной происходит — я просто не могу без тебя!

Эй Хмьин впервые так откровенно говорила ему о своем чувстве. Тхун Ин и сам рад был бы не разлучаться с девушкой, но он не мог позволить себе жениться, не имея средств на самое необходимое. Он прикинул, что ему надо собрать тридцать корзин риса сверх нормы, и тогда все дела с женитьбой можно было бы уладить. Он очень рассчитывал на эти тридцать корзин. При сборе урожая обходились своими силами, нанимать помощников не приходилось, и это давало значительную экономию. Самое главное, чтобы рис удержался в цене.

— Дорогая, я тоже хочу быть с тобой. Но я не могу допустить, чтобы мы спали на соломе и укрывались мешком. Надо немного подождать. А пока — будем встречаться, как сегодня. — Он вдруг умолк, мучительно сознавая свое бессилие.

Девушка ничего не ответила. Пропели первые петухи.

— Мне пора, — сказал после продолжительной паузы Тхун Ин. И, как бы оправдываясь, добавил: — Завтра в поле нужно рано выходить.

— А завтра мы увидимся? — Слезы любви и нежности застилали ей глаза.

Поделиться с друзьями: